Жизнь до человека - Питер Вуд

Таков современный человек, единственный и несравненный хозяин Земли. Развившаяся из цепкой задней конечности стопа, которая позволяла ему ровным, уверенным шагом пересекать необъятные равнины, теперь, обутая в ботинки, несет его по подмерзающей слякоти городских тротуаров. Рука, сначала хватавшая дубину, а потом обкалывавшая кремень в скребок, теперь создает машины, которые изготовляют машины, которые изготовляют другие машины, которые изготовляют ракетные корабли, уносящиеся к другим планетам. Глаз, высматривавший раненого жирафа в дальней рощице, теперь скользит по этим строкам. А разум, который научился анализировать пути миграции дичи, распознавать десятки следов и выбирать съедобные растения из сотен несъедобных, теперь руководит розыгрышем шахматной партии, созданием книги, ведением войны.

Он кажется невероятным, этот путь от африканской саванны до ракетодрома, от первых каменных скребков до новейшей электронной вычислительной машины. А ведь он был проделан менее чем за 3 млн. лет - краткий миг в долгой истории жизни.

Чтобы этот путь стал понятным, полезно будет проследить шаг за шагом, как шла эволюция мозга и тела. Мы, люди, - приматы, и у нас есть много общих черт с обезьянами. Мы-млекопитающие, теплокровные существа, вскармливающие своих детенышей молоком. Мы-животные, обладающие позвоночником, и, следовательно, в строении скелета у нас есть общие черты с такими непохожими друг на друга животными, как рыбы и птицы. И как всем животным, нам для жизни необходим кислород, выделяемый растениями Земли.

Так с чего же должны мы начать разговор о происхождении человека? С первого появления жизни в древнем океане, когда живые клетки впервые воспроизвели себя. Тогда, разумеется, и намека не было на то, что 3 млрд. лет спустя почти такие же клетки после миллиардов делений объявятся в сложной клеточной структуре наших тел. И все-таки это произошло. Все мы-живое тому доказательство.

Как и Шекспира, нас ослепляет наше совершенство, и мы склонны недооценивать историю нашего происхождения. И все-таки, если мы хотим понять себя по-настоящему, нам необходимо научиться распознавать древние элементы, которые легли в основу того, чем мы стали, необходимо узнать, как и почему они объединились. История эта, как показывает следующая глава, началась с началом жизни.

Человек в сравнении с бегунами, прыгунами, ходоками

Все четыре животных, изображенные справа, отлично приспособлены для эффективного передвижения по ровной местности, где они обычно обитают. Но каждое движется по-особому. Длинноногий страус может бежать со скоростью 80 км/ч; кенгуру передвигается 12-метровыми прыжками; переваливающаяся трусца свиньи, свойственная и другим четвероногим млекопитающим, позволяет покрывать большие расстояния без значительных усилий.

Когда человек делает шаг, его правая стопа отталкивается носком и вся тяжесть тела переносится на левую ногу, пока правая нога выбрасывается вперед и опускается на пятку, после чего вперед выбрасывается левая нога. При быстром беге человек опирается только на пальцы как страус

Страус шагает переменно передвигая ноги и балансируя на больших стопах, как человек, но опирается он на пальцы, а лодыжки оказываются высоко над землей, в результате чего образуется очень длинный 'рычаг', который при движении обеспечивает широкий шаг и высокую скорость

Кенгуру, прыгающий на двух ногах, пригибается, затем выпрямляет сильные задние ноги (словно защелкивается мышеловка), взлетает в воздух и выносит ноги вперед и вверх. Человек, прыгая в длину с места, проделывает примерно то же

Поднимая при ходьбе поочередно одну ногу (правую заднюю, правую переднюю, левую заднюю, левую переднюю), свинья; наклоняется набок: чтобы не упасть, она все время распределяет вес тела на три опоры из трех ног, пока четвертая начинает шаг

Человек, прямо стоящий на двух ногах, не способен на равных состязаться со страусом, кенгуру и свиньей в их специализированных способах передвижения. Но его уникальное телосложение позволяет ему эффективно использовать все эти три способа. Он может несколько минут бежать со скоростью 25 км/ч, а на коротких расстояниях развивает скорость более 35 км/ч; он способен прыгать в длину более чем на 8 м и проходить в день 75 км и больше, не говоря уже о том, что он умеет переплывать реки и карабкаться по горам. А к тому же его осанка освобождает руки, благодаря чему передвижение приобретает дополнительный смысл.

