Кланы Пустоши - Андрей Левицкий

— Одного я ранила! — донеслось в ответ.

Джай присел на подножке, осторожно выглянул и спрыгнул на землю, сжимая револьвер обеими руками. Шакал полулежал, привалившись к камню, на груди темнело пятно — девушка не ранила, а убила бандита.

За грузовиком громыхнула двустволка Чечени.

— У меня патрон перекосило! — крикнула Аюта. — Стреляй, пока он перезаряжает!

Туран замер в нерешительности. Ему ни разу еще не доводилось участвовать в подобных переделках, он просто не знал, что делать.

— Осторожно! Рядом!

Сердце колотилось, во рту пересохло, звенело в ушах. Туран Джай слышал звук шагов — бандит подобрался к машине совсем близко.

— Стреляй же!

Вдруг он понял, как следует поступить. Джай стоял за колесом, Чеченя не мог его видеть. Бандит наверняка ожидает, что противник либо покажется в окошке правой дверцы, либо обойдет кабину и высунется спереди…

Выставив револьвер перед собой, он боком упал на острые мелкие камешки. В широком просвете между землей и днищем грузовика увидел ноги в сапогах на высоких каблуках и открыл огонь.

Мика и некоторые батраки помоложе завидовали этому умению Турана. Отец говорил, что оно досталось ему от деда, погибшего в Первой Городской Войне, когда Орден Чистоты сцепился с Цехом харьковских оружейников.

Туран не отличался особой физической силой, ловкостью или быстротой. Зато он умел стрелять. Это был природный талант, а не результат долгих тренировок — патроны стоили дорого, расходовать их попусту фермеры не могли себе позволить. И все равно старший сын Бориса Джай-Кана был лучшим стрелком в округе.

Он трижды надавил на спусковой крючок — и трижды попал.

Пули пробили кожу щегольских сапог Чечени, тот с криком упал. Увидев противника под машиной, бандит выстрелил в ответ, но взял слишком высоко. Туран вскочил, выпрыгнув из-за грузовика, в четвертый раз нажал на спуск. Пуля угодила в цевье двустволки, выбила ее из рук, Чеченя бросился к мотоциклетке.

Туран выругался. Три ранения в ноги — не то что бегать, ходить после такого невозможно! Значит, в сапоги вшиты пластины панцирных волков.

Взревел мотоцикл. В револьвере Джая остался один патрон. Он кинулся к машине, чтобы догнать Чеченю, а в кабине «Панча» показалась Аюта.

— Твое ружье не стреляет! — крикнула она, встав на подножке.

Туран обежал грузовик, перескочил через тело Шакала. Мотоцикл быстро катил прочь вокруг холма, широкое колесо коляски подпрыгивало на кочках, Чеченя в седле низко пригнулся. Вскинув пистолет, Туран выстрелил не целясь, но машина сильно качнулась, и он попал не под левую лопатку, как собирался, а в плечо.

— Великое небо! — произнес сдавленный голос сзади.

Бандита швырнуло на руль, мотоцикл вильнул и исчез за холмом. Еще несколько секунд Туран глядел ему вслед, не опуская разряженное оружие, потом обернулся. Аюта Чиорана, прижимая штуцер к груди, смотрела на мертвого Шакала.

— Я его убила, — сказала она. — Убила одним выстрелом…

— Ну да, — Туран шагнул к ней. — Ты же ему в грудь попала, да еще таким калибром. Конечно, убила.

Девушка перевела на него растерянный взгляд. Ружье, выскользнув из рук, упало.

— Осторожно, оно дорогое!

— Я никогда раньше не убивала, — пробормотала Аюта, не слушая. — Ни разу. Только видела, как другие… Карабан! — воскликнула она и побежала к авиетке. — Дядя, как ты?

Стараясь не глядеть на мертвого Шакала, Джай подобрал штуцер, повесил на плечо и побрел вслед за девушкой. Руки дрожали, мысли путались, в голове еще гуляло эхо выстрелов.

Под авиеткой, привалившись к колесу, сидел пожилой мужчина. Пуля попала ему в левую руку немного выше локтя, кровь бежала по запястью.

— Ничего, крошка! — бодрым басом пророкотал Карабан. — Подранило, но не смертельно, не хнычь…

Голову летуна украшала такая же, как у девушки, кожаная шапка, очки сдвинуты на лоб. Морщинистое лицо, решительно выступающий подбородок, длинные седые усы — очень лихие, с закрученными кончиками.

— Я не хнычу, — ответила Аюта. — Я только…

— А чего ж бледная, как мочалка? — завидев Турана, летун потянулся к автомату, лежащему на земле рядом.

Аюта оглянулась.

— Дядя, это друг, — сказала она.

— Чей друг? Твой? Когда успели подружиться?

— Он не бандит, просто ползун, проезжал мимо, я его остановила, и он нам помог.

— А откуда знаешь, что не бандит? — спросил пилот, разглядывая Турана.

Авиетка показалась тому настоящим чудом техники: лакированные деревянные и хромированные металлические детали, туго натянутые тросики, стеклянный фонарь, винт… Туран благоговейно положил ладонь на продырявленную дробью обшивку и пояснил:

— Я фермер, ехал по своим делам. Ты сильно ранен? Могу отвезти к Знахарке или на ферму отца. Но лучше к Знахарке, у нее есть разные снадобья, она поможет.

Карабан покачал головой и медленно встал, опираясь на стойку шасси. Аюта взяла его за локоть, но летун отстранил племянницу.

— Карабан Чиора пока что может обойтись без помощи девчонки!

— Вот, дядя, все-таки ты такой… такой… — не договорив, девушка полезла в кабину. — Подожди, я достану бинт.

Придерживая пострадавшую руку, Карабан обошел авиетку, с озабоченным видом разглядывая фюзеляж. Аюта Чиорана достала из-под сидения черную сумку и спустилась обратно.

— Ну, хорошо, ползун, — сказал Карабан, остановившись перед Тураном. — Как, говоришь, тебя звать?

— Я не ползун, — ответил Туран. — Вы, летуны, совсем неученые.

Аюта спрыгнула с лесенки. Карабан приподнял седую бровь.

— Разговорчики! — хмыкнул он. — Впрочем, понимаю, такое слово может быть обидным…

— Оно и вправду обидное. Ползуны — это такие твари, сразу и звери и насекомые. Похожи на больших гусениц и живут в холмовейниках по всей Пустоши. Вы что, не знаете этого?

Небоходы переглянулись.

— Пикасы, — сказала Аюта. — Наверное, он про пикасов.

Открыв сумку, девушка достала бинт с лекарствами и велела дяде снять куртку, чтобы осмотреть рану.

— Пулю достанем в Крепости, — решила она. — Я пока только продезинфицирую и забинтую. Сядь.

Она свинтила крышку с плоской серебристой фляжки, которую вместе с бинтом вытащила из сумки. Карабан уселся прямо на землю и потянул носом воздух.

— Э, погоди, племяха! Мне и самому надо бы продезинфицироваться, изнутри. Дай-ка лекарство.

Скинув куртку, он закатав рукав свитера, отобрал у Аюты флягу.

— Дядя! — возмутилась девушка. — Ты же ведешь авиетку!

Карабан важно кивнул.

— Правильно, и она быстрее полетит, если пилот хорошенько заправится.