Какова цена рая? (ЛП) - Кэтрин Оллред

Эбби смотрела на его спину, в то время как он вытирал полотенцем разлитый сок. Её желудок снова крутило, но в этот раз виной была не утренняя тошнота.

– Если говорить правду, ты бы сделала нам одолжение. Я определённо не могу позволить себе кого-то нанять, – он бросил полотенце в раковину и сел обратно.

– И есть ещё кое-что. Ты вынашиваешь моего ребёнка. Я буду заботиться о тебе, вне зависимости от того, что ты решишь делать. Если ты не хочешь выходить за меня замуж, тогда я буду помогать тебе с арендой, едой и медицинскими счетами. Из-за поддержания двух домов будет большое напряжение с ранчо, но я как-нибудь выкручусь. Было бы намного легче, если бы ты жила здесь.

Эбби слышала его. Слова даже имели смысл. Но странное жужжание заполнило её голову, вопросы крутились слишком быстро, чтобы что-то разобрать. Только одна вещь была ясной в её запутанных мыслях. Тейт сказал, что они нуждаются в ней. Это будет не благотворительность. Она на самом деле будет помогать им. И всё же...

– Что подумает твой брат?

Это было не то, что она действительно хотела узнать, но с этого можно было начать.

Тейт пожал плечами.

– Я расскажу ему, что происходит. Бадди довольно умный. Он поймёт, – выражение его лица на мгновение стало печальным. – Думаю, ему не хватает женского внимания с тех пор, как умерла мама. Если ты будешь здесь, ему будет лучше.

Эбби сделала глубокий вдох и выдавила из себя следующий вопрос.

– Ты ничего не забываешь? Ты уже помолвлен. Может быть немного сложно вести ухаживания, когда дома жена.

Он опустил голову, но не раньше, чем Эбби заметила, как на его лице промелькнула боль.

– Я не помолвлен, – его голос был таким тихим, что ей пришлось напрячься, чтобы расслышать его слова. – Но даже если бы был, сейчас это не имело бы значения. Она уехала из города на две недели. Как только она вернётся, я всё ей расскажу.

В Эбби смешались злость и боль за себя и за Тейта.

– Ты действительно думаешь, что я позволю тебе это сделать? Ты любишь Диану. Все в городе это знают. Что, если она снова разорвёт помолвку? Она делает это чуть ли не каждый день. Мы оба знаем, что она прибежит к тебе обратно. Это... – она положила руку на свой живот. – Это было случайно. Этого не должно было быть. Я не позволю тебе разрушить свою жизнь из-за этого. Может, я пока ещё не знаю как, но я справлюсь со всем сама. Я всегда со всем справлялась.

Она снова взяла сумку. Капля сока упала на одну сторону сумки, оставив после себя тёмное пятно.

– Пожалуйста, просто отвези меня домой и забудь обо всём этом. Женись на Диане, как и хотел.

– Нет, – он перегнулся через стол и схватил её за запястье своей большой рукой. – Я сказал тебе, это мой ребёнок, моя кровь. Меня растили не так, чтобы я игнорировал свои обязательства, не важно, появились они случайно или нет. Не важно, что ты сделаешь, между мной и Дианой всё будет кончено, как только я всё ей расскажу. А я расскажу ей, Эбби. Я не собираюсь игнорировать своего ребёнка. И что, если моя жизнь станет не совсем такой, как я планировал? Она не разрушена, она просто будет другой.

Эбби вырвала руку из его хватки, но Тейт, как оказалось, ещё не закончил.

– Ты можешь быть эгоисткой, если хочешь, и заставить меня потратить деньги, которые я не могу позволить себе тратить, чтобы помочь тебе. Или же ты можешь сделать всё легче для нас обоих и одновременно помочь мне, – он сделал паузу. – Ты действительно хочешь, чтобы ребёнок рос ублюдком?

Последнее слово пробило её щит, вытащило болезненные воспоминания из её собственного детства. Голоса, которые дразнили её раньше, чем она стала достаточно взрослой, чтобы понимать значение этого слова. Её глаза закрылись от силы нахлынувшей боли. Её гордость стоила того, чтобы позволить своему собственному ребёнку страдать от таких же мучений? Особенно, если она будет знать, что могла предотвратить это?

На неё нахлынул сильный всплеск желания защитить своего малыша. Внезапно то, что рушились планы Тейта, перестало быть важным. Как и её гордость. Единственное, что было важно – крошечная жизнь, растущая внутри неё. Это существо должно стать самым главным, важнее их обоих.

Эбби открыла глаза и посмотрела на него.

– Хорошо, – прошептала она. – Я выйду за тебя.

* * *

Амбарные двери, ведущие к стойлам, были открыты, когда подошёл Тейт. В каждом стойле стояла довольная жующая свою пищу лошадь. В воздух поднялась пыль из дальнего конца здания, и он услышал свист Бадди.

Остановившись лишь для того, чтобы взять гребень и щётку, он подошёл к стойлу, соседнему с тем, возле которого стоял Бадди, и принялся за работу.

Свист прекратился, как только появился Тейт, и некоторое время они работали в тишине.

– Даймонд снова каталась в грязи у ручья, – проговорил его брат.

Тейт кивнул.

– Она всегда так делает, когда погода становится жаркой. Охлаждается.

– Да, но вычистить грязь из её шерсти чертовски сложно.

– Может, тебе следует для начала полить её из шланга, – он призадумался, затем прочистил горло. Он сказал Эбби, что Бадди поймёт. Он мог только молиться, чтобы это оказалось правдой. – Та девушка, которую ты слышал наверху сегодня утром, – это Эбби Грейсон. Мы женимся в понедельник, как только получим разрешение суда в Остине.

Гребень резко остановился, и голова Бадди показалась из-за спины Даймонд.

– Эбби Грейсон? – на его лице отразился шок. – Ты женишься на Эбби Грейсон?

– Ты знаешь её?

– Не совсем. В смысле я видел её в городе, но мы никогда не встречались, – его тон стал беспокойным. – Я просто слышал, что говорят о ней некоторые парни в школе.

– Не верь всему, что слышишь.

Гребень Бадди начал двигаться снова.

– Я и не верю. Но иногда это сложно. Она беременна, да? Вот из-за чего всё это.

– Да, – Тейт бросил притворяться, что расчёсывает кобылу, и прислонился к стене стойла. – И прежде чем ты спросишь, ребёнок мой.

– Откуда ты знаешь?

Он опустил взгляд на зубчатые металлические края инструмента, который всё ещё держал в руках.

– Потому что я единственный, с кем она когда-либо спала. Она была девственницей, Бадди. Я знаю, всё происходит слишком быстро, но я бы оценил, если бы ты хотя бы попробовал вести себя с ней достойно. У неё больше никого нет.

Единственным звуком в амбаре был свист машущих хвостов и, время от времени, топот копыт. Где-то недалеко от двери фыркнула лошадь.

– Когда она переезжает к нам?

– Я думал, мы заберём её вещи сегодня днём, когда поедем в город. Она будет жить в комнате мамы и папы.