Целитель - Фрэнсис Вилсон

— Почему? — мысленно удивился он, осторожно коснувшись губами края кубка.

— Потому что, по-моему, в твой бокал, в отличие от других, что-то добавлено, а нам следует соблюдать осторожность.

— Что же тебе внушило подобные подозрения?

— Я уже говорил, что ты должен оттачивать наблюдательность.

— Перестань! Объясни.

— Хорошо. Я обратил внимание, что тебе подали заранее налитый кубок, тогда как остальные наполняли вон из того медного кувшина.

— Действительно странновато, — согласился Стивен и собрался поставить кубок.

— Не надо! Чуть-чуть смочи губы, я попробую проанализировать содержимое. Небольшой глоток сильно не повредит.

Он так и сделал и принялся ждать.

— Ну, — объявил, наконец, Пард, — по крайней мере, серьезного вреда тебе причинить не хотели. Пока, во всяком случае.

— Что там?

— Какой-то алкалоид, должно быть, из местного корня.

— И что со мной было бы?

— До утра отключился бы, не появляясь на сцене.

Дейлт задумался.

— Интересно, зачем?

— Не имею ни малейшего представления. Но, пока все отвлеклись на бегство Антона, советую немедленно выплеснуть вино на пол. Оно смешается с уже пролитым, никто не догадается. Пусть потом дураки удивляются, что ты по-прежнему в своем уме.

— У меня есть идея получше.

Дейлт вылил вино на собственный сапог, и оно стекло тихо, без плеска.

— Пару минут обожду, а потом прикинусь, будто отключился. Может, узнаем, что они задумали.

— Звучит рискованно.

— Тем не менее так мы и сделаем.

Стивен решил максимально использовать время, оставшееся до отключки.

— Знаете, — начал он, притворяясь, что пьет вино большими глотками, — прошлой ночью я видел на небе яркую вспышку света. Она ударила в землю далеко за горизонтом. Слышал недавно толки, будто тот самый свет упал где-то здесь, даже говорят, что в самой Бенделеме. Правда или вассалы спьяну болтают?

Разговоры за столом разом смолкли. Все перестали есть и пить, устремив на него взгляды.

— Почему ты об этом спрашиваешь, Раксо? — поинтересовался герцог.

Завеса подозрительности, вроде исчезнувшая в начале обеда, вновь прочно отделила герцога от наемника.

Последний решил, что представление пора заканчивать.

— Ваша светлость, меня лишь озадачили праздные слухи. Я… — Он приподнялся на стуле, прикрыл рукой глаза. — Я… — И осторожно повалился на пол.

— Отнесите его наверх, — приказал герцог.

— Не покончить ли прямо сейчас с вездесущим выскочкой, ваша светлость? — предложил один из советников.

— Нет. Он мой друг, друг Антона, зла нам наверняка не желает. Завтра все будет ясно.

Дейлта без какой-либо деликатности и тем более без учета физического самочувствия отволокли в его комнату, бесцеремонно швырнув на кровать.

Крепко хлопнула глухо закрытая прочная дверная створка, послышался щелчок ключа в замке.

Он вскочил, бросился к двери. Ключ торчал снаружи в скважине.

— Блестящая была идея, — ядовито прокомментировал Пард.

— Попрошу воздержаться от замечаний.

— Что теперь будем делать, запертые на всю ночь в клетушке?

— Остается одно, — вздохнул Дейлт, сбросил сапоги, кольчугу, камзол, короткие штаны и прыгнул в постель.

Наутро дверь оказалась незапертой, и он с максимальными предосторожностями спустился вниз. Память подсказывала, что рядом с кухней находится каморка Стренча… точно, вот она. Хозяина поблизости не видно.

— Что это ты задумал?

— Изо всех сил стараюсь снова не просидеть ночь под замком.

Взгляд его остановился на большой доске, где Стренч держал дубликаты ключей от всех замков в крепости.

— Начинаю понимать.

— Медленно нынче утром соображаешь!

Стивен сдернул с крючка запасной ключ от своей комнаты, прицепив на его место другой, похожий, с другого конца доски. Стренч рано или поздно обнаружит исчезновение одного ключа, но конкретно, безусловно, не вычислит.

Через несколько секунд он столкнулся с мажордомом.

— Его светлость желает тебя видеть, Раксо, — сухо сообщил тот.

— Где он?

— На северной стене.

— Похоже, близится критический момент.

