Тайная служба (СИ) - Полевой Алексей

Штаб-офицер жандармерии, ведавший агентами по слежке, оказался довольно толковым малым, без всяких проволочек и вполне дружелюбно он предоставил всю информацию. Обычно разные ведомства неохотно сотрудничают, поэтому советник немного удивился тому, что Тайная служба использует другие ведомства так запросто, полиция и жандармы не переваривают друг друга, а криминальная полиция конкурирует с ними обеими, к Тайной службе все относятся с опаской. Но видимо граф, как успел заметить Эрик, поставил дело в своём немного оригинальном стиле, порядки тут отличались от других учреждений: его не заставили расписаться в журнале и трёх формулярах, как это любили везде, штаб-офицер просто отдал отчёт и сказал, что с агентом можно будет поговорить к вечеру или искать по такому-то адресу.

В отчёте говорилось, что секретарь сразу по прибытии в столицу, быстрым шагом направился в кофейню «Байраклы», где имел разговор с неким Бехрамом аль-Азизом, причём разговор вёлся на повышенных тонах. Подслушать разговор удалось лишь частично, говорили о затягивании каких-то сроков принятия решения, срыве всего предприятия, затем перешли к обсуждению каких-то денежных переводов, в результате чего, секретарь получил увесистую пачку имперских банкнот и как бы успокоился. После этого секретарь направился к себе домой, по дороге купив несколько бутылок водки, отпив из одной по дороге более половины. Агент, в окна квартиры рассмотрел, как секретарь выпил несколько стаканов и заснул в кресле, не выключив свет, выждав около получаса, агент посчитал, что выпивка не была симуляцией и по собственной инициативе решил проследить за Бехрамом. По дороге в лавке, где покупалась водка, агент конфисковал ассигнацию, потому как видел, как её вытаскивали из пачки, переданной в кафе, банкнота была приложена к отчёту и сдана в экспертизу, но приписано, что купюра слишком новая, странно пахнет, возможно высококлассная «хиджазская» подделка. Бехрам оказался садовником в посольстве султаната Хиджаз, в кафе он был до полуночи, затем проследовал в посольство, откуда не выходил, наблюдение передано другому агенту, дежурившему у посольства, за Бехрамом установлено круглосуточное наблюдение, к дому секретаря так же приставлены агенты, по донесению к полудню, тот всё ещё спал в кресле. Эрик подивился такому количеству информации, стоило немного копнуть и вылезло столько всячины, спустившись в лабораторию, советник нашёл эксперта по купюрам, тот как раз возился с подделкой.

– Видали уже такую? – уставился подслеповатыми глазами на пришедшего седобородый старик, зацепив ассигнацию пинцетом и водрузив очки на лоб.

– Да, натаскивали такие обнаруживать, хотя без хорошей оптики тут не обойтись, – кивнул Эрик, – они плохо скопировали подпись главного казначея, водяные знаки должны прощупываться в правом верхнем углу и полоса, если потереть отслаивается.

– Эти умельцы всё уже исправили, – махнул рукой эксперт и снова надел очки, – но здесь вообще другие клише, если это печать с клише, много мелких дефектов, странноватый запах, чуть другая плотность бумаги, но выполнено безупречно! Первый раз вижу этот тип подделки, другой уровень. Да, хорошо подготовленный человек подделку просто чувствует, в лаборатории это определить проще простого, а так даже опытные лавочники ничего не заметят, но когда они справятся и с качеством бумаги, представить себе не могу, что произойдёт с нашей финансовой системой. Сами понимаете, наше торговое процветание держится исключительно на обоснованной уверенности любого человека в платёжеспособности империи и надёжности денег, стоит раскачать эту уверенность и все перейдут лишь на золотые и серебряные монеты, а их сложно возить и легче подделывать. Торговля и производства затормозятся, и что мы получим на выходе я вас спрашиваю? Затяжной упадок, а там, поди кризис, ведь сейчас каждый уверен, что завтра имперский дукат будет имперским дукатом и он сможет прокормить семью, а если всё будет как с объединённой кроной или этим их заокеанским гульденом? Они обрушили свои экономики, думая, что выпуская необеспеченные купюры подстегнут торговлю, люди перестали верить всему, потому как вначале года за гульден покупали кусок мяса, а в конце года за него давали в морду. И где я спрашиваю эти люди? В сумасшедших домах у мозгоправов, пьют до потери сознания или бросаются с крыши, а курс их денег скачет к нашему дукату ежедневно, происходят спекуляции, наши же цены со времён моего прадедушки неизменны, если бокал пива стоил два фартинга тогда, стоит два и сейчас. И не дай всевышнему, чтобы это поменялось.

