Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.) - Илья Ратьковский

Конфликты со смертельным исходом юнкеров с рабочими в Ростове-на-Дону имели место и в последующие дни. Когда группа рабочих окружила на улице караул юнкерского батальона и стала выкрикивать лозунги: «Долой войну! Долой контрреволюционеров! Долой кадетов!», то юнкера после устного предупреждения открыли прямой огонь на поражение по рабочим. В результате было убито четверо рабочих и имелось большое количество раненых[74].

Ночью 3 декабря 1917 г. отряд донских казаков, предположительно под предводительством есаула В. М. Чернецова, прибывший из Новочеркасска в Таганрогский округ, напав на Боково-Хрустальский Совет, убил его председателя Н. В. Переверзева, начальника штаба Красной гвардии А. И. Княжиченко и красноармейца И. Ф. Григорьева. Их изуродованные до неузнаваемости тела были обнаружены утром[75].

В ночь на 15 декабря 1917 г. в Самаре при взрыве в подвале здания Совета рабочих и солдатских депутатов, организованном контрреволюционерами, были убиты 8 красногвардейцев и 30 ранены. 7 жертв взрыва были торжественно похоронены в садике у городского театра 26 декабря[76].

В середине декабря 1917 г., не позднее 17 декабря, на станции Даурия в Маньчжурии, по приговору военно-полевого суда, назначенного есаулом Г. М. Семеновым, был казнен комиссар Совета по охране города Харбина Аркус[77]. Неделей ранее, 8 декабря 1917 г., он был арестован и избит. Он будет расстрелян, затем у трупа будет вспорот живот, а само тело, облитое керосином, сожжено.

17 декабря 1917 г. был арестован и вскоре убит один из первых революционеров-марксистов Семиречья, казак Большеалматинской станицы, редактор семиречинской «Крестьянской газеты» А. П. Березовский. Вместе с ним был убит его соратник К. В. Овчаров. После ареста они были вывезены контрреволюционерами на 12-й километр Верхнекульджинского (сейчас Талгарский) тракта и убиты. Согласно одной из версий, они были зарублены шашками[78]. Более обоснованным представляется их расстрел. Согласно произведенному позднее заключению специальной комиссии Семиреченского ВРК: «Раны по одной – каждому, нанесли из огнестрельного оружия – винтовки, причем выстрелы произведены сзади, в спину»[79]. Впоследствии они были перезахоронены в Алма-Ате.

19 декабря 1917 г. отряд есаула Забайкальского округа Г. М. Семенова и барона Р. Ф. фон Унгерна занимает станцию Маньчжурская, высылая в направлении большевистской Читы эшелон с разоруженными солдатами гарнизона и «запломбированный вагон» с членами местного совета: учителями, рабочими и лицами других профессий[80]. Согласно мемуарам Г. М. Семенова, он отослал представителей местного совета в Читу в «живом виде», в советской же историографии фиксируется прибытие в Читу вагона с их изуродованными трупами. Так, согласно историку С. Н. Шишкину, на запрос обеспокоенного событиями на станции Маньчжурия «народного совета» Забайкалья из Читы, действительно ли такие-то члены Совета расстреляны, атаман Семенов телеграфировал: «Не расстреляны, а повешены…» – и вслед за этим послал в Читу вагон с изуродованными трупами советских людей[81].

25 декабря 1917 г. по приказу уральского атамана Г. П. Мартынова на казарму вернувшегося в Уральск тремя днями ранее с фронта распропагандированного большевиками 7-го казачьего полка без предупреждения напал отряд белогвардейцев. Один казак был убит, трое ранено. Возможно, это была ответная реакция на события в городе. Ранее 23–24 декабря в Уральске прокатилась волна «пьяных погромов» (участвовали и казаки 7-го казачьего полка), в которых погибло 4 человека[82].

26 декабря 1917 г. в Киеве был арестован и увезен в неизвестном направлении председатель Киевского Совета рабочих и солдатских депутатов Леонид Пятаков. При аресте и обыске на квартире Л. Л. Пятакова был избит его младший брат, также видный большевик, Г. Л. Пятаков[83]. 1 января 1918 г. тело Л. Л. Пятакова со следами пыток было обнаружено близ Поста-Волынского под Киевом. «На месте сердца была глубокая воронка, просверленная, очевидно, шашкой, а руки были совершенно изрезаны; как объясняли врачи, ему, живому, высверлили сердце, и он конвульсивно хватался за клинок сверлящей шашки», – писал Георгий Пятаков о смерти брата[84]. Впоследствии, осенью 1918 г., советские газеты справедливо считали Л. Л. Пятакова одной из первых жертв антибольшевистского террора. Специальная следственная комиссия установила причастность к террористическому акту украинской Центральной Рады, требуя в своем постановлении беспощадной расправы с его палачами.

