Во власти Давида (СИ) - Старлайт Риша

— Вон, врачи, Дава, отпусти ее! — это последнее, что я слышу, прежде чем образ бандита растворяется передо мной окончательно.

Глава 12

Давид

— Езжайте домой, Давид Маратович. — крутится около меня медсестричка. — Вы всю ночь сидите, этим вы ей не поможете…

— Нахуй свалила отсюда! — грубо рычу на девушку.

Та пугается и выметается из коридора.

Я даже джинсы окровавленные кровью дочери врага не сменил. Так и сижу в них, точно маньяк расчленивший жертву. Сижу всю ночь и мрачно туплю в стену, пока длится эта долбанная операция.

Я в ахуе. Я в трансе. Меня не покидает тупое чувство, что я совершил ошибку. Не пойму, почему Бондарь все еще не здесь. Почему этот гавнюк, ее браток Никита, все еще не тут?!

Почему вся ее гребанная семейка не оббивает порог этой сраной больницы и в ужасе не рвет на себе последние волосы?! Они поставили на ней крест? Списали ее?! Какого хуя вообще тут происходит?!

Серое утро сменяет ночь. Шесть утра. Шесть гребанных часов они оперируют ее.

Наконец, в коридоре показывается усталый, замученный дядька-хирург. Поднимаюсь, иду к нему. Больничка наша, прикормленная. Наших латает после перестрелок и прочих заварушек.

Глазами спрашиваю, потому что говорить не могу.

— Жива. — устало произносит. — Зашили.

Выдыхаю облегченно.

— Но крови потеряла море. Мы все запасы, все что было для переливания использовали. Восстанавливаться долго будет.

Я знаю, что много потеряла. Сам видел. Своими глазами.

— Счет вам выставлю. Не обессудьте.

Меньше всего меня сейчас заботят деньги.

— Полицию надо в известность поставить. Девку порезали, словно идейку на день Благодарения.

— Валяй! — разрешаю я таким тоном, будто не имею там связей.

— Вы ее порешили?

— Я похож на убийцу? — злюсь.

— На ней следы побоев. Ваша банда постаралась? — врач затягивается сигаретой прямо в коридоре, не обращая ни на кого внимания.

— Ее семейка Демида убила. Это Ванесса Бондарь. Я решил отомстить. — мрачно отвечаю.

— Нет. — хмыкает Врач. — Ваши что-то там попутали.

У меня внутри аж все обрывается.

— В смысле попутали?! — трясу я врача, который пытался Демида заштопать, но не вышло.

— Это не Бондарь.

«Я не Ванесса… не Ванесса я…» — беспомощно повторяет в моем подсознании девичий слабый голос.

— В смысле, не Бондарь?! — опешиваю я.

— В прямом. Девушка, что вы зарезали как курицу, точно не Бондарь.

— А кто, еб твою мать?! — рычу я, вцепившись в хирурга.

— А я откуда знаю? — пожимает плечами.

— С чего ты взял, что это не Бондарь? Ты знаешь Ванессу?

— Я ей аппендицит пару лет назад вырезал. Она потом там татуировку набила. Перышко, чтобы шрам скрыть, хотя я аккуратно ей все зашил.

М-м-м… напрягаю память на максимум.

«Я не Ванесса… не Ванесса я…» — разрывается мой мозг ее слабым голосом. Была у нее татуха на животе?! Ну конечно, блядь, нет!!!

— Она могла как-то эту татуировку свести?! — цепляюсь я за последнюю надежду.

— В принципе, могла бы. — пожимает плечами хирург. — Но та, которую я штопал всю сегодняшнюю ночь — точно не Ванесса. Похожа на нее, но не она.

Глава 13

ДАВИД

— Да, Дава, все верно. — мрачно сообщает мне Крот. — Бондарьская девчонка еще вчера утром пересекла границу Израиля.

— Значит девочка, которую порезал Хряк никак не может быть Ванессой. — мрачно констатирую я.

— Нет.

— А кто она, еб вашу мать?! — рычу, вызверившись так, что народ в кабинете вздрагивает. Хряк трусливо втягивает шею.

— Таисия. Таисия Снегирева.

— Какая нахуй Таисия Снегирева??? И почему она оказалась в машине у этого уебка?! — голова кипит от перенапряжения, от бессонной ночи, и от всего пережитого.

— Дав. Выпей, а! Красный весь! Сейчас давление шарахнет.

