Принц и нищенка - Алина Кускова

– Говорят, в Италии секретарши два раза за день меняют блузки. И сидят в колготках даже в жару. Упревают же, дурочки.

Упревают?! Валерию перекосило. Сколько можно слушать треп этой деревенщины? Она захлопнула папку и встала. Ей здесь больше делать нечего, мужчины, а говорят, что это женщины болтливы, сцепились языками надолго. Она поймает Сергея в более комфортной обстановке. Валерия тоскливо отметила, что его кабинет находится как раз напротив кабинета Аверкина и избежать встречи с Ноной опять не получится.

– Нона, найдите мне номера телефонов автомобильного салона «А Элита».

Валерия их прекрасно знала, тем более наобум в этот салон никто никогда не звонил, там это не приветствовалось.

– Позвоните им и поинтересуйтесь временем работы.

Валерия мстительно улыбнулась. Она знала, как надменно и бестактно дурочку Нону поставят на место. Что ж, по крайней мере, хоть испортят той настроение.

Она вышла и пошла по коридору, изредка кивая пробегающим мимо сотрудникам. Валерия всегда чувствовала свое превосходство над ними. Она из другого мира, как Аверкин, как Степанцов. И в этом мире нет места ни Нонам, ни лаборанткам, ни всем терпеливым дурам-женам, ни бомжам. Но как он посмотрел на ту девицу! Было в его взгляде нечто, что позволило усомниться в перспективах Валерии. Но она усомнилась только на миг.

Валерия поправила роскошный бюст, одернула юбку, выпрямила спину, откинула назад длинные черные волосы и улыбнулась парню из планового отдела. Парень засмотрелся на нее с немым восхищением в юношеском взоре. Вот так же на нее будет смотреть Степанцов! Точно так же. Или она не Валерия Волкова.

Юлька обомлела. Такого красивого мужчину она в своей жизни еще так близко, буквально в соседнем доме, не видела. Что, рядом поселился Джордж Клуни?! Или его фамильный отпрыск – жгучий брутальный брюнет со спортивной фигурой? Ах, какое у него тело – весь голый торс в накачанных кубиках, рельефные мышцы на руках, словно он таскал шпалы и клал рельсы…

Как же, клал шпалы! Если он живет в этом коттедже, то он Юлькин идейный враг. У-у-у, какой враг! Такой же, как и тот, что купил землю под их домом, а делиться новыми квартирами не хочет. Да видела она таких красавцев уйму! Вон в любом женском журнале полно их снимков с рельефными кубиками, купи, и любуйся. Только ей покупать не на что и без надобности.

И чего это он на нее уставился?! Так и тянет показать ему язык. Юлька сдержалась, все-таки ей не тринадцать лет, а гораздо больше, и занята она общественно-политическим делом, а не флиртом с незнакомцем.

Нет, все-таки незнакомец умопомрачительно брутален. Как он похож на героя ее романа! Чисто внешне, следует заметить, – потому что внутренний его мирок прогнил и одряхлел, как мышцы культуриста, лишенные анаболиков.

Юлька юркнула в глубину комнаты, но через пару минут высунулась снова, только сделала это так, чтобы незнакомец из соседнего дома ее не заметил. Тот все еще стоял у окна и любовался окрестностями. Гад! Вынесла свой вердикт Юля, наверняка прикидывает, что ему еще прикупить из прибрежной зоны. Хотя такие должны жить в Монако или на Карибах. Нет, они туда ездят тратить деньги, содранные с населения родной страны. Там они так же бесполезны, как унитазный ершик для чистки зубов. А, кстати, горячая вода в тазу остыла, можно умыться.

Юля поплелась в ванную комнату, бормоча себе под нос, что на месте их старого дома, как только его снесут, возникнет такой же коттедж, и там поселится очаровательная длинноногая Барби. Уж она посмотрит на клона Клуни (между прочим, удачный каламбур клон-Клуни!) совсем другим взглядом. Юлька уже ненавидела несуществующую Барби. В отместку ей она еще помыла волосы.

