Чёрный меч (СИ) - Булавин Иван

Свет помог сориентироваться на месте, да, в самом деле, город. Небольшой европейский городок, примерно середины девятнадцатого века. Двух и трёхэтажные дома из камня и красного кирпича, булыжная мостовая и дощатые тротуары, какие-то узкие каналы с перекинутыми через них мостиками.

— Ищите дом побольше, — сказал я, сгибаясь под тяжестью ствола дерева, сучья для удобства обрубили, но и так оно весило раза в два больше, чем я. Зато хватит надолго.

Дом нашёлся ближе к центру, когда мы прошли уже несколько кварталов, город пугал своими безжизненными улицами, тёмными домами, гнетущей тишиной. Выбранный нами дом явно принадлежал не простому горожанину, какой-то купец, или аристократ, или даже сам градоначальник. Трёхэтажное здание с фасадом, отделанным лепниной. На дверях из дуба висела табличка, но прочитать её мы не смогли, язык совершенно незнаком. Но это уже неважно.

Внутри было тихо, но жилым не пахло, отчего-то стало ещё холоднее, какие-то странности с климатом, да и не только с климатом. Быстрый обыск дал большое помещение с камином. Камин был устроен своеобразно, с одной стороны было подобие гостиной, просторный зал с большим столом и креслами, а с другой стороны была кухня, где огонь использовали для приготовления пищи. Но нам, опять же, на это было наплевать, есть печь, есть дымоход, а нам нужно согреться.

Дрова пилили снаружи, а в камин клали готовые чурки. Для растопки был небольшой запас сухих поленьев, что лежал рядом с камином. Для надёжности плеснули полстакана бензина из канистры, но загорелось бы и без него. Минут через двадцать весь коллектив собрался у камина, пытаясь согреться и обсушиться, появился уют и чувство защищённости, снаружи продолжала бушевать буря, а внутри было тепло и безопасно. Осталось только найти еду.

Вода у нас была, натопили снега заранее и разлили по пластиковым полторашкам, одну такую сейчас достал из рюкзака Женя и запил таблетку.

— У кого какие мысли? — спросил я, присаживаясь на свободное кресло.

— Хочу проснуться, — честно заявил Лёха.

— Не, я уже смирился с новой реальностью, — возразил Женя, который откинулся в кресле и закрыл глаза. — Трип не бывает таким долгим, стало быть, всё это настоящее.

Образец здравомыслия. Тут одна из женщин начала плакать, уткнувшись в плечо своего мужчины, тот пытался успокаивать, но помогало слабо. Откровенно говоря, реакция была нормальной, я и сам был не прочь психануть.

— Я думаю, надо искать выход, — тихо проговорила мамочка, дети после путешествия устали так, что просто рухнули, пришлось найти им кровати, поставить у задней стены и положить спать. — Этот человек, Фёдор, он ведь говорил, что можно вернуться.

— Говорил, — согласился я, — но без особой уверенности. Выбраться мы попытаемся, но есть более неотложные проблемы. Например, еда. Предлагаю сперва обыскать дом.

— Мысль дельная, — Женя внезапно вскочил, излучая бодрость, глаза были мутные, но он прямо брызгал энергией. — Начнём с кухни.

В самом деле, обыск на кухне дал не только еду, но и средства для её приготовления. Овощи не испортились, но выглядели странно, вроде высохли, но при этом на вкус были приемлемыми. Зато нашёлся большой свиной окорок, тоже слегка подсохший, но годный в пищу. И связка колбас, которые готовить было не нужно, а потому каждый отломил себе по куску. Ещё нашлось полбочонка солёной рыбы.

Пока все грабили пищевые запасы, я отправился дальше, как знать, может быть, в доме найдётся ещё что-то полезное, например, оружие. Впрочем, судя по архитектуре, тут я найду только кремнёвый мушкет или шпагу.

На втором этаже нашлась хозяйская спальня и кабинет. Тут же, вооружившись топором, я начал вскрывать ящики стола. Часть была открыта, там хранились бумаги, написанные на непонятном языке, нашёлся письменный прибор, перья, чернильница, впрочем, перья стальные, что внушает надежду. А деньги здесь какие? Золотые соверены? Пригодятся, чтобы к барыге идти.

Но денег не нашлось, зато я отыскал керосиновую лампу, в которой был керосин, получилось зажечь и получить источник света, сберегая аккумулятор телефона. Когда остался только самый нижний ящик, я открывал его уже без особой надежды. Вставил острие топора в щель, надавил, дерево затрещало, а потом наружная крышка выпала на пол. Что у нас там?

