Мы позволили им улететь - Яцек Савашкевич

Блоки двигателей — в норме.

Системы управления — в норме.

Контрольная аппаратура — в норме.

Система ВИС — в норме.

Искра!

С адским визгом я помчался на стартовую полосу.

Взмыл почти с места с таким ускорением, что вмешался блок безопасности, призванный пресекать всякого рода лихачества и в случае необходимости принять управление на себя. Сорвать без достаточных оснований пломбы блока безопасности — наказуемо равносильно уголовному преступлению. Я открыл глаза. За носовым иллюминатором — слои перистых и кучевых облаков.

Я пробился сквозь них и взял курс на Старт-2. Теперь надо мной висел режущий глаза солнечный диск.

Садился я лихо. Зачем? Может, чтобы доказать, что я ничем не хуже, а то и лучше вымуштрованных субчиков с первой категорией здоровья? Я нырнул и помчался над самой плитой. Там, должно быть, все задрожало, включая транспортеры (их было значительно больше, чем несколько дней назад) и стройную ракетку, которая торчала кверху, словно гвоздь из доски.

Я развернулся и под дикий визг тормозов сел, едва не дав козла. Возле транспортеров сразу же закопошились люди. На плиту вышли несколько человек; я издали узнал массивную фигуру Миледи и выскочил из раскаленной кабины ему навстречу. Мы сошлись возле ракеты. Плита была влажной — накрапывал дождик.

Вместе с командором были два контр-адмирала, точнее, он был вместе с ними, а также знакомый капитан и человек из УКВЦ. Картвич доброжелательно и вежливо подал мне руку и, так же как и в первый раз, почти клюнул мою своим красным носом.

— Пожалей наши нервы, Лютц, — сказал Миледи и вдруг заинтересовался конструкцией ракеты. Картвич, по-прежнему не выпуская из рук носового платка, недовольно взглянул в серое небо.

— Моросит. Может, зайдем куда-нибудь?

— О да, — ответил стоявший сбоку капитан. — Прошу в мою машину.

Парни капитана, вобрав головы в плечи, торчали между транспортерами, построенные неведомо для чего в походную колонну. Я шел рядом с Миледи вслед за капитаном и контр-адмиралами. Картвич плелся сзади.

— Весь центр еще наверху? — спросил я вполголоса.

— Их работа, — прошипел Миледи, кивнув в сторону высокого начальства. — Объявили учебную тревогу. Но для тебя это будут не учения.

Оставив капитана с его курсантами, мы впятером вошли в транспортер.

6. В зависимости от обстоятельств…

«Старфлеш» пристал к корпусу Объекта, который был вшестеро больше моей машины, так что, стоя на корме, я с трудом различал нос. Не совру, если признаюсь, что только теперь я мог спокойно обдумать положение. Во время короткого совещания в транспортере мне не дали собраться с мыслями. Один из контр-адмиралов — у него от виска до верхней губы тянулся шрам — тут же заявил:

— У вас двадцать минут до старта. — Он посмотрел на Миледи, потом на меня. — Знаю, некоторые офицеры Королевских космических сил считают, что любую операцию следует детально разработать, даже если она продлится пять минут, а разработка ее займет не менее года, но силы — это военная организация. Армия не имеет права терять время на треп, армии достаточно общих стратегических посылок, а тактику каждый обязан выбрать сам, на месте.

Миледи внимательно рассматривал свои огромные руки.

— Как вам известно, Объект не отвечает на наши сигналы, — второй контр-адмирал говорил тихо и бесцветно. — Безрезультатными оказались и попытки вступить в контакт с Пришельцем. Мы можем лишь предполагать, что он вторично опустился на Старт-2 с той же целью. Опасности нет, однако нельзя недооценивать серьезности факта вторжения Объекта в нашу систему. И факт этот не становится менее значительным от того, что пребывание чужаков на Земле, в частности на территории нашей страны, не угрожает жизни наших сограждан. В настоящее время Объект находится на стационарной орбите и, очевидно, ожидает возвращения своего посланца. Ракетка, разумеется, стартует, но за рулями будет сидеть пришельцеподобный киборг. Вероятнее всего, существа с Объекта расправятся с ним, как только он попадет к ним в лапы, однако мы надеемся, что успеем получить самую необходимую информацию.

Вы, командор-лейтенант, вылетите одновременно с ракеткой и на абордажном полете войдете в зону Объекта.

Важно, чтобы бортовые устройства чужаков не обнаружили ваш «Старфлеш». Возле самого Объекта вы отойдете от ракетки, ракетка направится к шлюзу, а вы посадите свою машину на Объекте. Это все.

— Тактику поведения, — добавил контр-адмирал со шрамом, — дальнейшего поведения, вы изберете такую, какую сочтете необходимой.

Потом он говорил о необходимости проникнуть внутрь Объекта, но, естественно, не через шлюз, так как чужаки добровольно меня не впустят, и тогда я понял, в чем дело. Человек из УКВЦ. Если б этого типа здесь не было, господа контр-адмиралы сказали бы без обиняков, что я должен вспороть Объект и вылущить оттуда чужаков живыми или мертвыми или же занять горизонтальную позицию и всадить в Объект весь заряд из ВИСа.

— Кто-нибудь желает высказаться? — спросил Контр-адмирал со шрамом.

Картвич рассопливился вконец.

— Да, — прогундосил он в платок. — С вашего позволения… — Он вытер нос и губы и обратился ко мне. — Я верю, что в ходе выполнения задания вы будете руководствоваться прежде всего чувством приязни к нашим гостям и принципами гуманности в самом широком понимании этого слова.

— Вы, мистер Картвич, — язвительно проворчал Миледи, — можете не беспокоиться за судьбу наших гостей. Лютц — человек с голубиным сердцем.

Ракетка скрылась в пасти шлюза, а я, стоя на корме, глядел в сторону носа, хорошо видного на фоне гигантского светлого шара. Над ним висел другой шар, поменьше, покрытый сверху тенью, — Луна. Ну, и вуаль Космоса, густо усеянная цехинами. Я чувствовал, как под влиянием искусственной гравитации Объекта кровь приливает к вискам, словно я вишу головой вниз, прикрепившись к потолку магнитными ботинками…

— Режь! — приказал я «Бюрнеру».

На мне был компенсационный скафандр, который я надел перед тем, как покинуть кабину «Старфлеша».

В лопатки упирался контейнер с сухим кислородом.

Суточный запас для нормального человека. Мне наверняка хватило бы на трое или четверо суток. Остатки сомы не поглощали много кислорода, даже когда я выполнял тяжелую физическую работу. Я положил руку на приклад травмата. Центробежная сила вращающегося Объекта отбросила диск метрового диаметра, вырезанный в броневой оболочке. Я взглянул на обнажившиеся провода. Между пучком разноцветных кабелей и трубопроводом было почти полуметровое свободное пространство. Там, во внутренней оболочке Объекта, я приказал «Бюрнеру» сделать лаз. Через минуту из вырезанной дыры вырвался факел мгновенно замерзающего воздуха. Я почувствовал дрожание корпуса: в глубине Объекта опускались предохранительные переборки. Это был, однако, примитивный корабль.