27 декабря 1917 г. казачьим отрядом атамана Зайцева в станице Грозненской убит шейх Дени Арсанов (при попытке разоружения сопровождавших его лиц). Шейх выступал за мирные переговоры представителей народов Северного Кавказа, в том числе и за переговоры с большевиками[85].

28 декабря 1917 г. донскими казаками партизанского отряда есаула В. М. Чернецова был прибит штыками к вагону Николай Николаевич Коняев, командир Дебальцевского отряда Красной гвардии (Дебальцево занято накануне). Н. Н. Коняев не был единственной жертвой налета чернецовцев. Согласно воспоминаниям В. А. Антонова-Овсеенко, на станции Дебальцево всего было расстреляно 13 красногвардейцев и советских работников[86]. Позднее события в Дебальцево описал в 1928 г. в рассказе «Морозная ночь» писатель А. Н. Толстой. Согласно художественному тексту, на станции было убито (зарублено шашками) 20 человек, также Чернецовым были взяты заложники[87].

Сам же Чернецов упрекал офицеров в их нерешительности: «Это мне не обидно, я повесил не одного комиссара; а вот обидно будет Вам, ничего не сделавшим для Дона, когда Вас будут вешать!»[88]

28 декабря 1917 г., согласно свидетельству председателя Троицкого земельного комитета Голощапова, он был арестован в станице недалеко от ст. Сырт. В селении он увидел массу человеческих трупов, при нем оренбургскими казаками был избит до смерти солдат и брошен в нее, а затем туда же было брошено тело мальчика, у которого был в процессе избиения снесен череп. Голощапова опознал сотник Орлов и его также избили и, посчитав мертвым, бросили в эту же кучу трупов. Очнувшись после потери сознания, он выполз из-под кучи тел, но его заметили и хотели завершить работу. Однако офицер первого запасного казачьего полка И. П. Велин сдержал толпу, указав на возможные ответные действия советских властей. В дальнейшем ему удалось сбежать при содействии сочувствующего ему казака[89].

Битье шомполами в области Оренбургского казачьего войска было рядовым явлением. Часто это приводило к смертельному исходу. Так, одной из жертв этой процедуры позднее стал отец знаменитого советского военачальника, дважды Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта А. И. Родимцева (1905–1977), батрак из села Шарлык И. Родимцев. Он оставил в своих воспоминаниях яркое описание, как это происходило. При этом данное описание было помещено в двух различных его воспоминаниях, практически без изменений. Очевидно, что для Родимцева это было важным моментом его биографии. В личном деле Родимцев также указывал на гибель отца от белоказаков в 1919 г. в результате экзекуции. Об этом, в частности, упоминает известный исследователь дутовского режима А. В. Ганин, однако не считая это достоверным доказательством. В подтверждение своих слов приводит «школьный сайт», на котором воспроизводятся воспоминания Родимцема о его детстве (со ссылкой на страницу, соседнюю с описанием смерти отца) и где тут же находится (без ссылки) другая дата смерти в результате голода. К сожалению, Ганин предпочитает верить не Родимцеву, его разным воспоминаниям, не его личному делу, а школьному сайту и указанию на то, что в местных метрических книгах нет упоминания смерти отца Родимцева в этот период (нет, к слову, и в более поздний период). Таким образом, А. В. Ганин обвиняет А. И. Родимцева в фальсификации биографии. Данное утверждение на совести биографа атамана А. И. Дутова[90].

30 декабря 1917 г., согласно воспоминаниям белого генерала А. П. Богаевского, есаул В. М. Чернецов со своим партизанским казачьим донским отрядом повесил после налета на ближайшей к Луганску железнодорожной станции двух большевиков-рабочих[91].

31 декабря 1917 г. отряд калединского есаула В. М. Чернецова после ожесточенного боя (штурм начался еще 28 декабря) взял под контроль Ясиновский рудник на Донбассе. Во время боя женщины с детьми прятались в шурфе шахты № 7. Когда после прекращения огня женщины стали выходить из шахты, их уже поджидали казаки. В упор было расстреляно три женщины и пять маленьких детей, некоторых живыми сбросили в ствол шахты. Оставшихся в живых рабочих и австро-венгерских военнопленных (защищавших вместе с рабочими рудник) согнали на площадь перед церковью. Казаки схватили каждого четвертого и угнали в Липовую балку. На рассвете перед 1 января здесь было расстреляно 73 шахтера и 45 военнопленных – всего 118 человек[92]. По другим данным, расстреляно было 117 человек[93]. Очевидно, разница связана с противоречивыми данными о спасении одного приговоренного к расстрелу.