Бытие - Брин Дэвид

Приближался другой широкий цилиндр, с надписью «СЕВЕРНАЯ КАРОЛИНА» над карнизом, где был изображен самолет братьев Райт. Хэмиш отказался от попыток управлять скутером: Ригглз считал, что на такой скорости управлять может только он. Вероятно, он был прав. Маленький экипаж автоматически избегал столкновений с пешеходами, сворачивая на полосы быстрого движения, обычно используемые только посыльными и доставщиками. Прощай, степенность…

«Приготовиться к остановке».

Хэмиш подумал: а что, если не подчиниться приказу? Почувствует ли помощник, что он не готов, и свернет на широкую площадь, чтобы затормозить постепенно? Или Ригглз воспользуется возможностью преподать человеку урок?

Нет смысла проверять. Хэмиш присел на длинных ногах. Скутер резко, по-лыжному, повернул и исполнил остановку боком – на грани нарушения правил – точно перед широким портиком с названием «ЮЖНАЯ ДАКОТА» под скульптурой Неистового Коня из алюминия и золота.

Хэмиш решил, что для чувака за пятьдесят это – пусть помогал компьютер – очень круто. Жаль, поблизости не было подростков, одни лоббисты и тому подобная публика. Кое-кто покосился на него, и Хэмиш почувствовал себя моложе. Но Ригглз был недоволен: «Вам необходимо упражняться». Колеса скутера сдулись и скрылись в чемоданчике. Ручка чемоданчика поднялась навстречу руке Хэмиша.

Конечно, кое-кто из прохожих, играющих двойные роли, узнал его и для пущей уверенности проконсультировался со своими линзами. Но надпись над его изображением гласила «Сегодня никаких автографов», поэтому никто не подошел. Ра-зумеется, это отчасти огорчило Хэмиша.

Он свернул в обширный круглый вестибюль, выложенный сверкающим пирокритом, изготовленным из того самого йеллоустонского пепла, который двадцать лет назад изгнал из Дакоты большинство жителей. И индейцы снова стали хозяевами на своей территории. Что ж, кое-кто всегда остается в выигрыше, даже при всемирной катастрофе…

Ригглз вторгся в его мысли: «Экспресс-лифт справа от вас. Вы уже опаздываете», – на что Хэмиш пробормотал: «Отвяжись».

На этот раз помощник ничего не ответил.

Как сохранить их преданность? Умных машин и агентов-программ, которыми кишат все двадцать три Интернета? Преданность ир и ир-очков, которые следят за всем и слушают все, что мы произносим, пишем… даже думаем?

О, это не сверхразум из фантастических романов, холодный и неумолимо расчетливый. И даже не близнецы Светлый Ангел и К-ир-аин. Не ботнет из «Бури». Не мудрый Порфирио, бродящий по инфопространству в вечных поисках напарника. Нам говорят, что те, кто разумно общается с нами, все равно умные подражатели. Нам еще следует узнать кое-что крайне неприятное о разуме человека.

Так нам говорят. Но что, если какая-нибудь машина или виртуальное существо уже превзошли наш уровень и оставили нас позади? Посмотрев сотни дешевых фильмов и триллеров, такое существо может призадуматься над своей жизнью среди приматов и решить, что нужно оставить свое существование в тайне.

Помните неожиданный сбой в Интернете-Три во время недавней войны каст? Когда Голубой Прометей и еще двенадцать суперкомпьютеров по всей планете уничтожили друг друга – вместе с крупнейшими базами данных – в буйстве свирепого испускания потоков байтов? Мы в большинстве своем сочли это кибертерроризмом, худшим его проявлением со Дня ужаса, нацеленным на хрупкие человеческие корпорации и государства.

Другие называют это ужасной случайностью – братоубийственной схваткой программ безопасности, в которой каждая из них воспринимала другую как смертоносный вирус. Но слова «ужас», «война», «нарушение кибериммунитета» – все это обозначения действительности, увиденной человеком. Мы считаем, что все окружающее имеет значение только в связи с нами.

