Проблемы европейской интеграции: правовой и культурологический аспекты. Сборник научных статей - Сборник статей

Важно также отметить, что большинство населения России – русские[18] – воспринимают права человека на принципах православной культуры. А православие ориентирует человека на духовное преображение, внимание уделяет не столько защите материальных притязаний (рассматривая земные блага как относительные, хотя и не отвергает их), сколько развитию личности и ее духовного мира, предпочтение отдает правам, за которыми стоят духовные, а не материальные интересы. Двум основным ценностям прав человека – свободе и человеческому достоинству – оно отводит соподчиненные места, считая, что свобода нужна для обеспечения достоинства личности, но не наоборот. Поэтому главным аспектом понимания прав человека оно ставит позитивное развитие общественных отношений и воспитание личности, что во много раз усложняет понимание и решение задач правочеловеческой поддержки.

В апреле 2006 г. состоялся Х Всемирный русский народный собор, который принял Декларацию о правах и достоинстве человека и предложил обществу свою позицию и свое видение прав. В частности, в Декларации сказано, что необходимо различать добро и зло как нравственный закон, который имеет основу в душе каждого человека и который не зависит от культуры, национальности и жизненных обстоятельств. Права человека имеют своим основанием ценность личности и должны быть направлены на реализацию его достоинства, поэтому содержание прав человека не может быть не связанным с нравственностью. Православная вера выступает за право на жизнь и против «права» на смерть (это ответ на вопрос о праве на эвтаназию), за право на созидание и против «права» на разрушение (что имеет прямое отношение к решению проблемы клонирования и вмешательства в геном человека). Она признает права и свободы человека в той мере, в которой они охраняют личность от внутреннего и внешнего зла, позволяют ей положительно реализоваться в обществе (это к вопросу, например, об однополых браках). Православная культура неразрывно связывает права с обязанностями и ответственностью каждого перед своими близкими, семьей, местной общиной, народом, всем человечеством в целом. В Декларации подчеркивается, что вера, нравственность, святыни и Отечество – ценности, которые стоят ничуть не ниже прав человека, поэтому осуществление прав не должно подавлять веру и нравственную традицию, оскорблять религиозные и национальные чувства, почитаемые святыни, угрожать существованию Отечества. Опасно также «изобретать» права, которые узаконивали бы поведение, осуждаемое традиционной моралью и историческими религиями. Отвергается политика двойных стандартов в области прав человека для продвижения интересов определенных сил и навязывания государственного и общественного строя, чуждого народу. Православная церковь призвала к диалогу людей разных вер и взглядов по вопросам прав человека.

При анализе возможностей интеграции России в европейские стандарты по правам человека нельзя не учитывать и российские духовно-культурные традиции. Этико-центричный тип российского сознания, его акценты на смысложизненных началах бытия оценивают человеческие права в контексте высшего предназначения человека, а не как в Европе – прагматично. Генезис российского правосознания протекает главным образом путем непосредственного вхождения в суть и смысл жизни, а не через усвоение некой рациональной схемы поведения и внешнего приказа. А. С. Панарин в свое время отмечал: «В России личностный вклад в тот или иной вид деятельности бывает либо больше того, что функционально запрограммировано, если личность ценностно ангажирована, либо несравненно меньше требуемого, если она индифферентна по отношению к сверхзадачам».[19] Поэтому российская духовная традиция наделяет права человека ценностно большим статусом и придает им много большее влияние на повседневность, чем западная, которая уповает на каждодневно изменяющиеся интересы. Правозащитник и кинорежиссер А.Симонов дал, например, такую характеристику человеческим правам: «Это часть нашей жизни, как дождь или снег», права – «не восемь статей в Конституции плюс девятнадцать – во Всеобщей декларации прав человека», а «нечто гораздо большее, пронизывающее всю нашу жизнь».[20]

Таким образом, очевидно, что российская культура ставит перед правами человека очень высокие интеллектуальные, политико-юридические и организационно-воспитательные сверхзадачи. Они воспринимаются не только в качестве юридического инструмента защиты индивидуальных притязаний, а как гуманистическая программа – программа реализации идеалов, формирования личности, ее духовно-нравственного и гражданского сознания.

