Сказки на ночь - Сандра Мэй

И еще Сэм Пардис был другом Марка Боумена. Пожалуй, лучшим. Ах да, еще он спал с его бывшей женой…

Сэм бодрым шариком вкатился в квартиру, забежал на кухню, выхватил из холодильника упаковку пива и через мгновение был уже в гостиной, где завалился с ногами на диван и жизнерадостно провозгласил:

– Я взял три билета на завтрашнюю игру. «Чикаго буллс» – мы победим! «Чикаго буллс» – мы впереди…

– Сними хоть обувь, мерзавец.

– Места в центральном секторе. Я буду с цыпочкой, ты ее не знаешь.

– С чего вдруг такой приступ человеколюбия? Как это ты обо мне вспомнил? Не хватает сил на вторую цыпочку?

– У кого – У МЕНЯ? Просто я всегда помню о друге, в отличие от друга. Думаю – что ж это мой друг Марк будет сидеть дома в такой, можно сказать, знаменательный вечер…

– У меня все равно другие планы.

– Ой! Уже боюсь. Знаю я твои планы. Небось опять завалишься в «Фесту»?

Все правильно. Вечера пятницы Марк Боумен уже второй год проводил в полном одиночестве за столиком чопорного и в высшей степени респектабельного ресторана «Феста», где подавали блюда греческой и итальянской кухни, но главное – там не было случайных посетителей…

Сэм покачал головой.

– Не нравится мне эта нездоровая тяга к одиночеству. Сколько ты уже туда ходишь? Два года? С самого развода, верно? Учти, следующим шагом будет кошка.

– Что? Какая еще кошка?

– Отрада старых дев и молодых импотентов. Заведешь кошечку, станешь с ней разговаривать по вечерам. Будешь жить ее жизнью, ревновать к соседским котам… Потом она сожрет что-нибудь на помойке, сдохнет в страшных мучениях от гастроэнтерита, а ты покончишь с собой от горя.

Марк неожиданно разозлился.

– Иди к дьяволу, Сэм Пардис! Никаких кошек, а также собак, хомяков и рыбок я не заведу, потому что не заведу никогда, а что до моего одиночества – так это не твое дело, понял?

– Я твой друг!

– Но не мой сексопатолог. Я обойдусь без твоей опеки и заботы, а уж тем паче – без твоих цыпочек, которых ты мне подсовываешь с периодичностью раз в месяц!

– Заметь, совершенно бескорыстно! И совесть моя чиста, я хоть что-то делаю. А вот ты, с таким отношением к женщинам, никогда не найдешь себе подружку. Сара выбила тебя из седла, парень.

– Я уже давно в седле, придурок, вернее могу туда вернуться, как только захочу. И не поминай про Сару – с меня хватит ее счетов. Да, и выметайся. У меня… у меня сегодня свидание!!!

Сэм Пардис, черствая душа, расхохотался с присущим ему цинизмом.

– Свидание? Не может быть! С миссис Чимни?

– Нет.

– С племянницей дантиста твоей мамочки?

– Нет.

– С одной из подружек Сары, которая все еще не теряет надежды?

– Нет. Перестань напоминать мне о Саре, это бестактно. В конце концов, ты спишь с ней в общей сложности дольше, чем я.

– Я выждал четыре месяца после вашего развода. Я – воплощение тактичности. Или тебя это все еще ранит? Хочешь поговорить об этом?

– Иди к черту.

Марк повалился в кресло и со вздохом открыл банку пива.

– Сэм… почему ты не женишься на Саре?

Им двигал отнюдь не праздный интерес. По решению суда он должен был выплачивать алименты в течение пятнадцати лет, разумеется, если за это время Сара не выйдет замуж повторно. Марк понятия не имел, зачем это понадобилось Саре – ее папенька мог на карманные деньги купить дочке тысячу новых Марков Боуменов – но платил исправно, по полторы штуки в месяц. Когда Сэм Пардис, смущаясь и краснея, сообщил, что у него с Сарой роман, Марк воспрянул духом – и все зря.

Сэм почесал нос и задумчиво посмотрел в потолок.

– Вообще-то я пытался. Что-то вроде затмения и на меня тоже нашло. Она была такая… хрупкая и беспомощная, так хлопала ресницами… В любом случае, она сказала «нет», и тогда я понял, что ее желание отомстить тебе сильнее любви ко мне, что разбило мое сердце, но одновременно сохранило мне свободу. Как ты ухитряешься доводить своих женщин до белого каления, Марк?

В этот момент зазвонил телефон, и Марк погрозил Сэму кулаком.

– Это, наверное, она. Скажешь хоть слово – убью! И вообще, выметайся. Алло!

У него перехватило дыхание, и краска бросилась в лицо. Марк Боумен ощущал себя пятнадцатилетним школьником, которому взяла да и позвонила королева красоты.

У Джилл Сойер был удивительный голос, похожий на перезвон колокольчиков. Или льдинок в бокале с шампанским…

– Здравствуйте, Марк. Это Джилл Сойер.

– Здравствуйте. Я… я очень рад вас слышать. Я надеялся, что вы позвоните. ПШЕЛ ВОН ОТСЮДА!.. Ой, это я не вам!

– Я боялась, что вы заняты. Вы представляете, мне пришло уже четыре… ах нет, уже пять ответов! И все звучат в высшей степени интригующе!

– Я очень рад. Подождите минуточку, ладно? – Марк закрыл мембрану ладонью и страшно оскалил зубы на Сэма. – Выматывайся!

– Ухожу-ухожу-ухожу! Нет, ну надо же! Свидание! Не врет! Ушел!

Марк дождался, когда Сэм захлопнет за собой дверь, перевел дух и вернулся к разговору с Джилл:

– Это снова я. Простите, у меня тут был друг. Так на чем мы остановились?

– Вы велели позвонить перед первым свиданием. Вот я и звоню.

– Очень хорошо. Как его зовут?

– Говард Рассел.

– Когда же вы встречаетесь со своим… избранником?

– Завтра мы идем в театр. Экспериментальная постановка. Русская драма.

– Когда освободитесь?

Смешок в трубке.

– Это свидание, мистер Боумен, а не деловая встреча.

– Вы правы. В любом случае нам надо повидаться. В час дня пойдет? Есть одна симпатичная кофейня…

– Вы полагаете, что я поставлю под угрозу свое Потрясающее Свидание ради сомнительного удовольствия выслушивать ваши нотации?

Марк неожиданно для самого себя рассердился и хлопнул ладонью по столешнице, больно ушиб руку и зашипел.

Джилл хихикнула.

– Это вы выражаете недовольство?

– Нет, это я стукнулся… Послушайте, Джилл, мне кажется, перед таким важным свиданием было бы нелишне обговорить кое-какие детали… Это для моей статьи…

– Марк, чувства не следует вносить в повестку дня. Им нужно отдаваться, если они есть. Так уж и быть, завтра мы можем попытаться созвониться и договориться на воскресенье. Суббота – моя.

– Тогда воскресенье – за мной. Я заеду за вами прямо с утра. Диктуйте адрес.

Она не кокетничала и не выпендривалась, просто назвала адрес. Смешно – они были практически соседями. Два квартала к югу. Вот вам ирония судьбы – преуспевающий журналист живет в одном районе с официанткой. Снобизм здесь ни при чем, просто…

Внутри Марка разгоралось темное пламя ярости, и он все еще не мог понять, откуда оно взялось.