Призрак в подарок - Екатерина Гардова

Ощущая себя совершенно разбитой, спустилась вниз, чтобы выпить чашечку чая и накормить щенка. Пока пила чай, намазывая на хлеб клубничный джем, прислушивалась к звукам в доме. Тишину нарушал только Мальчик, громко чавкая и стуча миской о стену при поедании Чаппи. Затем наступила полная тишина. Сидя на табурете на кухне возле стола, чувствовала как мурашки бегают по спине от того, что кто-то рядом стоит и тяжело дышит. Что за наваждение, спрашивается? Так, срочно в душ и спать, а то у меня от усталости уже нервы расшатались. В душе немного расслабилась, позволяя горячим струям воды массировать кожу, закрыла глаза и начала мурлыкать песенку под нос. Меня всегда успокаивал собственный голос в душевой, но когда открыла глаза и скользнула взглядом в сторону занавески, то чуть в обморок не грохнулась.

Мне вдруг показалось, что за занавеской раскачивается какая-то тень, причем очень похожая очертаниями на человеческое тело. Я так и замерла с гелем для душа в руке, готовая закричать, как вдруг занавеска колыхнулась от сквозняка и тень исчезла. Дрожа всем телом, я присела в ванную. Тяжело дыша, заставила себя успокоиться и ополоснуться. Выходя из ванной комнаты в банном халате и тапочках, решила проверить своего постояльца… может это он очнулся, и его погнало в туалет, а тут я… не заперлась. Вот дура!

Однако тот спал все в том же положении, в каком я его оставила, и при этом даже не храпел. Я подошла поближе, постояла какое-то время в задумчивости, разглядывая мужчину в ожидании, что он сейчас откроет глаза, чтобы убедиться — ушла я или нет. Номер не сработал, тот продолжал спать, не шевелясь. Пожав плечами, я вышла из комнаты и заперла его на ключ. Так будет спокойнее… мне!

Укладываясь в свою постель, вспомнила, что все покупки оставила в машине, а там между прочим остался сотовый телефон. Ладно, схожу утром за ними. Темно уже и сил совершенно нет. В сон провалилась мгновенно.

Сначала появилась музыка, нечто среднее между вальсом и менуэтом… в общем, нечто такое, что можно услышать только в консерватории, затем появился свет, не дневной… Открыла глаза и обнаружила себя в кресле возле жарко горящего камина в комнате, погруженной в полумрак. Ойкнула и стала озираться по сторонам. Где это я? Это мне снится? После обратила внимание на свою одежду, а точнее на ее почти полное отсутствие, ибо то, что было на мне, можно назвать насмешкой, а не одеждой. Тонкая, почти сотканная из паутинки, сорочка с великолепными кружевами на окантовке вдоль рукавов и подола, открытый до неприличия вырез практически оголял весь мой пышный бюст, едва не заставляя его вывалиться наружу. Я нервным движением скомкала сорочку на груди, пытаясь прикрыться, как вдруг расслышала скрипучий смех позади. Обернулась, не покидая кресла, однако никого не увидела, смех раздался с другой стороны, однако я опять никого не увидела.

Затем голос спросил:

— Хочешь меня… увидеть?

«Кто? Я? Нет, не хочу», — подумала, а вслух сказала:

— Не люблю общаться с пустым местом.

В ответ хмыкнули и материализовались из темноты… Высокий, статный, с темными волосами, спадающими чуть ниже широких плеч, в черном идеально скроенном по фигуре костюме и… я сглотнула, ощутив, как ухнуло сердце вниз, ибо этот мужчина был чертовски хорош собой. Широкие скулы, прямой нос, мужественный квадратный подбородок, ухмылка с прищуром темных глаз, обладающих магнетизмом взгляда.

Я вжалась в кресло, отчего-то чувствуя неловкость. Его жаркий взгляд начал меня смущать.

— Ну, чего уставился? Ты кто такой? — спросила я более резко, чем хотела бы. — И где я нахожусь?

Взгляд мужчины несколько потемнел, словно подернулся дымкой недовольства.

— Почему ты не трепещешь, женщина? — вздернул он бровь, сложив руки на груди.

— Чего? Вообще возле камина довольно жарко. С чего мне дрожать-то? Хм, — нахмурилась, пытаясь припомнить, а как я вообще здесь, в смысле в этой комнате, очутилась.

Мужчина смазанным движением мгновенно переместился ко мне и выдернул меня за руку из кресла. Я только пискнуть успела, как оказалась в его объятиях.

— Эй, полегче, — возмутилась я, такая вся в прозрачном, понимая, что нахожусь в невыгодном положении, — не лапай, не твоя!

В ответ только молчаливое разглядывание со вздернутой вверх бровью. Сверкнул взглядом, сжал еще крепче за талию, и с угрозой в голосе произнес:

— Ты уже моя, смирись.

