Зачетная алхимия. Разозлить дракона (СИ) - Латта Викки

Совет был в принципе не плох. Особенно для той, кто живет под прикрытием. Если бы не одно «но». Давала его дама, облик которой просто кричал о вульгарности.

Прода на 27.06

Сказать я ей об этом, конечно, не сказала: в роду Бертрандо ни скорбных умом, ни самоубийц не водилось. А то, что эта дама могла обидеться на подобное замечание до смертельного (если оскорбивший ее окажется нерасторопным) или постельного (когда собеседник шустер, но везуч ровно настолько, чтобы оказаться на целительской койке, а не в прозекторской у некроманта) исхода.

Горгулья посмотрела на меня с прищуром через очки. Весь ее вид говорил: «Только скажи мне слово поперек, уж я тебя за хамство на место-то поставлю». Как именно — догадаться было легко: я увидела, как удлинились обсидиановые ногти секретаря, которые оказались вовсе не накрашенными, а… когтями, которые до этого были втянуты.

Хм… судя по всему, меня намеренно провоцировали, чтобы вывести на скандал и тем сбросить на меня свое раздражение, причиной которого, может, была вовсе не я? Раса горгулий этим славилась. Или эта дама просто не любит людей? Вот кто-то не любит шпинат или пыль. А она — представителей конкретной расы… Но даже если так… овощ этой горгулье помощь! В смысле хрен с ней. А я люблю себя целой и невредимой и быть для кого-то стрессотводом не собираюсь.

С такими мыслями я мило улыбнулась секретарше, чем взбесила ее окончательно. Ее ногти удлинились еще больше, но открыто хамить повода я не давала и тут…

Мое проклятье добралось до этой мадам. Она шумно втянула ноздрями воздух и прищурилась. Ее тучное тело откинулось на стуле. Затем гарпия чуть прогнулась в спине, отчего руки с когтями на секунду поднялись в жесте «я сдаюсь». А в следующую секунду в приемной грянул чих. Да какой! Аж стекла задрожали, а сама секретарь сложилась. Жаль не пополам, но наклонилась сильно. А ее пальцы мазнули по папке с делами, располосовав не только твердую коричневую картонку, но и белые листы, что были внутри. Судя по тому, как изменилось лицо гарпии, когда она осознала, что натворило, бумаги были важными.

А безопасность одной адептки под прикрытием — еще важнее. Лично для меня — так точно. Потому я поспешила удалиться. Экстренно и по-эльфийски — не прощаясь. Это произошло ровно в тот момент, когда гарпия пошла на заход второго чиха.

Оказавшись в коридоре, я просмотрела бумаги. Под злополучным образцом на перевод был небольшой листок с именем моего куратора и номером его кабинета. Туда-то я и направилась, уже морально готовая встретить еще одну гарпию. Не по расе, так в душе. Тем более, выведенные литерами «проф. Убийбезраз Торпор» как бы намекало, что магистр, его носивший, может приложить тебя по темечку секирой, не спрашивая.

«Наверное, орк», — занеся руку, чтобы постучать в дверь, подумала я и… ошиблась!

Услышав повелительное «Кого там еще химеры принесли⁈ Входите!», я толкнула створку и перепустила порог со словами:

— Химеры тут ни при чем я сама пришла, господин Убийбезраз.

Сказала — и тут же ощутила на себе внимательный и цепкий взгляд изумрудных глаз, которые, несмотря на возраст их обладателя, не утратили ни яркости цвета, ни зоркости. В глубине комнаты, окруженной полками, забитыми книгами и свитками, стоял невысокий гном почтенного возраста. О последнем свидетельствовали морщины, а еще напрочь седая шевелюра и такая же белоснежная окладистая борода.

В одной руке магистр держал раскрытый фолиант, в другой — надкушенный бутерброд с копченым салом. Губы куратора, как только он увидел меня, исказила усмешка.

— И кто же ты, такая самостоятельная? — уточнил он, уделяя внимания и мне, и бутерброду. Никогда не думала, что придется соперничать с копченым салом и при этом ему проигрывать с разгромным счетом. — Магистр Тобальд прислал что ли? Тогда так ему и передай: не буду я его заменять весь цветень на лекциях у бытовиков. Пусть отпуск в положенное время берет!