Внутри оказалась плоская шкатулка, вроде то, где хранят шахматы, разве что побольше размером и потяжелее. На ней тоже имелся замочек, но настолько маленький и хрупкий, что я смог оторвать его пальцами. Поднёс лампу поближе, стараясь рассмотреть доставшееся богатство. Какие-нибудь фамильные драгоценности? Судя по весу, в коробке металлические предметы.

Рассмотрев находку, я слегка растерялся. Нет, драгоценностями там и не пахло, но находка, безусловно, полезная. Револьвер. Старого образца, детище дедушки Кольта. Такими во время Гражданской войны в США воевали. Я взял оружие в руку и прикинул вес. Тяжёлый. Тяжесть — это хорошо, тяжесть — это надёжность, как говорил один герой фильма. Но тяжесть мне пока не в помощь, в драке с монстрами проще топор использовать. Патроны где?

В ящике стола больше ничего не было, зато в коробке лежали несколько металлических предметов непонятного назначения и небольшая коробка из толстого картона. Открыв её, я не обнаружил патронов, а только тёмный порошок, который, судя по запаху, был порохом. Так, что из этого следует?

Вывод был только один, осмотр револьвера это подтвердил. Это очень старое оружие, настолько, что не предусматривало унитарный патрон. Тут придётся заряжать раздельно. Порох у меня есть, полная пачка и ещё в медной пороховнице запас. Пули нашлись тут же, завёрнутые в бархатный мешочек. А капсюли были в странной штуке, вроде деревянного желоба, откуда их можно выдавливать по одному и нанизывать на шпеньки.

Подумав, что места тут опасные, а значит, оружие лишним не будет, я принялся заряжать. Хорошо, что любил смотреть разное познавательное видео в ютубе. Там и про древнее оружие ролики были. Сюда, значит, сыпать порох, потом вот так вставлять пули, потом рычагом вдавливать их внутрь, а сзади навешивать капсюли. Минут через десять с зарядкой было покончено, а я достал баночку с подобием солидола, которым замазал заряды спереди. Теперь порох не отсыреет.

Револьвер я убрал за ремень сзади и прикрыл курткой. Ещё шесть выстрелов с относительно быстрой перезарядкой. Да и калибр приличный, сорок четвёртый или сорок пятый, монстру точно не понравится. А все принадлежности убрал себе в рюкзак.

Когда я вышел из кабинета, оказалось, что обыском никто больше не занимается. Нашлось более приятное занятие, на огне уже весело булькал котелок с супом, а люди, рассевшись по креслам, попивают свежесваренный кофе, запас которого нашли в шкафу, а кое-кто даже откупорил бутылку спиртного, напоминающего запахом ром. Так, проблема голода решена, но обыск нужно продолжать.

Единственным, кто составил мне компанию, оказался Женя, которого после приёма препарата так плющило, что на месте он усидеть не мог. С ним и отправились на дельнейшее мародёрство.

— Слушай, Евгений, — спросил я, — если бы ты был хозяином дома, где бы хранил деньги?

Он невпопад хихикнул, но тут же выдал ответ:

— В кабинете, за картиной, сейф в стене, а ключ носил бы на шее.

Мысль показалась мне дельной, я тут же вернулся в кабинет и кинулся к стене, где висели две картины, изображавшие молодых женщин. Увы, ни за одной не оказалось сейфа. Потом ещё шкаф отодвинули, едва не уронив его, но и там никакого хранилища не оказалось.

— Есть ещё мысли? — спросил я, прикидывая степень адекватности помощника, тот на глазах выпадал из реальности.

— Спальня, — тут же выдал он. — Если не деньги, то драгоценности хранятся там. Графиня встала утром, сходила посс… короче, потом начала прихорашиваться и надевать драгоценности, сам понимаешь, они должны быть рядом.

Язык его заплетался, но мозг выдавал здравые мысли, пришлось взять лампу и переместиться в спальню. Кое-что полезное нашли сразу, например, на туалетном столике лежала опасная бритва с позолоченной рукояткой, а ещё основательно высохший кусок мыла и помазок. Возможно, пригодится, лучше прибрать. Бритва ещё и для убийства годна, Остап Бендер не даст соврать. Потом ещё снял с гвоздя широкий ремень, на котором эту бритву правили.