Дипломатия Волков. Месть Драконов. Отвага Соколов - Холли Лайл

Она яростно посмотрела на Эндрю.

— Каковы твои новости, Волк?

Криспин и Эндрю с ухмылкой переглянулись. И пока они так стояли, в темницу тяжелой походкой вступил Анвин. Имя давало основание предполагать, что носитель его окажется человеком. Анвин — хорошее парматианское имя — ну, как Криспин… да и Маркуи, кстати. Существо же, пробравшееся в подземелье, не походило на человека. Возможно, он был из Увечных — существ, населявших отравленные земли, чьи предки, как говорили сказания, некогда являлись людьми. Впрочем, если он и вправду принадлежал к ним, то происходил не из той области, которая всегда поддерживала связи с Калимеккой. Если же этот демон не имел отношения к Увечным, тогда наиболее подобающим местом ему было самое нижнее пекло самой темной преисподней Загташта. На лбу его выступали изогнутые рога. Покрытый чешуей лоб так далеко выдвигался вперед, что глазницы казались пустыми. Раздвинувшиеся в ухмылке губы открывали по-акульи зазубренные зубы длиной с большой палец. Создание это горбилось, и Маркуи мог разглядеть шипастый гребень, неловко укрытый плащом.

Тюремщик чуть не бросился наутек. Он удержал себя на месте лишь невероятным усилием воли, однако лицо его все же не могло скрыть ужаса.

Девушка не дрогнула. Она смотрела на это чудовище, как если б была знакома с ним — и терпеть не могла — всю жизнь. Маркуи не заметил и тени страха в ее глазах.

Ну что ж, сам он был в ужасе — за двоих.

«Ты должен был помочь ей спастись, — шепнул тоненький голос где-то на задворках ума. — И ты будешь сожалеть о том, что не сделал этого, всю оставшуюся жизнь. Имя Дани Галвей будет преследовать тебя среди мрачных ночных кошмаров; тяжесть его станет гнуть тебя наяву».

Ухватившись длинными, тонкими пальцами за прутья решетки, девушка промолвила с достоинством, свидетельствующим о том, что она выше нагрянувших деспотов и находится вне пределов их власти:

— Теперь вы все здесь. Выкладывайте ваши новости.

Ужасающий Анвин произнес:

— Мое милое дитя, дипломаты еще говорят, и мы, конечно, позволили им продолжать переговоры — но они ничего не достигнут. Твоя Семья не хочет дать нам то, чего мы желаем. — Качнув головой, он перевел взгляд с Эндрю на Криспина, а потом снова на девушку. — Труды для Терамис пришли и ушли, а приемлемое для нас решение все еще не принято.

Она нахмурилась.

— Но ведь ты сказал, что дипломаты еще ведут переговоры.

Анвин улыбнулся, блеснув жуткими зубами.

— Ну конечно. Если б мы назвали твоим людям наш действительный крайний срок, они бы знали наш следующий ход. Ну а так они полагают, что мы обдумываем их возможный ответ, и не будут ожидать нашей атаки.

Даня побледнела, и вжавшийся в стену Маркуи ощутил боль за нее. Семья ее все еще надеялась вернуть девушку назад живой, но на деле ею хитроумно воспользовались, чтобы сделать родителей уязвимыми.

Даня Галвей не стала заливаться слезами, не стала она и молить о пощаде. Глянув на Маркуи, а потом опять на чудовище, она сказала:

— Предполагаю, что вы пришли убить меня.

Все трое пришельцев загоготали.

— Очаровательная девица, — произнес демон, — нам и в голову не придет убить тебя. И впрямь, убийство стало бы напрасной тратой ценных ресурсов. Да и как мы сможем вынудить себя убить существо, столь юное и прекрасное, столь сильное и полное жизни? Никогда. Мы найдем тебе место среди своих.

— Да-да, — подтвердил Криспин. — Почетное место в середине круга Волков.

Маркуи слова эти ничего не говорили — в отличие от Дани. Маска бесстрастной отваги рухнула, слезами наполнились ее глаза.

— Нет, — прошептала она, — пожалуйста. Только не это.

Эндрю снова захихикал.

— Ну конечно. Побывав в гостях у Волков, ты не можешь… не можешь остаться прежней, а нам жалко губить такую красоту. Поэтому несколько следующих дней ты будешь развлекать нас. Всех троих.

Она попятилась к стене.

— Не прикасайтесь ко мне.

Криспин с демоном расхохотались.

— Ну, брат, по-моему, мы ей не нравимся, — вякнул Криспин.

— Возможно, ты полюбишься ей, — ответил демон. — Но я точно знаю, что она мне понравится.

Эндрю приказал:

— Страж, подай мне ключ от камеры!

Маркуи вздрогнул.

«Я должен был помочь ей. Должен был. Я располагал временем, я мог отыскать возможность. Я мог что-то сделать. Может быть, я еще способен помочь ей. Может быть, я сумею вывести ее наружу, заперев всех троих внизу, — и убежать вместе с ней к Родителям, прежде чем об этом проведают. До Дома Галвеев не слишком далеко»…

— Позвольте я сам открою, — услышал он свой голос. — Замок заржавел и стал норовистым, открывать его нужно знающей рукой.

Произносимые слова вибрировали, однако Маркуи решил, что, впервые столкнувшись с демоном, имеет полное право на дрожащий голос. Кроме того, он сказал о замке чистую правду, хотя, отпирая, провозился втрое дольше, чем обычно. Задержка объяснялась отчасти тем, что руки его тряслись от страха, однако, водя ключом взад и вперед, он больше думал о том, как запереть в камере пришедших людей вместе с чудовищем, выпустив при этом девушку. Когда дверь со скрежетом отворилась, Маркуи подумал, что это неплохой способ.

— Готово, — объявил он, отступая назад, но не слишком удаляясь от двери, где в замке остался ключ.

— Очень хорошо, — бросил ему Эндрю. — Занятие действительно трудное на первый взгляд.

Маркуи кивнул и отступил еще на один шаг. Он пытался поймать взгляд девушки, но та смотрела на Эндрю, первым вошедшего внутрь. За ним последовал Криспин, и Маркуи от всей души пожалел, что вторым оказался не демон. Втолкнуть внутрь Криспина было бы много легче.

Увидев, что оба вошедших подошли к Дане, он отступил назад еще на полшага, надеясь заметить демона, самым необъяснимым образом куда-то подевавшегося. Ощущая страх всем своим нутром, неистово колотящимся сердцем, он подумал: «Иди же! Иди! Стань передо мной, сукин сын, пока еще не поздно».

И тут он почувствовал, будто в горло вонзилась игла.

— Возможно, это и получилось бы, — провещал демон из-за его спины.

Одна ладонь обхватила Маркуи за живот, другая стиснула его шею, затем чудовище запрокинуло назад голову тюремщика, одновременно и удушая его, и увлекая назад. Маркуи забился и забрыкался, пытаясь каким угодно образом сбросить с шеи эту ладонь… Проще было, наверное, согнуть руками прутья решетки. Он не мог вздохнуть, не мог выдавить звука. Демон дотащил Маркуи до стены, расположенной как раз напротив камеры, к рядам колодок… «Почему он тащит меня к колодкам?» и выпустил его горло как раз в тот миг, когда мир уже начал терять цвета, а пульс молотом забил по черепу.