Стефанит и Ихнилат - Симеон Сиф

раньше, чем я смогу вас перенести. Однако что возможно — попробую сделать». И начал лебедь под предлогом спасения переносить каждый день по нескольку рыб на крутую гору и поедать их, в то время как другие думали, что он уносит тех в обещанное место. Однажды рак попросил перенести и его, как и других рыб. Лебедь взял его и отнес на кручу, где поедал рыб, намереваясь и этого сожрать. А рак, увидев лежащие там рыбьи кости, понял хитрость. Он подумал про себя, что погибнет насильственной смертью как в схватке с лебедем, так и покорившись ему, и решил не подвергаться бесславной смерти, а или достойно жить, или достойно умереть.[42] И схватив внезапно клешнями шею лебедя, он с силой его удушил.

(27) А для того я это тебе рассказал, о ворон, чтобы ты хорошо понял, как часто злоумышляющий против кого-либо запутывается в собственных сетях. Вот как тебе следует погубить змею. Если ты можешь, поднимись ввысь, наметь внизу какое-нибудь драгоценное женское украшение, схвати его и брось в нору змеи. А за тобой последуют люди ради этого украшения, и, найдя его, они убьют змею“. Вот так поступив, ворон и избавился от змеи».

(28) Затем к сказанному Ихнилат добавил Стефаниту: «Это я рассказал тебе, чтобы ты знал, что разум могущественнее силы».

Стефанит сказал: «Если бы, кроме отваги, не отличался бык еще и сметливостью, я позволил бы тебе так говорить, но ведь он весьма благоразумен».

«Правильно, — сказал Ихнилат, — что бык таков, однако все же я могу убедить его довериться мне и поверить во многом, подобно тому как заяц извел льва.

(29) Ведь рассказывают, что один лев жил на травянистой и влажной равнине, где паслись различные звери; они жили в общем в изобилии и довольстве и страдали только от страха перед львом. Собрав совет, они пришли ко льву и сказали ему: „Мы решили все вместе, о царь, тебя избавить от трудов и забот, а себя — от тревог. Ибо ты с трудом и с усилиями каждый раз преследуешь кого-нибудь из нас, а мы проводим дни в страхе от неопределенности. И вот мы решили, что следует ежедневно доставлять тебе на обед одного из нас“. Это понравилось льву, и звери немало дней бросали между собой жребий, отправляя ко льву того, на кого пал жребий. Когда жребий выпал зайцу, он сказал им: „Если вы поможете мне, о звери, я избавлю вас от этого тягчайшего наказания“. Они сказали: „Мы сделаем все, что ты хочешь“. Он сказал: „Скажите тому, кто потащит меня ко льву, не торопить меня в пути; когда же мы будем уже близко от льва, пусть тот, кто ведет меня, спрячется“. Так они и сделали. А заяц, отправившись в путь, шел очень медленно и добился того, что лев пришел в ярость от голода. Когда лев увидел зайца, то сказал ему: „Что ты до сих пор медлил и пришел не так быстро, как другие?“. А тот сказал: „Я тащил к тебе другого зайца, но мне встретился какой-то лев и схватил того. И хотя я долго ему кричал, доказывая и объясняя, что эта пища послана тебе, однако он меня не послушал. Если ты хочешь, я отведу тебя к нему“: Лев, рассердившись, сказал зайцу: „Я пойду за тобой туда, где он“. Заяц отвел льва к глубокому колодцу и подбил его наклониться так, чтобы увидеть льва. И сам заяц наклонился вместе с ним и сказал: „Вот лев, захвативший добычу, и схваченный им заяц“. Он показал льву свое и его отражение в воде, а лев, введенный в заблуждение этими тенями, бросился в колодец и утонул».

(30) Стефанит сказал: «Если ты можешь погубить быка, не подвергая себя опасности со стороны льва, приступай к делу. Потому что и ты и я и многие другие из нас из-за близости быка ко льву оказались в пренебрежении. Если же это для тебя невозможно, откажись от своей затеи, так как она преступна и нарушает договор».

(31) Затем Ихнилат однажды вошел ко льду с унылым видом. А лев спросил его о причине горя и не случилось ли чего-нибудь нового. Он сказал: «Случилось со мной нечто ужасное и для меня, и для тебя. Когда говорящий понимает, что его речи покажутся слушателю неприятными, он не осмеливается говорить, даже если желает добра. Если порой он отваживается сказать, то слушатель, убежденный его словами, считает предложенное за разумный совет. Зная, что ты, о царь, украшен разумом и справедливостью, я решаюсь рассказать тебе то, о чем ты даже не желаешь знать. Я уверен, что ты не сомневаешься в моей полнейшей и подлинной преданности тебе, и только раздумываю, как бы мои слова не показались тебе подозрительными. Однако, поскольку наши души зависят от тебя, мне кажется невозможным скрывать что-либо важное и полезное. В самом деле, не следует ни подданному скрывать свою преданность к правителям, ни больному умалчивать о признаках своей болезни перед врачом, ни бедняку таить свою бедность. Узнал я от одного, достойного доверия, что бык беседовал наедине с некоторыми подвластными тебе начальниками и сказал им: „Я испытал льва и должным образом выяснил его отвагу и разум, и оказалось, что он весьма слаб в этом“. Из этих слов быка я сделал вывод, что он нарушил договор и нечестен. Когда ты его возвысил и поставил в равное с самим собой положение, он решил, что следует захватить у тебя власть. Царям, когда они замечают, что кто-то добивается их власти, должно избавляться от того и устранять его прежде, чем он многого достигнет в своих устремлениях. Когда такое происходит, признаки этого всегда одинаковы. Самые разумные из людей всячески стараются не попасть в какое-либо противоречивое и ужасное положение. Менее разумные нередко попадают в подобные обстоятельства и измышляют средства для освобождения. А совсем ничтожные, попав в тяжелое положение, не могут найти выхода, и с ними происходит то же, что произошло с тремя рыбами.

(32) Ведь рассказывают, что в одном озерке жили три рыбы, из которых одна была весьма разумна, другая — менее рассудительна, а третья — совсем глупая. Случилось, что однажды проходили мимо этого озера два рыбака и сговорились между собой, когда вернутся, поймать этих рыб неводом. Самая умная рыба, как только услышала это, сразу удалилась из озера в реку. А две другие, не заботясь о своем спасении, замешкались. Рыбаки, придя, закрыли перемычкой проток