Приключения Гомера Прайса - Роберт Макклоски

Браслета же никакого не было, хоть они обыскали все вокруг.

Шериф уже смотрел с подозрением на бедного Габби, но Гомер сказал:

- Не смотрите на него так, шериф. Он ничего не брал. Мистер Габби - мой друг.

И потом богатая леди сказала:

- Знаете что? Я предлагаю вознаграждение тому, кто найдет браслет. Сто долларов.

Его надо найти! Обязательно нужно!

- Не волнуйтесь, леди, - сказал шериф. - Я байду ваш нраслет... То есть я хотел сказать - найду ваш браслет.

- Господи! - простонал дядюшка Одиссей. - Мало мне этих пончиков, так вдобавок ко всему еще браслет бриллиантовый потерялся.

Мистер Габби попытался утешить его. Он сказал:

- Да вы не волнуйтесь, часа через два кончится тесто, и машина сама остановится.

Он вовремя увернулся, потому что разъяренный дядюшка Одиссей мог бы, наверное, убить его.

А потом, пока богатая леди воздевала руки к небу и говорила, что браслет должен найтись, обязательно должен; пока дядюшка Одиссей, стеная, представлял, что же будет, когда узнает Агнесса; пока шериф продолжал с подозрением взирать на мистера Габби, - словом, пока каждый занимался своим делом, Гомер тоже занялся своим: присел на стул и начал соображать.

И прежде чем еще двадцать пончиков скатились по желобу, он закричал не своим голосом:

- Слушайте! Я знаю, где браслет! Знаю!.. Он ведь лежал прямо тут на прилавке, ну... и его замесили в тесто. А потом... потом машина запихнула его прямо в пончик!

- Что? - сказала богатая леди сквозь слезы. - Наверное ты прав, мальчик... Да, может быть...

- О, будь я неладен, Гомер прав! - произнес шериф. А дядюшка Одиссей простонал:

- Что же делать? Выходит, нужно разломить все пончики, чтобы найти браслет?!

Сколько же это будет кусков?! Сколько крошек?! И что скажет Агнесса?..

- Нет, - сказал Гомер. - Мы ничего не будем разламывать. У меня есть вот какой план...

И они вместе с Габби взяли еще картон, взяли тушь и написали новые объявления.

Целых три. Одно они вывесили в витрине кафе, а из двух других с мистером Габби посередине получился новый сандвич, и этот сандвич вышел на улицу и стал ходить среди толпы.

Вот какие это были объявления:

СВЕЖИЕ ПОНЧИКИ!

Пара - 5 центов

Первый и последний раз в сезоне!

100 долларов награды тому,

кто найдет браслет внутри пончика.

Примечание: браслет необходимо вернуть.

И тогда... Тогда их начали покупать. Да что там покупать! Их брали нарасхват, эти пончики! И каждый старался купить как можно больше!..

Но это еще не все. Каждый покупатель просил также чашечку кофе, чтобы размочить пончик. А кто не покупал кофе, брали молоко или содовую воду.

Гомер, и дядюшка Одиссей, и шериф, и шофер Чарлз, и даже сама богатая леди прямо с ног сбились, продавая все это. А очередь ничуть не убывала.

Когда почти все пончики были проданы и осталось всего каких-нибудь двести - триста штук, раздался вдруг страшный крик:

- У меня! Вот он!..

Это кричал мальчишка-негр по имени Руперт Блек. Он купил всего один пончик, и вот пожалуйста вам! В руках у Руперта сверкал бриллиантовый браслет!

Ну что ж, Руперт ушел домой со ста долларами, остальные жители Сентерберга - с раздутыми от пончиков карманами и животами; богатая леди уехала со своим шофером и драгоценным браслетом, а Гомер дождался матери и тети Агнессы и тоже стал собираться в путь.

Уже стоя у дверей, он услышал, как мистер Габби сказал:

- Удивительный случай! Сколько лет работаю в торговле, а такого еще не встречал!

- Да, да, конечно, - с подозрением озираясь, проговорила тетя Агнесса, а дядюшка Одиссей быстро-быстро забормотал:

- Понимаешь, колечки из теста падают одно за другим на противень с горячим маслом, потом подрумяниваются с одной стороны, переворачиваются на другую...

Понимаешь? И готовые пончики выскакивают из желоба и прямо в ящик. Как часы.

Тик-так, тик-так... Тик - пончик, так - еще один... Понимаешь? Один за другим, один за другим...

Глава 4. ВОЛШЕБНЫЙ КЛУБОК.

Той же осенью, во второй половине дня, Гомер снова был у своего дядюшки Одиссея.

Насвистывая себе под нос, Гомер плавно двигался по тротуару перед входом в кафе и сгребал в кучу опавшие сухие листья. При этом он никак не мог решить, что ему попросить у дядюшки Одиссея за свою работу - несколько монеток на кино или несколько пончиков на ужин.

Уже довольно внушительная, но аккуратная куча листьев возвышалась на обочине тротуара, и Гомеру оставалось только взять спички и поджечь ее, когда из-за угла выскочила машина шерифа и остановилась возле Гомера.

