Коготь берсерка - Виталий Сертаков

— Получи свое, волчонок!

— Так ему, подкидышу!

— Пусть знает!

Руки стянули позади, вырваться стало невозможно. Даг попытался поджать ноги, чтобы защитить пах. Ивар бил методично и с удовольствием, мстя за все свои унижения. Где-то поблизости пыхтел Сигурд.

— Эй, назад, там Северяне!

Парней как ветром сдуло. Даг бессильно упал лицом в снег. Сквозь боль и звон в ушах он слышал крики. Кажется, кричал его кровник Руд. Потом Дага кто-то перевернул. Он изо всех сил таращил глаза, но не мог понять, то ли стемнело так быстро, то ли Ивар выполнил обещание и вырвал ему глаза. Даг успел подумать, что без глаз жить не будет, лучше самому кинуться на меч.

Слева вспыхнуло пламя. Там с факелом в левой руке и с дубиной в правой стоял кровник Руд. Поперек его счастливой физиономии тянулась кровавая ссадина. Рядом зажегся еще факел, над Дагом склонились лица мальчишек и взрослых, это были скотники, которых первыми разыскал Торкиль. Кто-то присвистнул.

— Ну и отделали тебя… Ты слышишь? Эй, если слышишь, скажи хоть слово!

Даг промычал что-то невнятное.

— Кто его так? За что?

— Это вроде парни с соседской усадьбы! А как там второй?

— Да цел я, жив… — над Дагом нависла опухшая, расцарапанная физиономия Сигурда.

— Поднимайте, да не на руки! Давай на доски его!

— Будь оно все проклято! Несите его сюда!

Под всхлипывания женщин, свирепые окрики матери и хмурое сопение отца Дага внесли в дом и бережно уложили на шкуры. В соседнем доме продолжался веселый пир.

— Проверьте, не сломаны ли у него ноги! — бросил Олав теткам. — И приведите треллей, они тоже умеют лечить… И найдите мне Сверкера. Где Сверкер?!

От рыка хозяина слуги бегали пригнувшись.

Даг скрипел зубами и стонал, пока женщины обмывали его раны. Явился Торкиль, с трясущимися губами следил, как кривич Путята собирается зашивать Дагу губу. Путята насмешничал, сыпал прибаутками, понятными только ему, земляку Фотию да самому раненому. За шутками и прибаутками он прокалил иглу, втянул суровую нитку и незаметным мягким движением проткнул Дагу щеку.

— Ох-ох-ох! — запричитали старшие сестры.

— Чего раскудахтались? — обрушился на девчонок старина Горм. — Подумаешь, мальчишки пару синяков друг другу влепили? Это ерунда, парни должны драться! А вот нос ты ему кусал неправильно! Сигурд мне сказал, что ты одному слизняку чуть нос не откусил? Ха-ха! Не верти головой, а слушай меня! — Горм старательно отвлекал мальчика от горячей иголки. — Слушай, я двоим как-то уши откусил, вот смеху-то было. Только выпускать нельзя, я же тебя предупреждал. Меня били трое, я одному ухо прокусил, а потом сдуру выпустил. Тут он меня по голове дубиной и огрел! Хорошо, что наши парни с драккара вовремя подоспели, ха-ха! Если зубами держишь, так не выпускай. Если руки свободны, души или бей в мужскую гордость, а еще лучше — ножом…

— Кого ножом? Каким ножом?! — вспыхнула Хильда. — Ты, старый мухомор, браги перепил? Это же мальчишки, какие им ножи?

Даг мужественно терпел. Чтобы не закричать, он вцепился руками в запястье матери. Пот лил с него градом, стало дергаться веко, но парень позволил себе лишь негромко застонать.

Тем временем Гудрун изловила избитого Сигурда и стала выпытывать правду. Сигурду досталось меньше, чем Дагу, он бодро ковылял и быстро шепелявил. Левая его щека распухла, глаз заплыл, десна кровоточила, но в целом он показался Гудрун достаточно крепким, чтобы применить кнут. Детей в семье Северян били крайне редко. Следовало очень постараться, чтобы разозлить Олава. И уж тем более редко он наказывал своих племянников, сыновей погибшего Снорри.

— Кто это был? Кто? — вопила Гудрун, гоняясь за Сигурдом по дому. Про затоптанную в снег птицу новоиспеченная беременная невеста уже забыла. Следом за Гудрун бегал ее жених Халльвард и напрасно призывал молодую вернуться к гостям. Сигурд повизгивал, покрикивал, прикрывал зад, но ни в какую не желал признаваться матери.

— Сынок, это Ивар, сын Хельги Свенсона? — На лоб Дагу легла жесткая ладонь Олава. — Скажи мне… я поговорю с его отцом. Или поговорю с твоим дядей Свейном. Никто не смеет безнаказанно бить моего сына.

— Сын Хельги Свенсона, этого пьяницы? — помрачнел Горм. — Ничего странного, там вся семья — висельники. Удивительно, что Свейн держит их на ферме.

— Нет, — прошептал Даг. — Это не Ивар… Если ты его тронешь, я… ты мне больше не отец. Это… это только мое дело.

— Хороший ответ, сынок, — довольно улыбнулся кузнец. — Ответ, достойный настоящего херсира.

Глава четвертая

В которой выясняется, как правильно подвешивать за ноги, как питаться снегом и как облизывать топор

Отец отправил Торвальда проверять птичьи силки. Обычно отец занимался этим сам, но так сложилось, что хозяин усадьбы, херсир Свейн, второй месяц торчал дома. Потому мужчины занимались расчисткой дорог, а мальчишкам выпадала двойная норма домашней работы. Но крестьянский труд ленивому Торвальду нравился все меньше. Как и другим парням из компании Ивара, ему мечталось поскорее вырасти и отправиться за моря с топором в руке. И наплевать, что мать считала судьбу викинга позором для семьи. Зато старший брат, когда не пил, любил повторять:

— Главное, лягушонок, — побыстрее разбогатеть, а разбогатеть, честно копаясь в земле, — невозможно!.. Наш отец за два года добыл столько серебра, что другие не накопят за всю жизнь.

О том, что их отца утопили в море венды, старший брат почему-то забывал.

На опушке, у крайней межи, Торвальд попрощался с Эгилем и Дотиром. Эгиль все еще страдал от прокушенного носа. Ему приходилось заматывать лицо тряпкой, а гноящийся нос бабка ежедневно мазала кашицей из трав. После драки с Сигурдом Сноррсоном Дотир нарочито хромал, всем показывал шишку на лбу и жаловался, что чудом выжил под ударами страшной дубины.

— Встретимся у камней, — как обычно, напомнил Эгиль.

У парней имелись свои потайные охотничьи делянки, а лес во владениях Свейна не настолько велик, чтобы бродить по нему толпой. Даже отсюда, если прислушаться, можно было различить далекий стук топоров. Это между Совиным Распадком и землей Олава Северянина орудовали лесорубы, расчищали дорогу к озеру.

Торвальд оглянулся. Он был совсем один, но бояться нечего. До фермы — рукой подать, за полем видны дымки. Влево убегала тропа, на которой они с парнями подловили этого мерзкого волчонка Дага, или как его там… Торвальд засмеялся, вспомнив, как от души намял бока наглому выскочке. Правда, Ивар Вырву Глаз все наврал — Северянин не разворовывал чужих силков, он даже к ним не прикасался. Ивар вначале приказал своим найти и переломать все силки Северян, но потом сам струсил мести взрослых.