Юри - Холгер Пукк

Аарне со своим отрядом снова за городом. На этот раз преодолевать расстояния им помогают велосипеды. У кого из ребят такого средства передвижения не оказалось, тем Аарне достал велосипед у членов своей заводской бригады. И вот весь отряд мчит гуськом по шоссе. Не хватает только Юри. Сегодня он решил пойти на кладбище, и товарищи не слишком настаивали на его присутствии. Вряд ли он сейчас почувствовал бы настоящую радость от похода. Пусть пройдёт первое, самое сильное горе. Мальчик ещё успеет нагуляться и наездиться с ними вдоволь. Ведь лето только начинается.

Держа шапку в руке, Юри сидел на краю холмика, покрытого цветами и венками. Большая часть цветов уже увяла, и могила, как показалось Юри, производила впечатление заброшенной. Купленный за двугривенный букетик анемонов не в состоянии был изменить этого впечатления.

Юри оглядел соседние могилы. Там уже зеленел дёрн, цвело множество ярких цветов. А в головах лежали гранитные плиты с именами умерших.

Да. Такой должна стать и могила матери. Хорошо прибранной, с весёлыми свежими цветами… Юри сам позаботится об этом. Станет приходить, поливать цветы. Но поначалу надо привести могилу в порядок. Этого он один сделать не сумеет.

И мысли Юри сразу обратились к тёте Эрне. К единственному оставшемуся у него родному человеку.

Тётя, конечно, поможет привести мамину могилу в надлежащий вид… Иначе быть не может. Кто же ещё?!

С лёгким сердцем зашагал Юри на автобусную остановку и поехал назад в город.

Всю дорогу мальчик думал о том, как они с тётей украсят могилу матери. В голове у него роились планы — один прекраснее другого, сразу и не выберешь, на котором остановиться. Ну да ведь он всё обсудит с тётей Эрной, может быть, у неё возникнет ещё более удачная мысль.

Тётя была дома. Сидела возле торшера на стуле с высокой спинкой и читала. Перед нею на столике стояли конфеты и недопитый стакан чаю.

— Ну, наведался? — Тётя Эрна сдвинула очки на лоб и зевнула. С обложки книги, упавшей ей на колени, в Юри прицеливался из пистолета человек в цилиндре.

— Наведался! — пылко начал Юри и присел на низкую скамеечку возле тёти. — Тётя, а когда мы приведём в порядок мамину могилку? Это дело нельзя откладывать в долгий ящик… Там всё завяло. Я уже обдумал, как она должна выглядеть.

И Юри доверчиво выложил тёте все свои планы, которые родились у него в голове по дороге домой.

Тётя Эрна недовольно взглянула на мальчика. Затем сняла очки и со стуком положила их на столик. Бросив рядом с очками книгу, она поднялась и, раздражённо сопя, зашлёпала на кухню.

Не понимая, что означает такой молчаливый уход, мальчик растерянно посмотрел ей вслед. Когда тётя дошла до передней, Юри вскочил со скамеечки и тихонько окликнул:

— Тётя Эрна!

Она обернулась, смерила племянника долгим суровым взглядом и проворчала:

— Хорошенькая история! Гранитную плиту, альпийскую горку и, чёрт знает, что ещё! А сколько это стоит?! Откуда взять такие деньги?

Юри увидел удалявшуюся спину тётки, но, сделав два-три шага, Эрна Казук недовольно проворчала:

— Там видно будет. Придётся поставить деревянный крест и… А теперь ступай в подвал! Принеси брикеты.

У Юри было такое чувство, будто разбилось что-то большое, прекрасное. Не на блестящие осколки. Нет. А на никудышные черепки.

Мальчик закрыл глаза рукой и воскликнул:

— Для чего крест?! Мама ведь не верила в бога!

Тётя презрительно усмехнулась:

— Понятно! Ты ведь этот самый, с красной тряпкой на шее — пионер! Такие креста не любят. Но не беда: и из тебя ещё можно сделать человека!

В это мгновение раздался стук в дверь.

Тётя поспешно открыла. И Юри услышал, как чей-то знакомый голос спросил:

— Простите, вы, кажется, товарищ Казук, Эрна Казук?

— Да, я Казук! — ответила тётя с вызовом. — Что вам угодно?

— Разрешите зайти на минутку?

Юри увидел на пороге своего классного руководителя, быстро вытер глаза рукавом и поспешил в прихожую.

— Я боюсь впускать в квартиру чужих людей, — возразила Эрна Казук. — Говорите побыстрее, какое у вас ко мне дело.

Юри в одно мгновение оказался возле тёти и вырвал из её рук ручку двери.

— Здравствуйте, учитель Роозма! — воскликнул мальчик так радостно, словно он уже давно ждал пришедшего.