На первый взгляд, отмеченные особенности свидетельствуют о непреодолимых различиях России и Европы в понимании смысла и целей прав человека. Однако если в сопоставительном плане проанализировать различия, которые имеют место в видении и интерпретации прав на Западе и незападных странах, то оказывается, что Россия много ближе и имеет общие основы (ценности) именно с западной (европейской) концепцией прав, но не с незападным миром (хотя и тут можно обнаружить нечто сходное).[21] Это связано и объясняется прежде всего тем, что права человека – западный феномен, который стал известен в нашей стране, благодаря заимствованию научных идей и законодательной практике (помимо, конечно, их востребованности на уровне общих закономерностей социального развития).

Схематично и кратко эти общие российские и европейские ценности, обосновывающие права человека и отличающие их от незападных подходов, можно обозначить следующим образом: установка на принцип личности (а не группомерного человека, как на Востоке); тенденция к индивидуализации (а не к коллективному образу жизни); стремление к свободе и равноправию (а не к гармонии и солидарности); ориентир на демократию (а не на клиентские и иерархические отношения); светский характер прав, отражающий социальный плюрализм (в противовес дарованным и сакральным по происхождению правам в понимании не-Запада); гуманизм (а не теоцентризм) как мировоззрение прав; взаимосвязь прав и обязанностей (а не примат обязанностей и долга перед правами); приоритет законодательного (а не этического, религиозного либо обычного) регулирования общественных отношений; отказ от патернализма; интенсивное развитие юридических механизмов защиты прав; ощущение россиянами (русскими) себя европейцами и т. д.

Таким образом, российская модель и европейские стандарты прав человека по заложенным в них ценностям вполне совместимы, и последние свидетельствуют об успешности возможной более тесной российско-европейской интеграции. Имеющиеся же различия формируют понимание и ориентируют на отказ от однолинейного проведения такой интеграции для всех стран. Проблема, однако, в другом – в настоящее время недостаточно воли и желания сторон (России и Европы) для осуществления вполне реальных и даже необходимых для европейских народов интеграционных процессов, в том числе и в сфере прав человека.

И. Л. Честнов (Санкт-Петербург). Мультикультурализм и право

Тенденции, происходящие в современном мире, отличаются двумя противоположными векторами: глобализацией и локализацией. Возможно, движение социальных групп, культур и обществ к локализации представляет собой ответную реакцию на глобализацию, шагающую темпами, опережающими возможности психологической адаптации. Нивелирование различий вызывает вполне оправданное стремление сохранить свою самобытность.

Особое значение при этом придается сфере культуры – культурной самобытности наций, этносов и даже отдельных групп. При этом движение к культурной автономии обнаруживается все в большей степени на локальном уровне – местного самоуправления. С одной стороны эта тенденция не может не приветствоваться, хотя бы в силу важности, ценности любой культуры. Более того, для выживания человечества унификация, сопровождаемая процессом глобализации, должна быть уравновешена минимумом разнообразия. Но, с другой стороны, чрезмерное развитие локализации ставит под сомнение не только существование национальной культуры, существующей на уровне отдельного социума, но и их управляемость.

Обозначенная проблема имеет прямое отношение к праву, выступающему формой фактически существующих общественных отношений. Одновременно реформирование законодательства должно учитывать тенденции, происходящие, в том числе, в культурной автономизации и сегментаризации современного общества.

Осмыслением очерченной проблемы в 80–90-х г.г. ХХ в. занялись, прежде всего, социальные философы. Наиболее перспективным направлением их исследований явилась концепция мультикультурализма, сформулированная одним из первых Ч. Тейлором.[22] Представители мультикультурализма небезосновательно утверждают, что содержание современного общества образовано множеством культур, отличающихся разнородными, порой противоречащими друг другу ценностями. Важно то, что человек существует сразу одновременно в нескольких культурных сферах-пространствах.[23] Поэтому сегодня не существует замкнутых, самодостаточных, целостных культур. Любая культура, очерчиваемая привязкой к социуму, языковой нации или территории, характеризуется множественностью значений, ей приписываемых, различающимися (может быть не противоположными, но разными) ценностными ориентациями.[24]