Записки практикующего адвоката - Luide

Поужинав, я отправилась в свой офис на встречу с Наортэлем.

Наортэль, как ни странно, уже ждал меня возле двери офиса. Я удивилась такой прыти, но предложила ему проходить и объяснить, что именно он хотел мне сообщить.

После того, как мы вошли и расположились в креслах напротив, Наортэль, старательно глядя мимо меня, наконец заговорил. — Глубокоуважаемая госпожа Анна, я должен искренне возблагодарить вас за ваше высочайшее мастерство и беспримерную внимательность, с коими вы защищали мои интересы. Полагаю, вы заслужили некоторое вознаграждение. — И он просто-таки мученически вздохнул. Несколько мгновений я пыталась сообразить, что он хотел этим сказать, а когда до меня дошло, я едва истерически не рассмеялась. Да уж, клиенты еще никогда не предлагали мне расплатиться натурой за мои услуги!

Нет, я во всех смыслах нормальная женщина, но меня всегда бесит такое снисходительное отношение. Да и забавно все же, насколько эльфы считают себя прямо таки пределом мечтаний любой человеческой женщины. Нет уж, я предпочитаю обычных мужчин, а не идеальных. С идеалами мороки больше, и нервотрепки тоже, а результат тот же…

Я вздохнула и попыталась максимально вежливо отказаться — так, чтобы не оскорбить самовлюбленного эльфа. — Господин Наортэль, по-моему, вы меня так и не поняли. Я совершенно не шутила, когда говорила, что не завязываю… хм… отношений на работе. Если хотите меня поблагодарить, то мне намного приятнее будет банальная денежная премия.

В ответ на сей шедевр дипломатической речи, Наортэль вздернул подбородок и, все так же не глядя на меня, достал из кармана чек и молча положил его на стол, а потом, коротко и сухо попрощавшись, вышел.

Я проводила его взглядом и пожала плечами. Ну что за манера обижаться на то, что остальные не считают тебя кумиром?

Я забрала чек, кстати, на весьма недурную сумму, и отправилась домой.

Однако веселые у меня выдались выходные, да и начало рабочей недели тоже оказалось на уровне…

Глава 3. Поделим честно: тебе — вершки, а мне — корешки

Только при разделе имущества супруги понимают, как много общего у них есть.

Я проснулась очень рано, и притом на пятнадцать минут раньше, чем должен был прозвенеть будильник. Так что я позволила себе немного понежиться в постели, наслаждаясь ее теплым уютом.

Это был особенный день — день моего рождения, и мне исполнилось двадцать девять лет. Естественно, я собиралась праздновать — день рождения, все-таки. Никогда не понимала тех, кто отказывается праздновать свой день рождения, мол «Я уже не в том возрасте, чтобы день рождения считать праздником». Конечно, я не прихожу в восторг от того, что к моему возрасту прибавился еще один год — да и какая нормальная женщина была бы этому рада? Просто, по-моему, из-за того, что я не отпраздную этот день, мой возраст совершенно не изменится. Так что глупо закрывать глаза на реальность и обманывать себя, говоря, что «я этого не вижу, значит, этого нет». Я всегда предпочитала смотреть в лицо обстоятельствам и старалась принимать то, чего не могу изменить. Зачем же лишать себя праздника? Да и вообще, это один из немногих дней в году, когда близкие и любимые люди не стесняются говорить мне о том, как я им нужна и дорога, и желать мне всего самого-самого. Согласитесь, глупо упускать такой случай и ходить с кислой миной, переживая из-за того, чего все равно не изменишь. Так что, в общем и целом, я люблю свои дни рождения.

В бочке меда праздничного дня имелась только одна ложка дегтя — точнее, даже не ложка, а целый половник — это то, что мне пришлось все-таки идти на работу в день рождения, вместо того, чтобы целый день законно принимать поздравления. К сожалению, одно мое дело рассматривала весьма вредная и педантичная судья, для которой день рождения — еще не повод для переноса слушания дела. Когда я подошла к ней с просьбой перенести дело, она мне ответила, что перенесет его лишь по заявлению клиента и при наличии у меня справки, что я занята в другом деле либо больна. Правда, последнюю справку мне взять проблемы не представляло, но… Боюсь, что злопамятная судья Мышкина припомнила бы мне этот фокус с прогулом заседания очень надолго. Да и просто не явиться на заседание по делу я никак не могла, поскольку моя клиентка, Дваргия Ломмсон, — гномка. Как и положено чистокровной представительнице этого народа, моя клиентка весьма правильна и законопослушна. Одна лишь мысль о том, чтобы обмануть закон либо даже просто слегка воспользоваться им в своих интересах, приводила ее даже не в ужас, а в настоящий праведный гнев. Нет уж, раз закон в лице судьи Мышкиной потребовал нашего присутствия в этот день, то уважительной причиной отсутствия в зале судебного заседания могла быть только смерть, и ничто иное.

В общем, мне ничего больше не оставалось, кроме как собираться и отправляться на работу. К тому же заседание было назначено на девять часов утра, а нужный мне районный суд находится на другом конце города, так что просыпаться мне пришлось в шесть. Впрочем, умильная мордочка моего домового, Ната, который ради такого случая даже принес мне в постель на подносе кофе и кучу всяких вкусностей, быстро подняли мне настроение. Ну и ладно, что рано проснулась. Зато и освобожусь тоже пораньше! С этой оптимистической мыслью я отправилась на работу.

Я вышла из дома слишком рано, так что никто еще не успел поздравить меня по городскому телефону, а мобильный я заранее отключила, чтобы не забыть сделать это перед заседанием. Мало что так бесит судью, как трель мобильного телефона в самый неподходящий момент.

Надо сказать, это дело относилось к особой категории. Пожалуй, через пару лет почтенная Дваргия Ломмсон будет просить предоставить ей скидку как постоянной клиентке, и притом вполне обоснованно. Представьте, она собралась уже в четвертый раз делить со своим мужем, Свартальдом Ломмсоном, имущество, нажитое ими в браке. И это совсем не шутка! Эта милая пара, имеющая пятерых детей, делила имущество в среднем раз в год. Каждый раз вскоре после зимних праздников, которые достойный гном отмечал с размахом и вдохновением, Дваргия подавала на раздел имущества. Как она утверждала, это было нужно, чтобы дети не остались без крыши над головой, с таким-то отцом, способным, по ее словам, пропить последнюю рубаху. Правда, в то, что какой-либо гном может допиться до такой степени, лично мне всегда верилось с трудом. Надежность и основательность гномов общеизвестны, так что, скорее всего Дваргии просто хотелось остроты и некоторой новизны в отношениях. Как она сама говорила, «чтобы ему жизнь малиной не казалась».