— Завали хлебало, Лысый! Я еще с тобой не разобрался, понял?!

Хряк вздрагивает от моего бешенного взгляда. И пусть дрожит. Я убить его готов. Во-первых, за проеб с Ванессой, во-вторых за то, что левую девочку порезал, когда я ему такого права не давал.

— Таисия Снегирева, — поправляет очки Крот. — Она из городишки Северные Зори*, что находится в Сибири.

* — данное название придумано автором из головы, любые совпадения случайны

— Швея. Работает в местном ателье. Получает две копейки. Живет с теткой. Родители погибли. Братья и сестры двоюродные. Родных никого нет.

Устало мну переносицу. Каждое слово Крота как приговор. Приговор моей совести. Взял и порешил невинную. А так ли она невинна?

Она могла быть в сговоре с Бондарями. Она могла быть подкуплена ими, и подослана вместо Ванессы за деньги.

Выкручиваю память на максимум. Ее удивление было вполне натуральным. Она явно не узнавала, ни меня, ни пацанов. Мы не были знакомы с Ванессой лично, но учитывая то, в каких кругах обитает ее отец, слышать про Даву и Демида Тиграновых она была обязана! А эта девчонка не слышала, и явно не понимала, что происходит сейчас с ней.

Выкручиваю память на максимум.

«— Я — Таисия, — плачет девушка. — Я подруга Ванессы, приехала из Севера… Меня Никита забрал с вокзала…»

Блядь!!! С Никитой она знакома. С Ванессой явно тоже. Эти твари ее одели, обули, проэпилировали, мрази такие, чтобы у меня ни на грамм сомнений не осталось! Буквально из нее Ванессу сделали, и подсунули мне! Вот уроды!

— И что делать будем? — осторожно выспрашивает Хряк, приоткрыв один глаз.

Видно, что весь его страх только в мою сторону направлен. Он даже не раскаивается, что едва не убил невинную девушку. Она для него ничего не значит. Так, грязь под ногтями, досадное недоразумение. И мне становится так не по себе. Так противно от всего происходящего, что тихо рычу на идиота:

— Молись! Молись, чтобы Таисия Снегирева выкарабкалась! Иначе следом за ней я зарежу тебя, придурок!

***

ДАВИД

— Арсений уже месяц без отца.

Мы с Мадиной вышли впервые на детскую площадку в большой торговый центр. Вдова брата в черном. Черные обтягивающие брюки, черный кроп-топ, или как называется эта женская тряпка, из-под которой видна обнаженная полоска кожи живота.

На жене брата платок, из-под которого видны черные блестящие ухоженные волосы. На ногтях свежий маникюр. На ногах босоножки, яркого лака нет, но педикюр выполнен вот недавно. Ресницы километровые, явно наращенные, потому что в природе я таких не встречал. Косметики вроде нет, но если приглядеться, то макияжа там полтонны.

Мне приятно, что Мадина, потеряв мужа, не слегла следом за ним в могилу, но коробит этот ее общий вид. Вроде девушка и в трауре, так не придраться, а вроде, как и просто вышла посидеть в кафе торгового центра.

— И как он справляется без папы? — прекращаю разглядывать вдову брата.

В конце концов не мое это дело.

Каждый переживает горе по-разному.

Значит, Мадине так легче воспринимать новую реальность, ухаживая за собой и продолжая краситься и одеваться, словно ничего не произошло.

— Он скучает, Давид… Хорошо, что ты вывез его поиграть, развеяться.

— Он теперь мой сын. — киваю. Я буду воспитывать его как своего.

— Это хорошо. — мне показалось, или она стреляет в меня глазами? Наверно, показалось. — Мальчику нужен отец. Нужен пример для подражания.

— Боюсь я не самый лучший пример. — мрачно отвечаю, вспоминая Таисию. И то как несправедливо поступил с ней.

— Ты себя недооцениваешь, Дава! — вдруг кладет свою ладонь на мою Мадина.

Тут же напрягаюсь. Немедленно одергиваю свою руку. Это что еще блядь за жесты такие?

В глазах Мадины на секунду вспыхивает интерес, а потом она берет себя в руки и как ни в чем не бывало продолжает:

— Ты — настоящий мужчина, Давид! — откровенно смотрит мне в глаза.

Бляха-муха! Еще не хватало. Вдова брата заигрывает со мной? Час от часу не легче.