Я широко открыла глаза от удивления. Ну, и наглость!

— Ты кто такой?! — снова тот же вопрос, а вдруг ответит.

Прочувствовав, как его руки движутся вдоль спины вниз, обжигая, поморщилась.

— Я? — глухо переспросил мужчина, с каким-то странным голодом глядя на мои губы. — Я — твоя судьба, я — твой ночной кошмар, я — твой страж, я…

— Довольно! — рявкнула я, ибо его руки уже мяли мою… мое… в общем то, что ниже поясницы.

Оттолкнула этого ненормального, и бегом спряталась за кресло. Это какой-то неправильный сон, если я сплю… почему же такие реальные ощущения от прикосновений этого мужчины.

— Ты, псих, что ли? Я вспомнила, что спать ложилась… значит, ты мне снишься. Ты не настоящий! А если ты не настоящий, то…

— Поверь, ты все прочувствуешь, — хриплый шепот раздался позади меня, а волосы на затылке шевельнулись от горячего дыхания. Меня вдруг подняли на руки, и перенесли на кровать. Огромную. Откуда она тут взялась, ее же не было.

— Ах! — это меня бросили на шелковые простыни. — Ох! — это рядом материализовался нарушитель моего спокойствия. Обнаженный, между прочим.

С трудом сглотнув, подумала, что мои гормоны слишком расшалились, коли мне снится вот такое… Божество с мускулистым телом! И потом, это же только сон? Или нет?

— А ты как думаешь, любовь моя? — хитро улыбаясь, мужчина прикоснулся к сорочке на груди, и она исчезла, сорочка то есть.

— Хм, это обязательно? — с сомнением глядя на свое уже обнаженное тело, спросила несколько неуверенно. — Ну не то, чтобы я слишком возражаю, это ведь всего лишь сон, но мы даже не знакомы… это как-то неправильно…

Мой голос становился все тише, так как его губы начали обследование на моей груди, поцелуи то обжигали, то вызывали мурашки. А вот Гад ползучий такое не умел вытворять с моим телом.

Мужчина вдруг зарычал и вдавил меня в матрас, нависнув надо мною, свирепо сверкая глазами:

— Никогда, — сказал он отрывисто, — не смей… сравнивать… меня с другим.

Нахмурилась, протянула руку и прикоснулась к нему в том самом месте, где мне очень хотелось сравнить. Мужик замер, стиснул зубы и резко выдохнул.

— Ну-с, — серьезно произнесла я в ответ, — можешь гордиться. У тебя больше!

Меня вдавили еще глубже, а рычание стало еще громче:

— Что?!!

Сдув челку, упавшую на глаза, я ослепительно улыбнулась и сообщила ему ласково:

— Волос больше, а ты на что рассчитывал?

— П-почему волос? Где? — оторопел и отодвинулся, предоставив мне возможность вздохнуть свободнее.

— Да везде, вон… на груди, на голове, и даже там… о-о-о, — издевательски протянула, осматривая его с ног до головы в свете огня от камина, — особенно там…

— Издеваешься? — прищурился и откинулся на спину, заложив руки за голову.

Глаза неудержимо скользнули по восставшей мужской плоти. Повернулась на бок, согнув ноги и приподнявшись на одну руку, гордо выставив перед ним свою грудь.

— Ага. Ну-с, знакомиться будем?

— Милая, ты слишком дерзка для девушки, и отчаянно смелая, — с восхищением глядя на меня, хрипло произнес гость моего сна.

Я гортанно рассмеялась.

— Милый, тебя обманули, еще скажи, что мне больно не будет или я вообще ничего не почувствую, — мой смех разнесся по комнате удвоенным эхом.

Хм, интересный эффект, эхо в жилой комнате. Что бы это значило?

— Ты не девушка? — опять рычит, полыхают огнем глаза, а из ноздрей разве что пламя не изрыгает.

Я постучала пальчиком по лбу.

— Ты это… думай что говоришь. Я, по-твоему, на мальчика похожа?

Мужчина вдруг вскочил с кровати и пронесся ураганом по комнате, снеся кресло, потушив огонь в камине, и вновь оказался в одежде. Это я рассмотрела сразу, как только камин снова заполыхал. Меня резко изъяли из постели, облачили в нечто, похожее на балахон, и поставили посреди комнаты. Я вгляделась в рисунок, в центре которого находилась, и ахнула. Пентаграмма, но какая-то странная.

— Что ты собираешься делать? — полюбопытствовала и удостоилась свирепого взгляда.

— Молчи! Ты должна стать девушкой, и только после этого мы сможем воссоединиться.

Я покачала головой. Вот, блин, а не пора ли мне проснуться? Что-то все дурнее и дурнее сон становится.

— Зачем тебе это? Если тебе нужно просто переспать со мною, валяй… в конце концов я может утром и не вспомню об этом…