МИТТ (СИ) - Шкин Александр Михайлович

— Кто это? — Спросил Лёшка у охранников, когда Сашкина спина, последний раз мелькнула в проходе между креслами десантного летательного аппарата.

— Ты, что курсант, нашего губера не узнал? — ответил один из них.

— А где бы я его видел?

— А, ну, да… Пошли. Нам тоже пора — и обернувшись к Валерке и Ваньке, со смешком бросил им — пошли арестанты, там вас встретят.

Хромая и морщась от боли, ребята, перебирая поручни ложементов, направились к выходу, за ними пошёл и Лёшка.

Два дюжих военных, в полной боевой укладке, вежливо пригласили Алексея следовать за ними и, не оборачиваясь больше, направились к стоящему неподалёку бронетранспортёру.

Лёшка открыл тяжёлую дверь и, перешагнув низкий порожек, оказался в ярко освещённом, по-военному скромном, салоне. В уголке на откидном жёстком сиденье сидела девочка в военной форме курсанта.

Она тут же вскочила при появлении Алексея и нерешительно шагнула ему навстречу.

Лёшка встал, как вкопанный, он узнал, узнал свою маленькую сестрёнку, хоть и прошло столько времени. Он всё время полёта, не решался заглянуть в будущее. Боялся, что поселившаяся в душе надежда, вдруг исчезнет, растает, уйдёт и тогда… И тогда, и ему незачем жить.

Но она не исчезла, не растаяла, она… Она, вот она, она, она, его сестра…

— Настя позвал он, это я Лёша…

— Лёша? Я тебя совсем не помню… Мне сказали…

И Лёшка, как медведь через заросли, ломая всё на своём пути, бросился к девочке.

Но девочка, вытянула руку ладошкой вперёд и Лёшка, вдруг, увяз в чём-то невидимом и вязком.

— Погоди, братик — хихикнула она — мне говорили, что ты спокойный и рассудительный, как папа. А ты буйный и огромный. Как мишка косолапый, который по лесу..?

— Идёт, шишки собирает, песенки поёт — пропел он, закончив за неё — эту песенку я тебе пел, каждый вечер, когда меня просили приглядеть за тобой. А потом делал вот так — РРРРЫЫЫ…

И Лешка, растопырив непослушные в вязкой субстанции руки, сделал зверское лицо.

— Точно… Хи-хи… А потом я плакала и быстро засыпала.

Она убрала ладошку, и сопротивление окружающего пространства спало.

Алексей вздохнул свободнее. Девочка подошла сама и, подпрыгнув, повисла у него на шее. Парень, подхватив невесомое тельце, закружил его по тесному салону.

Скрипнув, вновь распахнулась дверь, и в неё ввалился помятый и растерянный Сашка.

Лёшка и его сгрёб в охапку — спасибо Саня — воскликнул он — дружище, никогда не забуду.

— Да, ладно тебе — прохрипел тот — отпусти…

Лёшка выпустил из рук обоих.

Саня тут же отскочил от него подальше, а девочка осталась рядом с братом, внимательно разглядывая Александра.

— Какой красивый мальчик — непосредственно, вновь хихикнув, произнесла она — Лёш, это твой друг?

— Да, Насть, это Саня, мы с ним с детства вместе.

Александр стеснительно опустил глаза — привет…

В это время из встроенных динамиков донеслось — всем занять свои места и пристегнуться, начинаем движение.

Ребята быстренько расселись и охватили себя ремнями. Разговаривать во время движения стало невозможно, громкое шипение заполнило салон. Бронетранспортёр, несся, куда-то вдаль, лишь слегка покачиваясь из стороны в сторону.

Пять лет упорного труда над собой, над книгами, в спортивном зале, на военном полигоне, в лабораториях исследовательского центра. Без отпусков и каникул. Единственный выходной в неделю, воскресенье, и тот был заполнен неотложными делами, которые можно было сделать, только в этот день. Сашка жил дома, с отцом, матерью и младшим братом. Жил, это мягко сказано, домой он приходил, только спать. Домой… Несколько бетонных бункеров, разъединённых, а может и объединённых, между собой, это как посмотреть, с герметически закрываемыми створкам. Но мама как могла и насколько хватало времени, создавала домашний уют и тепло семейного очага. И всё-таки это был дом, его дом. Дом, в котором, всегда не доставало, то одного члена семьи, то другого, то всех разом.