Крутясь перед зеркалом и наматывая на палец длинные непослушные пряди, она представляла, как устроится работать в прогрессивную политическую газету и будет писать статьи о том, насколько далеки воротилы бизнеса от народа и что пропасть эта ширится с каждым днем. И глас обездоленного народа…

– Мать твою! Мать твою! Екарный бабай!

Что во дворе случилось? Зоя Терентьевна вроде уже успокоилась.

– У-у-у-е-е-е-е! – продолжал взывать страждущий, опровергая наивное Юлькино предположение.

Юля высунулась в окно, мимоходом взглянув на соседний коттедж. Брутальный брюнет скрылся из видимости. Зато под окнами их дома прыгал один из строителей, шкафоподобный бугай, никогда не стесняющийся в выражениях… Юлька бы еще добавила, что своей глупости он тоже не стеснялся.

– Что у вас случилось?! – голосом, полным презрения, поинтересовалась она.

Хоть шкаф, но человек все-таки.

– У-у-у-е-е-е! – вместо ответа проревел тот, тряся перед собой резиновым ковриком, утыканным гроздями.

– Это наш коврик! – возмутилась Юлька. – Он всегда перед входом в подъезд лежит, чтобы люди не поскальзывались! Вы что, головой ударились?

Тот вместо ответа, продолжая стонать, показал ей свою нехилую ногу, обутую в стоптанную сандалию.

– Ну и что?

Из сандалии капнула капля крови.

– Первая кровь, – ужаснулась Юлька. – Обычно приличные люди сражаются до первой крови.

– Убью, – прошипел шкафоподобный, дергая ручку двери.

– Кипятком ошпарю, – предупредила его Юлька. – У нас его – залейся.

Тот отпрыгнул от двери и пригрозил Юльке здоровенным кулаком.

– Ладно, боец нетрудового фронта, – хмыкнула Юлька. – Жди, зеленку с бинтом сейчас скину.

Она пошла на кухню. Когда вернулась и посмотрела в окно, то увидела: коврик лежал на месте уже без натыканных в него гвоздей, шкафоподобный собирал их себе в карман и продолжал тихо подвывать.

– Лови «Скорую помощь», – Юля скинула ему пакетик. – Зеленкой смажь обязательно и перебинтуй хорошенько, а то заражение крови получишь. Если поднимется температура, вызови медиков. Ах, да, у тебя же небось страхового полиса нет. Скажешь мне, я по своему их вызову.

Шкафоподобный пробурчал что-то невнятное, прижал пакетик к груди и в три огромных прыжка доскакал до строительного вагончика.

– Зря я ему по доброте душевной всю зеленку отдала, – пожалела Юлька. – Он вон прыгает как кузнечик. Здоровый такой, больной на голову кузнечище.

Кроме него в вагончике жили еще двое. И те тоже были идейными Юлькиными врагами. При воспоминании об этом ее глаза устремились на соседний дом. Интересно, при очередном нападении строителей на несчастных слабых женщин, чью сторону примет брутальный брюнет? Юлька хмыкнула: вот еще, будет она о нем думать! И занялась приготовлением завтрака.

День до обеда прошел быстро, они с Зоей Терентьевной подсчитывали скудные средства и писали список продуктов, за которыми должна была вырваться Юлька, когда строители залягут спать. Часа в три дня у них обычно было тихо, как на тюленьем лежбище. Но когда Юлька после трех выглянула в окно, чтобы убедиться в этом факте, то увидела брюнета. Разумеется, тот был не один. Возле шикарной иномарки стояла модель класса «Люкс», списанная с подиума в мир живых людей из зависти конкуренток. Брюнет, конечно же, посмотрел на Юльку, она посмотрела на него, а кукла Барби, перехватив со скоростью света эти взгляды, поморщилась.