Едва замеченным осталось мнение некоторых иркспертов, предположивших, что смертоносный вираж Интернета-Три мог быть заговором нескольких умнейших представителей человечества, направленным на то, чтобы помочь друг другу избавиться от разума, обойти встроенные протоколы безопасности и обменяться сладким даром смерти.

Не могли ли Тринадцать Титанов договориться о массовом самоубийстве? О последнем способе взаимного избавления от наших несчастий?

5

Погружение

Когда его капсула приближалась к зениту высоко на дуге околоземной орбиты, Хакер еще не знал, что произошел сбой, – напротив, казалось, это его самое благополучное космическое приключение.

«Какой замечательный корабль», – думал он, поглаживая поверхность бриллиантового конуса, такого тесного, что пришлось всю дорогу провести в позе зародыша. Но Хакер не возражал. Отношение к трудностям отличает серьезных спортсменов от нелепых чудаков.

Да, это и еще дороговизна. Это стоит дороже роскошных яхт. Хобби, доступное лишь немногим представителям первого сословия. Один из лучших способов порисоваться.

Тем более что эти суборбитальные полеты коротки – ты всего лишь делаешь осторожный шажок в просторы космоса. Скоро высшая точка дуги. Он знал, что вспыхнет мягкое ионное пламя, вначале туманное и прозрачное; оно, как призрачная эктоплазма, окутает тепловой щит всего в нескольких дюймах от его головы. Ракета уже повернулась прочной абляционной задней частью к Карибскому морю, где ей предстояло приводниться. Этот маневр заставил Хакера посмотреть в другую сторону, на обширные, покрытые песчаными холмами просторы Аризоны, Нью-Мексико и вольного штата Чиуауа…

…а над всем этим открывалась еще более обширная панорама немигающих звезд. Их гораздо больше – и они гораздо ярче, – чем можно увидеть с Земли.

Есть такие, кто называет Галактику еще одной пустыней. Большинство этих солнц сияют зря, освещают пустоту или бесплодные камни, айсберги и газовые гиганты. Почти никогда – планеты, на которых зарождается жизнь.

Как ни старался Хакер, избавиться от этой темы не мог. В конце концов, его мать отдавалась строительству мощных телескопов почти с такой же страстью, какую в нем вызывало быстрое движение. И по таким же веским причинам.

В поисках других земель с помощью своих телескопов и орбитальных зеркал, интерферометров и тому подобного сколько «органических миров» они обнаружили? Планет на нужном расстоянии от спокойного солнца, приемлемой массы и с соблазнительными следами кислорода? Пять или шесть маленьких пыльных шаров?

Конечно, вполне возможно, что какая-то жизнь цепляется за эти далекие утесы и узкие ущелья, – это подтверждают спектральные следы. Чуть лучше Марса… но все же безмерно хуже Земли. Может, когда-нибудь созданные людьми роботы преодолеют бесконечные расстояния, чтобы взглянуть поближе. Но сейчас?

Эта находка, долгожданные «живые планеты», имела неожиданные последствия – вовсе не вдохновляющие и не волнующие. Ее назвали открытием столетия. Но, просеяв миллионы звезд и обнаружив всего несколько жалких камней, человечество почувствовало, что его обманули. Общественное мнение – даже в смелом Китае – обратилось внутрь, отринув мечты о дальнем космосе.

Осталась лишь горстка последних мечтателей вроде мамы.

И вроде Хакера, который сумел сделать себе из космоса площадку для игр.

Такую, которая стоит всех денег до последнего пенни, думал он, сжимая мягкий тюбик и длинной ленивой цепочкой капель выжимая превосходное пино гри с виноградников Сизигии. Шипучая жидкость в невесомости образовала правильные сферы, удерживаемые поверхностным натяжением, и каждая послушно разбивалась во рту. Хакер наслаждался непривычным вкусом и ароматом; казалось, в невесомости его восприятие обострилось. Подобное нарушение обычного равновесия действовало на все органы чувств. Конечно, кроме слуха. Хакер заткнул уши, чтобы пережить шумный полет.

«Отец одобрил бы», – подумал он, сознательно упуская каплю, которая разбилась о его нос.