— Аа! Дорогой Юри, это твой учитель. Тогда другое дело. Прошу вас, входите! — И тётя Эрна с готовностью распахнула перед гостем дверь.

Прежде чем войти в гостиную, учитель Роозма на мгновение задержался на пороге и внимательно оглядел комнату. Затем он снял очки и начал протирать их носовым платком. Казалось, он не верит своим глазам и опасается, что очки его обманывают.

Учитель Роозма был очень высокий и сильный мужчина. Его голова со светлыми вьющимися волосами доставала чуть ли не до косяка двери. Ручка же двери исчезала в огромной ладони, словно обломок спички. Как-то он в шутку пожаловался в классе ребятам, что у него в жизни есть две самые главные заботы. Во-первых, где найти такие большие ботинки, которые были бы ему по ноге. И, во-вторых, если сломаются очки, то выйдет целая история: попробуй найти оправу с такими длинными оглоблями, чтобы пришлись ему впору.

Однажды в школьном саду ребята никак не могли сдвинуть с места большой камень. Вдвоём поднять — не хватает силёнок, а втроём — никак не подступишься. Судили да рядили без конца. На их счастье в сад заглянул учитель Роозма. Мальчики сразу кинулись к нему жаловаться на своё горе. Учитель Роозма выслушал их. Обошёл разок вокруг глыбы и взялся за неё. Тут уж ей не было пощады: упирайся не упирайся, а ничего не поделаешь — катись туда, куда толкают.

— Ни дать ни взять — Большой Тылл! — с уважением прошептал кто-то из мальчиков. И с тех пор имя богатыря эстонских преданий — Большой Тылл — прочно утвердилось за учителем Роозма и быстро стало известно всей школе.

— Садитесь, пожалуйста! — пригласила тётя Эрна после того, как гость вновь водрузил очки на нос.

— Большое спасибо, спасибо, — поблагодарил учитель Роозма, по профессиональной привычке повторяя последнее слово фразы.

Гость опустился в удобное тётино кресло и вытянул ноги. В просвете между узкими светло-серыми брюками и модными туфлями показались пёстрые носки.

— Итак, стало быть, Юри уже переехал, — произнёс учитель Роозма и перевёл взгляд с тёти на племянника, который стоял возле письменного стола и время от времени шмыгал носом. Затем учитель обратился было опять к тёте, но что-то вынудило его ещё раз внимательно оглядеть Юри. Тот опустил глаза, словно боялся, что они выдадут недавние слёзы.

— Вот и письменный стол, и книжный шкаф на месте, на месте, — закончил преподаватель прерванную на время фразу.

— Да, — поспешила вступить в разговор Эрна Казук. — Мы привезли самое необходимое. И одежду Юри, и… да много ли у холостяка добра! — закончила она, силясь всё обратить в шутку. Её привело в бешенство, что учитель сразу узнал стол и шкаф Кангуров. Как это могло случиться? Не бегал ли Юри, чего доброго, жаловаться?

Тётя Эрна, разумеется, не знала, что классный руководитель в течение прошлого года несколько раз побывал в доме Кангуров. Стол и шкаф новейшей модели, сделанные по рисункам матери Юри, ему запомнились с первого взгляда. Такой мебели не было в доме ни у одного из учеников шестого класса.

— Стало быть, место для занятий у тебя есть? — Учитель протянул свою длинную руку и положил её на плечо Юри.

Прежде чем мальчик успел ответить, тётя Эрна воскликнула:

— Как же! Место для занятий, и постель, и всё остальное… Как полагается!

Рука учителя Роозма почувствовала, что плечо мальчика дрогнуло. Казалось, Юри хочет протестовать, возразить тёте. И всё-таки мальчик не произнёс ни одного слова, лишь упорно смотрел мимо тёти куда-то в сторону буфета.

— А что сталось с другими вещами? — спросил учитель словно бы между прочим, только затем, чтобы прервать затянувшееся молчание. Казалось, Антон Роозма обдумывает, как бы тактичнее начать очень важный для него разговор.

— Ах, эти… эти… остальные вещи? — Тётя Эрна смутилась; как видно, она подыскивала наиболее подходящий ответ. — Эти остальные… надо ещё решить, обдумать…

В комнате вновь воцарилось молчание. Учитель опять задумался. Тётя Эрна нервно потирала руки. Тут Юри шмыгнул носом, и гость словно очнулся от забытья.

— Стало быть, мебель всё ещё на старой квартире?

При этом вопросе учитель Роозма вдруг пристально посмотрел в глаза тёте Эрне.

— Там… там… а то как же.

— И квартира пустует?

— Ээ… Один мой знакомый молодой человек сейчас там. Временно, разумеется. На кухне.

Известие было для Юри новостью. Чужой человек — в их квартире! Среди вещей, принадлежащих его матери! Это было так странно слышать.