Четыре взгляда на мир

Фотографии справа показывают, насколько по-разному видят одну и ту же залитую солнцем рощу человек, собака, лошадь и пчела. (Горизонтальное поле зрения каждого было составлено из фотографий, снятых специально для того, чтобы показать зрение животных.)

Весенняя роща представляется человеческому тазу, поле зрения которого составляет 180°, во всех своих цветовых оттенках; зеленые листья в центре резки, но смазаны на деревьях далеко слева и справа

Не различающие цветов таза собаки воспринимают более широкую и в одном отношении более резкую картину: листья далеко справа и слева видны так же четко, как в центре. Но собака близорука, и деревья на заднем плане смазаны

Широко расставленные глаза лошади видят почти на 360 вокруг, исключая лишь узкий участок прямо позади затылка.

Хотя лошадь не воспринимает цвет, она различает очень тонкие оттенки серого цвета, например, между поляной (слева) и густыми зарослями (в центре)

Пчела видит смутную картину, слагающуюся из образов, воспринимаемых тысячами линз ее сложного глаза. Ее поле зрения охватывает полный круг за исключением участков, заслоняемых ее собственным телом (левый и правые края), но четко воспринимаются лишь очень близкие предметы (чуть справа от центра), когда сотни линз нацелены на один объект

Человек видит наименьший участок рощи, но зато со всеми подробностями. Зрительный аппарат человека различает около 10 миллионов цветовых оттенков, а кроме того, он способен ощущать разницу в одну десятимиллиардную долю яркости на всем протяжении шкалы от самого тусклого до самого яркого предмета, который он воспринимает безболезненно; этот аппарат способен фокусироваться и давать четкое изображение ближнего листа папоротника и ствола дальнего дерева. Глаза человека обладают еще одним свойством, которое фотография воспроизвести не может: они создают ощущение глубины, возникающее благодаря широкому, стереоскопическому полю зрения.

Собаки, потомки ночных охотников, полагавшихся главным образом на чутье, видят лишь различные оттенки серого, которые с расстоянием все больше сливаются.

Круговое поле зрения лошади позволяет ей заметить появление врагов почти с любой стороны; окружающий ее мир резок, начиная с расстояния в метр-полтора и до горизонта, но он лишен красок.

У пчелы иной вид зрения - глаза у нее сложные и состоят из собранных на голове тысяч крохотных неподвижных линз. Каждая линза дает точечное изображение того, что находится прямо на ее линии зрения, и изображения, даваемые всеми линзами, объединяются в неясную смазанную картину. Цвета пчела видит лишь некоторые: желтый и зеленый (воспринимаемые как один цвет), зеленовато-синий, синий, фиолетовый и еще ультрафиолетовые оттенки, недоступные глазу человека.

Руки взамен языка

Говорить по-настоящему способен только человек. Однако ближайшие родственники человека, шимпанзе, хотя и не способны научиться устной речи, тем не менее выучиваются общаться с человеком при помощи условных знаков. В приводимых здесь примерах шимпанзе используют знаки (объяснение которых дано на рисунках, заимствованных из "Американского языка знаков") главным образом для выражения желания, чтобы им дали еды, приласкали их, поиграли с ними. Однако они способны оперировать и такими понятиями, как "ключ", "дерево" и "шляпа".

Для знака, означающего 'шляпа', рука сначала кладется на макушку, а потом производятся поглаживающие движения

Для знака 'дерево' ладонь одной руки поддерживает локоть другой, поставленной вертикально, свободная кисть слегка покачивается

Для знака 'плод' сгибают пальцы и проводят кистью по щеке

Для знака 'ключ' (шимпанзе можно научить отпирать двери) согнутый указательный палец упирается в ладонь другой руки и поворачивается, или же в ладонь тычут указательным пальцем, не сгибая его