Граф Суворов. Том 8 - Иван Шаман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Прошу прощения, господин инструктор. — тут же сказал я, выступив вперед и загораживая спиной девушек и товарищей. — Среагировал на автомате. В следующий раз, прежде чем применять в отношении меня боевые конструкты — предупреждайте.
— Да я… да ты… — сплевывая грязь хрипел мужчина, а пока он вытирался и матерясь продирал глаза, все спокойно прошли по утрамбованному мной месту. Понявший это инструктор стиснул зубы и указал грязной рукой на полосу препятствий на том берегу. — Бегом марш!
— Есть! — не споря кивнул я, но вместо того, чтобы лезть в воду, подпрыгнул и подтолкнул себя прессом, разом перемахнув через реку. Кажется, я даже за десяток метров услышал, как он скрежещет зубами, но ручаться не могу. Тем более что мне тут же стало не до того.
Полоса препятствий из стен, блоков и ловушек, имитировавшая нападение врага с помощью конструктов, оказалась длиной в километр. И в этот раз мне пришлось постараться, чтобы не убиться в хлам, ведь инструктор перед испытанием четко дал понять — никаких конструктов на полосе препятствий.
К счастью, он ничего не говорил про незаконность взаимовыручки, а товарищи, добравшиеся до шестиметровой стены чуть раньше, уже сообразили, что нужно делать. Таран встал на одно колено, уперев руки в стену и спрятав голову, я взбежал по его плечам и подпрыгнув зацепился за край. Мария, не мешкая взобралась по мне и свесившись, с другой стороны, уцепилась за руку, помогая держаться.
Теперь настал черед Ангелины, а затем и остальных ребят. Единственная проблема была, когда последним поднимался Таран, которого пришлось затаскивать на стену вместе со мной, но мы и с этим справились, под одобрительные возгласы наблюдавших наши действия офицеров. Они тоже применили схожую тактику, только использовали ремни от автоматов в качестве страховки, ну а мы не догадались.
А вот у наследных бояр и дворян случилась заминка. Когда мы ушли дальше они только решили кто на кого должен лезть и приступили к штурму стены с большим опозданием. Все же они — разрозненная группа, и даже если проходили подобные испытания, делали это индивидуально или под присмотром слуг или младших.
— Проверка оружия! — кричал очередной инструктор, когда мы миновали полосу препятствий. Надо сказать выполнена она была на совесть, так что даже у меня сбилось дыхание, но сейчас как раз появилась возможность отдохнуть. — Неустойчивые положения, быстрая стрельба, расстояния сто и сто пятьдесят. Положение лежа — триста пятьдесят. Три по десять. Приступить к выполнению упражнения.
Спорить никто не стал. Десть патронов на каждую мишень? Не вопрос. Пусть с Ангелиной посоревноваться в точности я не мог, но свои двести шестьдесят из трехсот выбил уверенными короткими очередями. Легко стрелять точно, если оружие в твоих руках зажато прессом, словно установлено на треноге.
— Жульничаете? — спросил инструктор, проверяя мишени.
— Никак нет. Дополнительных вводных получено не было. — ответил я, улыбнувшись, и тот лишь покачал головой и указал на следующую площадку.
Хотя вернее было бы сказать на группу площадок. Десяток арен для боев один на один, где нас уже ждали старшекурсники с соответствующими лычками. Однако стоило мне вступить в круг, как на плечо предполагаемого противника легла ладонь уже знакомого инструктора, чей комбинезон был заляпан грязью.
— Конструкты на сопернике не применять. — предупредил стоящий рядом проверяющий, и я невольно усмехнулся. Ну да, конечно. Кажется мне хотели преподать наглядный урок. Иначе зачем ставить против семнадцатилетнего парня, пусть и рослого и с весом под восемьдесят килограмм, противника, который на полцентнера тяжелее?
Оскорбленный инструктор многообещающе усмехнулся и прикрыв голову кулаками пошел на меня, явно собираясь отыграться за волну грязи. Но я в показательном выступлении в качестве груши участвовать совершенно не собирался. Нельзя использовать конструкты на противнике? Ну что же, пожалуйста. Но это будут не мои проблемы, а его.
Рывок! Я ушел в сторону и тут же ему за спину, с удвоенным ускорением обрушив каблук ботинка на коленную чашечку. Не понявший в чем дело мужчина рухнул на подогнувшуюся ногу и я тут же обрушил свой кулак на мелькнувшую челюсть, добавив себе скорости. Голова инструктора мотнулась в сторону, несколько мгновений он еще стоял на одном колене, а затем рухнул на бок.
— Медика сюда! — рявкнул контролер, сверкнув глазами. — Это что еще было такое? Потрудитесь объяснится, господин экзаменующийся.
— Вы поставили условие — не применять конструкты на противнике, я так и сделал. — улыбнувшись ответил я. — Других условий не было, так что правила я не нарушал. Или вы считаете иначе?
— До руководства академии ваше поведение будет доведено. — угрожающе произнес проверяющий. — Второй раунд!
— Он не сможет, у него нога вывихнута. — заметил подбежавший медик, отрицательно покачав головой.
— В таком случае нам требуется замена. — усмехнулся проверяющий, и кивнул ждавшему меня до этого парню. — Конструкты на противнике или себе применять запрещено! Отработай его по полной, поручик.
— Так точно, господин майор. — кивнул парень, несколько раз подпрыгнув и размявшись. — Если немного вас помну, не серчайте, ваше сиятельство.
— Ваше высочество. — поправил я его, и парень на мгновение растерялся.
— Что? — удивленно спросил он, приподняв голову, и в этот момент все решилось. Его левая, опорная нога резко ушла вниз, вслед за песком, на котором только что стояла, я сделал стремительный шаг вперед и в два удара отправил его в нокаут. Почти мгновенно пришедший в себя парень удивленно смотрел на меня снизу вверх, потирая подбородок.
— Два ноль в мою пользу. — ответил я, посмотрев на нахмурившегося проверяющего. — Достаточно, или хотите третий раунд?
— Что это было? — спросил инструктор, указав на ямку.
— Кажется у него земля из-под ног ушла. — пожал я плечами. — Такое бывает, если вдруг самомнение вскружит голову. Так я могу идти дальше, или хотите оказаться на его месте?
— Вы нарушаете все правила прохождения экзаменов. — сказал проверяющий, сложив руки за спиной. — Я буду вынужден…
— Да-да, я это уже слышал. — усмехнувшись ответил я. — Если хотите доложить главе комиссии, или самому князю Долгорукому, я с удовольствием