– Кто бы спорил, – вздохнул Эрик, – будем ловить вражин.

– От меня лично просьба изловить и повесить, – покивал старик, – может, пригодятся мои соображения, бумага, судя по всему здешняя, не скажу, где делают, постараюсь узнать, но сами понимаете, такое не афишируют, однако это столичная мануфактура, качество высочайшее, ни одна страна такого отменного качества добиться не может. Наш монетный двор ночью уже перетрясли, нашли шайку делавших «лишние» купюры и монеты, но никаких следов этой бумаги и этих клише не обнаружили.

– Да, весёленькие мне дела подбрасывают в первый день службы, – вздохнул советник.

– Крепитесь, молодой человек, к моим годам вас даже нашествие помидоров-убийц не удивит, – похихикал старик.

Вдохновляемый такими сельскохозяйственными перспективами, советник решил подняться к графу, благо тому надо бы доложиться и может, что дельное присоветует. Нефёдов попросил важного господина в мундире с золотым шитьём, видимо иностранного посла, испить кофе в приёмной, а сам погрузился в хитросплетение истории. Покивав и вскинув удивлённо брови, шеф заказал кофе и себе и советнику. Прихлёбывая из чашечки, Нефёдов глядел в окно, где по площади сновали горожане, спешащие во дворец или идущие из него, одни были хмурыми, другие радостно размахивали перед ожидавшими их какими-то бумагами, но графа это интересовало, по-видимому, меньше всего.

– Это в какой же гадючник мы с вами влезли? – оторвался от созерцания окна шеф, – давайте ваши выводы послушаю.

– Похоже, халифат вбрасывает к нам фальшивки, впрочем, как всегда, но подделки уже другого уровня, а возможно уже готовят ещё более качественные фальшивки, делают их здесь, видимо имеется печатный станок прямо в столице. Для дискредитации власти наводняют карманы высокопоставленных чиновников фальшивыми купюрами, наверняка ими же спонсируются все террористы и враги империи как в самой столице, так за её пределами. Нужно срочно разослать ориентировки на такие купюры, проверить через жандармов всех гравёров и художников, хоть сколько-нибудь связанных с фальшивомонетчиками. Но как это связано с министерством транспорта представить не могу, разве что секретарь должен подкупить замминистра и тот убедит всех в необходимости строить арзерумскую железную дорогу. Это самое логичное, для чего халифату подкупать министерство транспорта – они спят и видят, как мы построим эту утопию, а они станут купаться в золоте. Все же понимают, что проще и дешевле возить товары, как и сейчас, морем, в обход их неспокойных земель, тем более построй мы такую дорогу, они могут перекрыть её в любой момент и получат козырь в шантаже. Но как это может быть связано с той пьяной высадкой на вокзале непонятно, разве что способ сместить министра. Тогда надо проследить, у кого из замминистров транспорта жёны или служанки расплачивались на рынке такими купюрами или может они делали крупные покупки, не внесённые в декларацию министерства.

– Да, это самое логичное предположение, посмотрим, что ещё высмотрят агенты, вытоптав этого Бехрама, а за министерством транспорта установим слежку прямо сейчас, – кивнул граф, – винную лавку ещё надо тряхнуть, хотя думаю этих винных братьев можно со счетов списать.

– Проверю всё же, – покачал головой советник, – с ними тоже нестыковка, опять же вино их, да и заговор халифата ещё ни о чём не говорит, они всё время что-то злоумышляют. Всё равно пока работают агенты, мне заняться нечем, не в мяч же идти играть или фехтовать.