Стена - Владислав Владимирович Тычков

родителей. Конечно, если бы я был трезв, такая мысль даже не пришла бы мне в голову – я знал, что мать спит очень чутко, и конечно услышит, как я открываю дверь. И уж тем более поймет, что я не один. Но тогда кровь моя была обильно растворена алкоголем и тестостероном, и думать реалистично совершенно не получалось.

Мы зашли в квартиру, стараясь не шуметь. И первое, что я увидел – это укоризненные глаза матери. Заплетающимся языком я пробормотал что-то вроде «сегодня она останется здесь», пошатываясь, прошел в свою комнату. Девчонка нерешительно двинулась вслед за мной. Мать не сказала ни слова.

Ничего не сказала она и на следующий день. И на следующий.

Вскоре мы с той девчонкой расстались.

Я отвел глаза от своего отражения. Где-то там, за тяжелой дверью туалета продолжала греметь музыка, Сандер прибалтывал девок поехать к нему домой, заказывал еще коктейлей с мартини (кажется, решительно все девушки теряют самообладание под действием Сандера, смешанного с мартини), а люди на танцполе продолжали колебаться, как молекулы в кристалле, вроде каждый – сам по себе, но в то же время – неотъемлемая часть общей массы; отрезви каждого в отдельности – и масса перестанет существовать.

Я умылся, вытер лицо бумажным полотенцем, убедился в презентабельном состоянии своего отражения, и вышел навстречу шуму, людям и первобытным инстинктам, обычно скрывавшимся за ширмой приличий, а здесь – выплескивавшимся наружу под жесткие ритмы музыки, не очень изменившейся со времен шаманов и ацтеков.

– Ээээй, мистер Лексус, почтил нас наконец своим присутствием! – Сандер казался основательно пьяным, но я не мог разобрать, в самом ли деле его так развезло или он просто играет. – Давай расплачиваться, а то девушки уже хотят в постельку!

Девушки громко засмеялись. Они-то были точно пьяны. Я улыбнулся, заплатил по счету, вылил в свой стакан остатки вискаря, в три глотка опустошил его и пошел к выходу. Алекс с компанией двинулись следом.

* * *

– Так значит, ты из провинции? – низким эротичным голосом толи спросила, то ли просто констатировала девушка, отписанная мне Сандером, когда мы сидели, тесно прижавшись друг к другу, на заднем сиденье такси. Виски крепко ударило мне в голову, и ее слова как будто кружились где-то около меня, обволакивая своей истомой, но не давая постичь их смысл.

– Чего?.. А, да. С юга…

Она, видимо, решила, что разговаривать больше не имеет смысла, наклонилась ко мне и коснулась моих губ своими мягкими расслабленными губами со сладким вкусом помады и мартини. Слегка поиграв, отстранилась и с выражением самодовольства во взгляде спросила:

– Ну как?

Я не нашелся, что ответить. Да ответ ей, скорее всего, был и не нужен. По-своему истолковав мое молчание, она вновь приникла к моим губам, прижавшись своей полной грудью к моей груди, и я тут же ощутил, как в моих штанах просыпается неслабое желание, несмотря на обильную дозу алкоголя. «Джеку дэниэлсу» удалось прогнать лишние мысли, оставив тело в плену инстинктов. Ни до каких приличий уже никому не было дела.

Такси остановилось у сандеровского дома. Тесно прижимаяс라 друг к другу, мы – две пары пьяных случайных любовников, – спотыкаясь, целуясь и хохоча, выбрались из машины, доплелись до лифта, поднялись на шестой этаж и завалились в темную сандеровскую квартиру. Свет никто не включал – он был нам не нужен. Разошлись по комнатам, на ходу расстегивая одежду, которую еще не успели расстегнуть друг на друге в такси.

Я уже не помню, как оказался в горизонтальном положении. Шторы в комнате были задернуты, окна закрыты, и, несмотря на свет и гул никогда не засыпающего города, здесь было тихо и темно – хоть глаз выколи. Я не видел, на чем лежал, только осознавал жесткую поверхность под своей спиной, которая начинала качаться, стоило мне закрыть глаза. На своих бедрах я ощущал тяжесть и тепло чужого тела; чьи-то руки снимали с меня рубашку, губы целовали грудь и шею; в кромешной тьме надо мной виделось какое-то движение – вверх-вниз; я почувствовал, как с меня снимают брюки и обнажают член. Через мгновение я почувствовал горячее прикосновение губ и языка; я непроизвольно закрыл глаза и тут же снова их открыл, испугавшись, что поверхность подо мною сбросит меня в пропасть темноты. Губы на моем члене производили несложные процедуры, со знанием дела причмокивая и издавая громкие глотательные звуки.

– У тебя есть презик? – члену вдруг резко похолодало, и из темноты выплыл силуэт головы, блеснули белки глаз. Спустя долгие секунды откуда-то из глубины сознания всплыл смысл набора звуков, пролетевших мимо моих ушей.

– Нет.

– Ладно, у меня есть. Ты не видишь мою сумочку?

– Я даже тебя не вижу.

Вздох – и тяжесть на моих бедрах исчезла. Раздались шаги, где-то включился свет. Я почувствовал, как напряжение стало быстро спадать.

Свет погас, уступив место разноцветным кругам, быстро меняющим свое очертание и местоположение.

– Уфф, ну вот.

Раздался треск разрываемой упаковки.

– Что, уже все? Ладно, попробуем еще раз.

Я вновь ощутил губы, старавшиеся вернуть к жизни мое угасшее желание. Через несколько минут бесплодных попыток движения прекратились, раздалось какое-то шуршание, щелчок, вспышка – и во тьме замаячил красный огонек сигареты.

– Курить в постели опасно, – сказал я первое, что пришло в голову. – Можно вызвать пожар.

– Да пошел ты, пожарник хренов… – в темноте снова возник неясный силуэт. Я понял, что девушка собирает вещи.

– Э-э-э… – я хотел что-то ответить, но передумал. Странная девка. Нервная какая-то.

Через минуту хлопнула входная дверь.

Я остался один. Из соседней комнаты доносились знакомые звуки – Сандер трудился вовсю. Я перевернулся на живот, как мог крепко, чтобы не свалиться от поперечной раскачки, уцепился руками за то, что считал подушкой, и закрыл наконец глаза.

III

– Эй, Сандер, тебе что ли на работу сегодня не идти?

Сандер нехотя перевалился на бок.

– Отвали, а? Какая в жопу работа… Будь другом, минералки мне налей… Сколько там натикало?..

Я достал мобильник – в доме Сандера часов не наблюдалось. Счастливый, наверное…

– Полдвенадцатого. Дети уже из школы вернулись.

– Чего? Какие дети?.. А-а-а… хм… ты еще шутить изволишь… а девки где?

– Еще ночью свалили.

– А-а-а… Ну… туда им и дорога. Надеюсь, не сперли ничего.

Сандер приподнялся на руках и посмотрел в зеркало, встроенное в стену прямо над спинкой кровати.

– Ё-о-о… – и рухнул обратно. – Не то морда, не то жопа…

– Сандер, я там завтрак сбацал. Пожрать у тебя особо нечего, так что не привередничай.