Пернатый беспредел - Вера Головачёва

– А она с твоим женихом целовалась, – компетентно заявил скворушка.

Пока бедная Лидочка ловила ртом воздух, задыхаясь от немыслимой клеветы и подозрения в наличии неведомого жениха, Костик пытался спасти здоровье соседки. Юлька потеряла над собой всякий контроль. Ведь только безрассудный человек может так безответственно хохотать на довольно высоком заборе!

Скворец, видя, что его поклеп не приняли всерьез, обиженно улетел, чтобы сеять смуту в более доверчивых сердцах, а пришедшая в себя Лида помогла брату затащить уже почти упавшую подругу на забор.

– Это все смешно, – не поддержала она веселого настроения подруги, – но посмотрите, что происходит с другими.

«Другие» отчаянно мутузили друг-друга, видимо, пытаясь кровью смыть оскорбление.

То, что положение довольно серьезно, ребята поняли, когда вышли на улицу. Сразу за поворотом на них налетели две милые тетушки, выкрикивающие друг дружке в лицо что-то обидное по поводу переваренной капусты.

Подозрительно часто встречались мальчишки, рьяно лупившие товарищей кулаками. А в одном месте два солидных дяденьки в пиджаках и галстуках валялись около тротуара в траве и пыхтели, неумело и неуклюже нанося удары:

– А я вам говорю, что если основание степени положительно, то при его увеличении значение степени увеличивается, – твердил один.

– Сам дурак, – монотонно и упорно пытался доказать другой.

– Скажите, пожалуйста, – вежливо обратилась Лидочка к дяденьке, который так рьяно заступался за основание степени, – не видели ли вы необычного воробья?

– Не мешай, девочка, – на секунду оторвался гражданин от своего важного занятия, – не видишь, у нас диспут!

– Кажется, – с сомнением в голосе пробормотал Костя, – безумие поразило не только птиц.

Дед Макар сидел на скамейке около дома со старыми подружками, окрестными бабушками, и расписывал свою победу над курами яркими, выразительными красками.

Бабушки прыскали в кончики головных платков и подзадоривали говорливого рассказчика охами и всплескиваниями рук.

– Я ка-а-ак дам одновременно одной ногой Квавземоде, а другой Жанне, они ка-а-ак брякнуться вверх тормашками! – живописал дед.

– А как же ты сам не упал? – притворно ласково спросила бабуля в синем платке.

– А че это я должен падать? – с подозрением в голосе поинтересовался дед.

– Если ты дрался двумя ногами одновременно, значит стоял на руках?

– Ну, выходит, так, – почесав подбородок под жидкой торчащей бороденкой заключил дед.

– Покажи! – потребовала назойливая старушка.

– Ничего ты не понимаешь, старуха, – компетентно заявил Макар, – слышала слово такое, «экстрим»?

– Неприличное, что ли? – охнула бабушка.

– Это ты неприличная! – возмутился дед, – а экстрим – слово научное, его даже по телевизору говорят. Когда появляется серьезная опасность, у человека вырастают крылья и он может то, чего не может в обычной ситуации. Теперь понятно?

Юлькин дедушка даже немного задохнулся, выговаривая такое длинное и умное предложение.

– Понятно, – важно кивнула головой старушка, – понятно то, что ты – старый болтун! Ладно бы еще загнул, что на руках стоял, но висеть на крыльях!

– Врун, врун, – закричал кто-то невидимый.

– Это я врун? – вскочил со скамейки дед. – Сама не понимаешь культурных выражений, а меня обвиняешь. Это просто для красоты так говорят, что крылья вырастают!

– Скандалистка старая, – добавил кто-то голосом деда.

– Я старая? – вскочила бабуля. – Да я на восемь месяцев моложе тебя!

– Врунишка престарелый, – последовало новое добавление.

– Эх, ты, – обиженно махнул рукой дед и не попрощавшись пошел домой.

Старушки молча смотрели ему вслед.

– Чего это ты на него напала? – спросила одна обидчицу деда.

– И не знаю, подруженьки, – сконфузилась та, – нашло что-то. И вы подзадоривали, вот я и разошлась!

– Да никто тебя не подзадоривал, мы молчали, – возмутилась ее собеседница.

– А кто говорил: «Врунишка престарелый»? Кто кричал, что дед – врун?

– Ты и говорила, – пожала плечами бабуля.

– Истеричка несчастная, – пробормотал неведомый подстрекатель.

Дед Макар, был, конечно, далеко не первой молодости, но то, что думают и говорят о нем подружки, было для него очень важно. Поэтому дедушка малодушно подслушивал под забором. Со своего места ему было прекрасно видно скворца, который прятался в кроне яблони и «выдавал» те самые фразы, которые и раздували ссору между приятельницами. Сначала, когда старушки просто ругались, ему было весело. Но когда дело дошло почти до драки, он решил простить свою обидчицу и объяснить, кто виновник скандала.

Но осуществить благое намерение ему не удалось. Только дед двинулся с места, как какая-то мелкая, но вредная пташка неизвестно откуда спикировала прямо на его драгоценную бородку.

Птичка повела себя неадекватно. Острыми коготками воробей вцепился в седые редкие волосы и стал остервенело выдергивать их, помогая себе клювом. Такого осквернения своего сокровища Макар вынести не мог! Костеря негодника на чем свет стоит, он попытался схватить его. Воробей отлетел и снова вернулся. Пока старик и птичка состязались в ловкости, на яблоне собралась целая компания любопытствующих сородичей драчуна.

Вот нападающий издал звонкий клич, и зрители кинулись ему на помощь. Когда стая агрессивных малюток сорвалась с забора, дед принял решение о капитуляции. Проявив неожиданную резвость, он кинулся под прикрытие надежной двери и прозрачных, но пока выдерживающих натиск свирепых пташек окон.

Тот воробей, который напал первым, дождался, когда дед закроет дверь, заглянул в окна и полетел в направлении птичника. Там малютка на удивление легко открыл щеколду, дождался, когда куры выдут на свободу, и, прокричав что-то на своем языке, полетел в соседний двор.

Там воробей добросовестно облетел все окна. За одним из них он увидел Пери, сладко дремавшую на подоконнике. Из горла птички вырвался не характерный для этой породы крик. Услышавшая его кошка кубарем скатилась со своей лежанки. Воробей остервенело бился о прозрачное стекло, а пушистая персиянка почти по-пластунски ползла под прикрытие неудобного, но пока надежного дивана.

ГЛАВА 5

Сколько времени неразлучная троица бродила по городу в поисках необычного воробья? Час? Два? Судя по изменениям, которые произошли с момента их выхода из дома, – вечность.

Если сначала птицы просто подозрительно кучковались на деревьях и крышах домов, а шкодливые скворцы стравливали мирных жителей города, то теперь на арену вышли и другие представители птичьего племени.