Девушка из Пантикапея - Исай Давыдов

На той земле, куда Корнелию привезли, тоже прошло много эпох, пока открыватели звёзд летали к нам и возвращались обратно. Поэтому они не узнали свою землю, когда прилетели на неё. Они надеялись, что их встретят с почётом и что Корнелия найдёт на их планете свою вторую родину. Однако их прибытие не вызвало на их земле особой радости, а Корнелия — особого любопытства. Без открывателей звёзд там прошла ужасная война, было пущено в ход самое страшное оружие, которое когда-либо существовало, и три четверти населения той земли погибло. А те, что остались, — переродились, стали вялыми, больными, равнодушными, нелюбознательными. Корнелия видела их и говорит, что они совсем непохожи на людей, которые летали с ней на космическом корабле. Как будто они с разных планет. После страшной войны там редко родятся дети, и медленно растут, и часто умирают маленькими. Там стало рождаться так много уродов, что специально для них пришлось отвести огромный остров в океане. Вначале этих уродов просто уничтожали. Но потом выяснилось, что и они могут изредка рождать относительно здоровых детей. И из-за этих детей им дали возможность жить на острове. Однако здоровых детей у них забирают.

Правила жизни и законы там сейчас вообще очень суровы. И цель у них одна — сохранить потомство, обеспечить продолжение рода. Потому что угроза вымирания, рождённая страшным оружием, до сих пор висит над людьми той земли.

Прошло уже несколько веков с тех пор, как окончилась на той земле война. Но громадные когда-то города до сих пор стоят там в развалинах. И люди очень медленно восстанавливают их, потому что население городов растёт так же медленно.

Самое страшное оружие на той земле давно запрещено, и вообще запрещено всякое оружие, кроме ножей и коробочек с усыпляющими лучами. Корнелия говорит, что не видела там даже ни одного меча, ни одного лука, ни одной катапульты.

Запрещены там и космические корабли, потому что во время войны их сумели использовать для применения страшного оружия. Тот корабль, на котором прилетели Корнелия и открыватели звёзд, люди хотели разрушить. Но командир корабля Гае упросил их не делать этого, обещав, что открыватели звёзд скоро снова улетят. Ни Гао, ни его товарищи не хотели больше жить на своей планете. Они стали там чужими, и новые люди их земли не уважали их труд и не интересовались другими звёздами. Они говорили, что длительность дальних звёздных полётов делает их вообще бессмысленными для общества. Ближние же полёты там сейчас не нужны, потому что их целью может быть лишь освоение новых земель, а там и своя земля пустует и будет пустовать ещё много веков.

Командир звёздного корабля Гао и его товарищи объяснялись с жителями своей планеты через переводчиков, как сейчас Корнелия говорит с вами. И открыватели звёзд очень жалели, что не остались на земле Корнелии, где было много свободных территорий и такой же воздух и такая же вода, как и на их родине, и можно поэтому ходить без шлемоз. Они говорили, что это бывает очень редко и что другую такую планету можно проискать всю жизнь. Корнелия звала их обратно, на свою родину, но они смеялись и говорили, что, пока они прилетят, на земле Корнелии будет уже столько людей, что для открывателей звёзд не останется свободной территории. А воевать за место с жителями земли Корнелии им не хочется. Это противоречит их принципам.

Перёд отправлением они долго летали над своей родиной на прозрачных шарах и прощались с ней навсегда. И Корнелия летала вместе с ними и видела, что земля их велика и очень красива, но на ней много развалин. И над этой землёй сияет большое зелёное солнце, которое Гао и его товарищи называют словом, равнозначным латинскому слову «vita» — жизнь.

А потом они все снова ушли в корабль, и Гао сказал, что должен отвезти Корнелию на её родину, а он и его друзья поищут себе пристанище на соседних планетах, где должны быть близкие условия и ещё не должно быть людей. И там жёны открывателей звёзд будут рожать детей и люди будут заселять новую планету спокойно и тихо, безо всяких войн.

Когда открыватели звёзд подлетели к Земле, они снова показали Корнелии громадный голубой шар — её родину. Теперь она уже знала, что это такое. Затем они простились с девушкой, посадили её в маленький чёрный шар и сказали, что шар этот опустится точно в том месте, где когда-то Гао и его товарищи освободили Корнелию. А потом шар, уже пустой, вернётся обратно на корабль.

Так оно всё и произошло, и Корнелия, выйдя из шара, увидела сквозь высокие растения ваш костёр и направилась к нему. Вот, собственно, и всё, молодые люди, что она мне рассказала.

Алексей Семёнович замолкает, снова гладит пухлой рукой клеёнку на столе и глядит в сторону, на густую зелень деревьев, окружающих террасу.

Мы с Витькой тоже молчим и глядим в пол. Наконец я поднимаю глаза на Корнелию. Она сидит прямо, очень прямо и ждёт. Ждёт, что скажем мы. А что тут можно сказать? Я почему-то верю каждому её слову. Да и Витька ещё вчера вечером догадался, что она прилетела. Правда, он не думал, что всё окажется так закручено. И я не думал. Кому же в голову придёт такое? Но ведь всё это — очень даже возможная штука. Мы ещё могли бы чему-то не поверить, если бы не видели тёмного пятка на небе. Но ведь мы видели его! Никуда от этого не денешься!

— Так что же вы думаете по поводу всего этого, молодые люди?

Алексей Семёнович глядит на нас из-под своих мохнатых седых бровей так же пронзительно, как и в начале разговора.

— Я всему этому верю! — говорю я и по-латински повторяю, чтобы Корнелия слышала и поняла:

— Credo!

И она слышит и глядит на меня долгим и тёплым взглядом.

— Вы кем работаете? — невозмутимо спрашивает меня Алексей Семёнович.

— Я юрист.

— Адвокат?

— Да.

— Я так и подумал.

— Почему?

— Вы легко верите людям. При вашей профессии это естественно... А вы кем работаете, молодой человек?

Алексей Семёнович переводит свой пронзительный взгляд на Витьку.

— Инженером.

— Каким инженером?

— Электриком.

Витька врёт. Он так обычно врёт, когда незнакомые люди спрашивают его о профессии. Наверно, ему так положено.

— И вы из одного города, молодые люди?

— Да. — Витька называет наш город. — Мы друзья детства...

— Так-так... — Алексей Семёнович снова гладит клеёнку... — Это хорошо, когда друзья детства до таких лет держатся вместе. В наш век это не так часто бывает... Так что же вы думаете по поводу рассказа этой девушки?

— Я хотел бы задать ей несколько вопросов, — говорит Витька.

Я не понимаю, зачем Витька ломается. Неужели боится, что старик просто вытурит нас и не будет больше переводить, если мы разахаемся?