— Почему, Пард? — прошептал Дейлт.

— Помнишь, вчера вечером после твоей театральной отключки герцог сказал, что завтра все будет ясно?

— По-твоему, он сейчас собирается выяснять?

— Может быть. Точно, конечно, не могу сказать, но радуюсь, что у тебя кинжал за поясом.

Герцог стоял один на крепостной стене, приветствуя Дейлта-Раксо со всей теплотой, допустимой при его сдержанности, выслушав от последнего извинения за вчерашнюю «чрезмерную выпивку».

— К сожалению, должен кое в чем признаться, — сказал он.

— Слушаю, ваша светлость…

— Как только ты явился, я заподозрил тебя в предательстве.

Дейлт открыл было рот, чтоб ответить, но герцог махнул рукой в перчатке:

— Можешь не доказывать свою невиновность. Я получил донесение от шпиона при тепендианском дворе с подтверждением, что ноги твоей в Тепендии не было после таинственного исчезновения год назад.

Стивен повесил голову:

— Милорд, я в отчаянии.

— Не упрекай меня, Раксо. Всем известно, что ты ищешь максимальной выгоды, а Тепендию очень интересуют последние события в Бенделеме. Настолько, что она засылает на нашу территорию летучие отряды, которые захватывают моих вассалов.

— Зачем?

Герцог надулся от гордости.

— Затем, что Бенделема процветает. Ты сам кругом видел богатый урожай. Везде, по обыкновению, скудный, кроме Бенделемы.

Дейлт этого не знал, но все равно кивнул. Значит, только на Бенделеме собирают второй обильный урожай. Интересно.

— Наверно, вы освоили новые методы земледелия и Тепендия их хочет украсть, — предположил он.

— Больше того, — кивнул герцог. — У нас появились новые способы хранения продуктов, новые способы сева… Когда вновь придет голод, мы победим Тепендию не мечом и огнем, а едой! Голодающие тепендианцы побегут от своего господина, Бенделема расширит границы.

Дейлт собрался заметить, что если тепендианцы захватят бенделемских вассалов и завладеют секретами, то голода нигде больше не будет. Но герцог мечтал об империи, а простому наемнику не всегда стоит опровергать имперские мечты. Поэтому он промолчал, пока герцог созерцал горизонт, которым вскоре надеялся завладеть.

Остаток дня прошел в праздной ловле слухов, и к обеду Стивен убедился в одном: корабль разбился или приземлился на той самой поляне, которую он осматривал несколько дней назад. Было известно еще кое-что, но жители Бенделемы хранили секрет про себя — «правда, мы видели падавший свет, а больше ничего не знаем».

Антон предложил Дейлту то же почетное место, и он покорно уселся.

Когда прозвучал тост за герцога, сделал крошечный глоточек из кубка.

— Каков вердикт, Пард?

— Тот же самый.

— Не понимаю, в чем дело. Почему меня не опаивают ни за завтраком, ни за полдником, а только за обедом?

— Нынче ночью попробуем разобраться.

Поскольку сегодня Антон фокусов не выкидывал, трудно было найти способ избавиться от вина с добавленным снотворным. Наконец, он решил вновь притворно свалиться на стол, опрокинув при этом кубок в надежде скрыть тот факт, что проглотил лишь несколько капель.

Уронив на столешницу голову, внимательно прислушался.

Прозвучал голос Антона:

— Долго это будет продолжаться, отец? Если его каждый вечер опаивать, он обязательно заподозрит неладное.

— Долго, раз ты поселил его здесь, а не в солдатских казармах! — сердито крикнул герцог. — Недопустимо, чтобы он шатался вокруг во время ночных церемоний. Чужак не должен знать о божестве!

— Ладно, — мрачно буркнул Антон. — Завтра я его отправлю в казармы.

— Не обижайся, — смягчился отец. — Я знаю, он твой друг, но божество важнее наемника.

— Кажется, я вполне понимаю, что представляет собой упомянутое божество, — заявил Пард, когда Дейлта-Раксо тащили наверх.

— Мозг? Я сам догадался. А как он общается с ними? Образец к этому не приспособлен.

— Зачем ему общаться? Достаточно того, что он с неба свалился.

— Недостаточно. Мозг ничуть на божество не похож. Он должен был вступить в контакт с местными жителями, прежде чем они его обожествили. Иначе падение корабля стало бы очередной детской сказкой, которую рассказывают у костра.