- Здрасьте, шериф! - закричал Гомер. - У вас есть спички?

- Конечно, - сказал шериф, вылезая из машины. - Ух какую шикарную лучу кистьев ты собрал... то есть я хотел сказать - кучу листьев. Мне очень нравится, когда они горят, и запах такой приятный... Всегда напоминает что-то...

Он чиркнул спичкой о кожаное сиденье своего автомобиля, бросил ее на кучу, и листья сразу начали дымиться.

- Да, - сказал Гомер, тоже впадая в лирическое настроение. - А мне горящие листья напоминают про футбол. Наверно, оттого, что мы всегда их сжигаем на нашем футбольном поле.

- А мне про ярмарку, - сказал шериф. - Кстати, она открывается через полторы недели. Я собираюсь опять выставить цыплят. Помнишь, прошлой осенью они взяли приз, мои белые леггорны... Ну ладно, я тороплюсь!

Шериф стряхнул пепел с рукава своего выходного костюма и снова сел в машину. Но проехал он всего до конца квартала, там опять вылез, поправил галстук и твердыми шагами взошел по ступенькам дома, где жила мисс Тервиллигер.

Любой в Сентерберге скажет вам, что мисс Тервиллигер - одна из наиболее уважаемых и известных жительниц этого городка. Она дает уроки вязания на дому, и нет, пожалуй, ни одной женщины в Сентерберге, которая за последние годы не овладела бы этим полезным ремеслом по методу самой мисс Тервиллигер. Все в городе уже давно привыкли к тому, что по воскресеньям, в праздники, а также на разных собраниях и митингах мисс Тервиллигер бывала всегда в одном и том же сине-желто-малиновом платье, которое она сама связала много лет назад, когда еще впервые вывесила объявление об уроках вязания. И если мисс Тервиллигер в этом платье из-за каких-нибудь причин отсутствовала в эти дни, то все в городе чувствовали себя неуютно, словно им чего-то не хватало.

Вы можете, чего доброго, подумать, что такое старое платье было уже очень поношенным и выглядело немодным? У кого-нибудь другого возможно, только не у мисс Тервиллигер! Сразу после церкви или после собрания в Женском клубе она переодевалась в простое бумажное платье, а свое знаменитое вешала на плечики и в шкаф - до следующего торжественного случая. А что касается моды, то н здесь мисс Тервиллигер всегда была на высоте. Если носили короткие платья, она распускала добрый кусок, но пряжу, конечно, сохраняла. А когда, через год или два, вновь побеждали длинные - мисс Тервиллигер тут же надвязывала до нужной длины.

Из всего сказанного выше уже можно было прийти к заключению, что мисс Тервиллигер являлась женщиной незаурядной; но если добавить ко всему этому, что слава о ее жареных цыплятах шагнула далеко за пределы Сентерберга, то сделается ясным как день, что такого человека должны были не только уважать, но и обожать.

И больше всех к этому были причастны шериф и дядя Гомера, но не Одиссей, разумеется, а другой - по имени Телемах.

Насколько помнил Гомер, шериф наносил визит мисс Тервиллигер по средам, а дядюшка Телемах по воскресеньям, и каждый из них получал право отведать в этот день прославленного жареного цыпленка "по-тервиллигеровски".

Ни для кого в городе не было секретом, что оба они - и шериф, и дядюшка Телемах - мечтают жениться на мисс Тервиллигер. И оба ей нравились. Но выбора она до сих пор никак не могла сделать...

Гомер вспомнил, что сегодня среда и, значит, у него есть еще одно дело. Поэтому он принялся ворошить горящую кучу листьев, чтоб она горела побыстрей, и когда огонь наконец потух, Гомер собрал остатки золы и помчался потом к дому дядюшки Телемаха.

Дядюшка Телемах жил совсем один в маленьком доме у железной дороги. Мать Гомера любила часто повторять, что это стыд и срам, что дядя Телик должен влачить одинокое существование, в то время как он мог бы составить счастье для многих женщин, в том числе и для той, фамилия которой тоже начинается на "Т". А тетя Агнесса обычно отвечала:

- Так-то оно так, но я просто не представляю, как она будет мириться с некоторыми его привычками!

Под "некоторыми привычками" тетя Агнесса имела в виду любимое занятие дядюшки Телемаха, его хобби. А хобби это заключалось в том, что дядюшка Телемах уже многие годы собирал веревки. И насобирал их немалое количество. По средам, во второй половине дня, он посвящал свой досуг тому, что связывал все собранные за последнюю неделю веревки и затем накручивал их на свой клубок - огромный веревочный шар, который находился в гараже. И вот тут-то дядюшке Телемаху и нужна бывала помощь Гомера. Потому что последнее время у него все чаще стали приступы ревматизма. А веревочный клубок был уже таким огромным, что намотать на него новые экземпляры было делом совсем не простым: приходилось немало прыгать и нагибаться.