— Я не по поводу отдыха, — поспешила я разуверить гнома. — А как раз наоборот, учебы.

— Да? — гном посмотрел на меня удивленно. Даже оторвался от дегустации. — Что-то я не припомню вас, леди, среди моих адептов, — тоном, который мог вогнать в трепет нервного срыва любого прогульщика, протянул магистр.

— Потому что я только с сегодняшнего дня ваша студентка. Меня перевели из Старгормирской академии сюда… — С этими словами я протянула Убийбезразу документы, заверенные гарпией.

— Однако… — протянул гном и отложил на стол и фолиант, и бутерброд, а затем внимательно вчитался в бумаги и спустя несколько минут вынес вердикт: — Что ж… добро пожаловать на факультет алхимиков. Предупрежу без обиняков, здесь вам будет непросто: несмотря на официальную политику равенства, людей здесь не жалуют, но я искренне надеюсь, что вы со всем справитесь, пройдете квалификационную практику и осенью защитите свой диплом. Вы ведь уже начали собирать к нему материал? — озабоченно уточнил гном. — В соответствии с вашим направлением я постараюсь найти вам научного руководителя…

Вот за что я любила эту расу, так за их деловую хватку — сразу перешел к сути!

— Думаю, что в кураторы можно будет дать любого из магистров, кто согласится… — я решила ответить честностью на честность: раз Убийбезраз предупредил меня о том, что я могу здесь столкнуться с притеснением, то и ему стоит знать: с материалом на диплом у меня все сложно…

Узнав это, гном потянулся за успокоительной трубкой.

— И что, совсем черновиков даже нет? — высекая искры из пальцев, спросил он и затянулся. По кабинету поплыл горьковатый дым, от которого захотелось чихать.

— Все вымокли при переезде, так что чернила расплылись. Ничего не прочитать. — Я развела руками, а затем поведала историю, которую сочинила еще во время перелета. Она была обстоятельной, подробной и правдивой. Настоящий образец того, как нужно врать, чтобы не спалиться.

Магистр поверил и даже проникся. Ну, насколько это может сделать практичный гном, не отягощенный любовью к ближним, и бесчувственный к стенаниям адептов во время зачетов магистр. К слову, как я узнала позже, господин Убийбезраз был настолько суров и бессердечен во время экзаменов, что до его сердца не смогла достучаться даже порча на инфаркт, которую в порыве гнева сотворил один из студентов.

Но ко мне куратор оказался неожиданно расположен. Во всяком случае он, глянув на мой табель успеваемости, попыхивая трубкой, пообещал узнать у коллег, кто согласится взять меня. Сам Убийбезраз не мог — у него и так было пятеро адептов и большему числу дипломников он времени уделить не имел возможности.

А затем гном лично сопроводил меня в аудиторию, чтобы представить моей группе, с которой я должна была обучаться до начала листопадня — времени защиты дипломов.

«Все здесь не как у людей, хот… Кругом же драконы, эльфы, вампиры и иные расы — чего удивляться-то? — слушая магистра, подумала я, вспомнив, что на Новом континенте защита дипломов начиналась в цветне. А здесь же, в Изначальных землях, все лето адепты писали дипломы и собирали на них практический материал, чтобы защититься с началом осени. Ах да, нужно было еще получить допуск к этой пресловутой защите, пройдя практику».

С такими мыслями мы и дошли до аудитории, лекция в которой уже началась. Куратор, выбив костяшками дробь по двери, тут же толкнул ее и вошел. Я — следом. А затем замерла у порога.

Лучи света проникали сквозь витражи высоких стрельчатых окон лекционного зала, парты в котором были расположены амфитеатром.

Шепот и возбуждение по ним полетели от первых рядов все выше и выше. Несколько десятков глаз с любопытством впились в меня. Я в свою очередь с интересом посмотрела на своих сокурсников: кто тут кого сожрет — они меня или я их?

Потому как, едва куратор предоставил меня аудитории, на лицах студентов отразились недоумение, пренебрежение, недовольство… Да много всего, кроме приветливости и дружелюбия.

Вот только на беду для одногруппников, у меня в этот момент случился рецидив тяжелейшего недуга — Амненаплеватия. Я страдала им еще лет с двух. И лечить не собиралась.