Рядом, в соседнем, одном из таких же типовых бункеров, жили Лёшка с сестрой. Остальные ребята, Иван и Валера в общей казарме бригады, на общих основаниях. И опять же, как на это посмотреть. Всё свободное время, да и ночи, с разрешения командования и по просьбе губернатора, они проводили, либо в бункере-доме Сашкиных родителей, либо в бункере Лёшки и Насти.

Но то, что Сашка с Лёшкой жили отдельно, да и их друзьям, не давало абсолютно никаких преимуществ и привилегий, кроме, уже названных. Разве что, вставать приходилось на полчаса раньше и добираться до учебного центра лифтами и своими ногами.

Сашка к этому времени мог оперировать сознанием, как минимум двадцати человек одновременно. Мог слышать мысли, самые поверхностные, не углубляясь. Научился закрываться от вторжения в своё сознание из вне. Получил классическое высшее образование. И ещё стал превосходным целителем душ, психологом и психотерапевтом.

Лёшка, всё-таки, опроверг все постулаты о неизменности течения времени. Научился изменять его ритм и скорость. Мог остановить время на несколько минут, естественно относительно себя и окружающего. То есть, остановив время, мог свободно прогуливаться среди застывших людей, движений и звуков, и при необходимости вносить свои коррективы.

Его сестра Анастасия, выросла, превратившись в высокую красивую и стройную девушку. Оказавшись на полголовы выше Александра, что не мешало им изредка, естественно, когда выдавалось свободное время, встречаться. Она свободно оперировала энергиями жидкостей и газообразных их составляющих. То есть могла в одно мгновение превратить воду в пар или сгустить воздух до прочности камня, вскипятить кровь человека или полностью, тяжёлым осадком, лишить воздух, кислорода, углерода, азота… По выбору. В общем, всего, что в нём могло быть намешано.

Валерка с Иваном стали непревзойдённой грозой электроники, выжигая всё, что имеет непосредственное отношение к электрической энергии. Расстояние их воздействия доходит сейчас до нескольких километров. И это, не предел. А если они объединяют усилия, то и до десяти, пятнадцати.

На границах страны не стало спокойнее за это время. Даже наоборот, чем выше в стране поднималась с колен экономика и хозяйственная деятельность, тем больнее кусали соседи. Горели западные и южные рубежи, пылал восток и север. Толпы беженцев незаконно пересекали границы и наводнили все приграничные города. В поисках пропитания, не гнушающиеся ничем, разбой, грабёж, убийства. В стране объявили чрезвычайное положение и опустили железный занавес, перекрыв границы.

Отгремел праздничный салют, отзвучали торжественные речи. Молодые выпускники особой школы спец. бригады исследовательского центра сибирского округа, получили свои направления и именное оружие. Многие покинули исследовательский центр, сразу же после торжества в их честь, устроенного руководством школы, но не все.

В число «не все» попали и четверо друзей. Сашка, Алексей, Валерка и Иван. Насте предстояло учиться ещё четыре года. Что её очень огорчало. Даже не столько учёба, это ей, без сомнения, нравилось больше, чем топтать сапоги в воинских частях по границам, первые практики это показали, сколько, то, что уедет Сашка. Он обещал ей сегодня, за праздничным, столом устроенным его родителями, что-то такое, чего она всю жизнь не забудет. Настя, догадывалась, что это будет за сюрприз, но не подавала вида. И с трепетом ждала вечера.

И вот он, праздничный стол. Мама и отец молодого лейтенанта Александра Митта, постарались на славу. И сейчас вокруг стола с бокалами в руках стояли четверо друзей, Сашкины родители, Настя и Игорь.

Входной шлюз задраен, четверо десантников из личной охраны губернатора застыли с оружием, двое снаружи и двое внутри.

— Не буду говорить много и пафосно — прозвучали в тишине слова постаревшего и поседевшего за эти годы Евгения Семёновича Митта — хочу просто поздравить вас ребята. Вы молодцы, вы на отлично закончили школу, заслуженно получили свои погоны. Давайте поднимем бокалы за то, что бы вы, вот так вот, как сегодня, встретились снова, и через год, и через пять, и через десять лет. И что бы все эти кресла, на встречах, никогда бы не оставались пусты. А глаза полны надежды и любви… Поднимем…