Нежеланная для серого волка - Салиева Александра, Анастасия Пырченкова

— Ты прав. Моя, — удивительно, но не стал спорить Белов. — Но не только моя. Твоя тоже. С учётом, что на эту роль претендует племянник Рината Айдарова, которого ты в своё время убил, а потом забрал по праву сильнейшего звание вожака серого клана, — напомнил о былых временах. — С тех пор он знатно подрос. Может, всё ещё и мальчишка, но, как только Совет одобрит его полномочия, а вместе с ним и Верховный, сил у этого мальчишки знатно прибавится. Все те, кто когда-то защищал твою спину, придут по твою душу. Вряд ли он забыл этот маленький нюанс вашего совместного прошлого, — привёл вроде как весомым аргументом.

Если честно, когда он начал свою речь, подумал, он первым наперво будет давить на моё тщеславие. Всё-таки, может право сильнейшего я и применил, когда раскроил горло тому ублюдку, но изначально титул вожака принадлежал моему отцу, а прежде деду, и так из поколения в поколение, соответственно, в своё время я всего лишь вернул то, что принадлежит моему роду. К тому же, кто-кто, а я за свою жалкую душонку переживать точно не стану, раз уж отказался от вверенного когда-то семьёй добровольно, и без того понимал, что когда-либо оставленное царство кто-нибудь, да подберёт. В идеале, тот же Белов. Может, он и мудак, но управлялся с делами социальными неплохо. Жаль, серые волки слишком упрямы, чтобы продать свою шкуру другому окрасу, а сам Белов слишком занудный засранец, чтобы хоть немного прогнуться и тем самым заполучить их маломальское доверие. Вот и…

— Пусть приходят, где меня найти, уверен, ты им охотно подскажешь, — отозвался. — Так что проблема все ещё твоя. Не моя.

В том, что именно ею она для него и была, ни капли не сомневался. Не для всеобщего блага он явно так унижался сейчас передо мной. Уж точно не он. Тот, кто всегда ставит превыше всего исключительно личные приоритеты.

— Ладно, — поморщился в очередной раз белый альфа. — Моя. Но и твоей станет. Если не принимаешь её в таком ключе, в другом примешь, — выдвинул, очевидно, ультиматумом.

Вот тут мне стало чуточку интересно.

С чего бы ему утверждать подобное?

Да и, учитывая нашу предысторию, если уж решил он что-либо, явно не на свои уговоры полагался. Не такой, как он.

И в этом я оказался очень даже прав. О чём почти пожалел ровно в следующий миг:

— Предлагаю сделку. Ты снова возглавишь клан серых волков, сделаешь так, чтобы Айдаровых и духа не было на нашей земле. За это я отдам тебе… Алису.

Имя той, кого когда-то потерял, бахнуло в мозг, как если бы в меня разрядом от высоковольтной вышки долбануло. Вся моя выдержка, которую я девятнадцать лет собирал, испарилась вместе с ним. Ничего разумного не осталось. Лишь обнажившаяся ярость к тому, кто посмел произнести подобное вслух. Тот, кто не имел ни малейшего права даже заикаться о нём. Никогда.

— Ссс… с-сдохнуть хочешь? — прорычал, наряду с выплеском силы, оказываясь рядом с осквернившим мою память в один миг.

Треск ломающейся мебели, звон бьющегося стекла, разлетающиеся повсюду осколки… Альфа-волна ничего целого не оставила. За досадным исключением в виде одной грёбанной картины, висящей за головой Белова. И его самого. Того, до кого дотянуться не удалось. На невидимую стену налетел я, вместе оборотня. Знал, гадёныш, что я так отреагирую, вот и подготовился. Впрочем, как только приступ моего гнева вспыхнул, а я осознал свой просчёт, в дальнейшем всего лишь стоило действовать иначе. И я почти собрался с мозгами, чтобы пробить незримо выставленный заслон…

— Она жива, Рязанов. И я отдам тебе её, — произнёс оборотень.

До того спокойно, почти дружелюбно, что я невольно задумался о том, кто из нас двоих тут реально псих.

И что значит, жива?

Я своими ушами слышал, как остановилось её сердце, своими глазами видел, как жалкие докторишки пытались её откачать, но ни черта у них не вышло.

— Врёшь!

Ярость планомерно заполонила рассудок, едва картинки из прошлого вновь замельтешили в моей голове. Там, где я не уберёг ту единственную, ради кого я когда-то существовал, не было ничего, кроме этой жгучей агонии. Когда не стало её, закончился и весь смысл. Во всём. Осталась только злость. На себя самого. И на весь мир. И если сам мир, по сути, не особо-то и виновен в том, что я такой неудачник, то вот стоящий в жалких миллиметрах, очень даже при делах.

— Нет. И могу доказать.

Верил ли я ему?

С хера ли бы?!

Но и жалкая вспышка надежды…

Такая сука!

Тем более, что через пару секунд мой телефон в заднем кармане джинс пиликнул, а Белов опустил все свои возведённые щиты, почему-то уверенный, что это меня займёт.

— Посмотри, — предложил.

И я повёлся.

Номер был зашифрован. А само послание содержало видеозапись. Не такую уж и длинную. Секунд на двадцать. На протяжении которых кто-то снимал с обычного телефона цветущие розовые кусты, среди которых увлечённо копалась в земле хрупкая девушка с каштановыми крашеными локонами. Цвет — совсем непривычный. Но столь подходящий фарфоровому оттенку кожи и до боли знакомой лёгкой задумчивой полуулыбке, блуждающей на безмятежном личике.

Твою ж…

Монтаж?