Дыра. Путь на ту сторону - Николай Грошев

Всего секунду назад он знал, почему нужно смотреть и запоминать, теперь не мог вспомнить, почему это необходимо. Ему совершенно всё равно. Ладно, будем смотреть. Непонятно, правда, зачем. Наверное, ему один из охранников приказал смотреть…

Кстати, вот что любопытно: охранник ударил прикладом. А ведь такого быть не могло в принципе. У них автоматического оружия вообще не было, и грузовик, никогда прежде, не останавливался посреди открытого поля. Охранник вовсе не охранник, он солдат.

– Туда. – Указал стволом автомата, солдат, ждавший на улице. Собственно он тут был не один. Два десятка автоматчиков в два кольца окружали грузовик. Тюремные охранники тоже тут. Стоят в сторонке, по колено в зелёной луговой траве, и курят. На пожизненных они не смотрят.

В указанном направлении, располагалась старая, поросшая бурьяном асфальтовая дорога. Вокруг неё стоят домики. Разбросаны на местности, как попало, построены без всякой системы. Кое-где и вовсе палатки стоят. Между ними ходят люди. В белых халатах, в форме с оружием, с оружием и одетые в гражданское, двое солдат в подвижной броне замерли у входа в двухэтажное бетонное здание…

А среди всего этого подобия города, на пустом пространстве диаметром метров сто, висит Нечто, нижним краем, утопая в пышной луговой траве. Рваные края, светящиеся тонкой белой полоской и идущая слабой рябью мутная поверхность. Будто озерко в тихий погожий день, только поставленное вертикально и лишённое берегов, дна и воды. Только тоненька полоска поверхности этого озерка…

– Опыты на нас ставить будут. – Медленно, по слогам, растягивая гласные, проговорил лысый подтянутый мужчина, занявший место в строю рядом с Коном. Он его услышал, но не отреагировал: сейчас лысый упадет, корчась в судорогах, строй остановится, и будет ждать пока лысый придёт в себя, потом двинутся дальше…

– Слышь босый, закройся нах. Всё там узнаешь. – Рыкнул солдат из кольца, в ответ на слова мужика. Кон, да и все прочие пожизненные одновременно запнулись об собственные ноги. Один вообще в траву упал. В их головах что-то переклинило. Происходящее выбивалось из программы, так не было никогда. Сейчас всё происходило неправильно. Разумы, прочно ошпаренные процедурами не смогли справиться с происходящим, возник конфликт, где-то на уровне бессознательного. Только Сухой отреагировал иначе – он ощерился в злой улыбке.

К такому обращению никто из них не привык. Для Кона сложно было принять изменения, а ведь многие из его спутников провели в серых робах по десять и более лет. Пожилой и худой мужик, который как раз и упал в траву, сейчас испытал настолько глубокий шок происходящего, что не смог сам подняться на ноги. Дважды пытался, но всё время падал. Нервную систему парня переклинило так сильно, что затронуло не только мозг, но и двигательный аппарат. На ноги его подняли солдаты. Причём не пинками, а просто подхватив под руки, вернули в вертикальное положение. Творилось нечто абсолютно невозможное. Может, сон? После процедур сны редко, но снятся. Они всегда бредовые, хаотичные и очень яркие. Ведь то, что торчало посреди городка, иначе как сном и не назовёшь. В природе так не бывает. Если конечно, пред твоими глазами не мираж. Но откуда мираж посреди моря зелёной травы?

Они двинулись к домикам только через пару минут. Никто не подгонял, никто не бил их, не угощал разрядом шокера, солдаты вообще остановились, и безразлично смотрели на них.

Их вели прямо к озерку, застывшему над землёй. Неужели и, правда, на них собираются поставить какие-то эксперименты? Это ещё хуже, чем слухи об «утилизации»…, обидно. Его обрекли на такое, просто за то, что он защищал себя, своё будущее.

Вроде бы должно быть сейчас плохо, должно быть очень больно, но Кон ощутил лишь лёгкую тоску. Эмоциональный инвалид без будущего, с искорёженным сознанием, почти не способный ощутить даже прикосновение к чему-то – таким он стал, за попытку защитить себя и своё будущее. Как несправедливо…, жизнь вообще несправедлива. У него всё было хорошо. Работа, жена, блестящее будущее, но он захотел ещё и детей – наверное, поэтому жизнь сказала «хватит, уже слишком много!» и отобрала у него всё. Даже способность испытывать полноценные эмоции.

– Капитан, докладывайте. – Сказал человек в белом халате, стоявший возле «озерка» с каким-то непонятным прибором в руках. Под халатом виднелись детали военной формы. Кажется, парадной, впрочем, Кон не слишком разбирался в этом.

От строя солдат отделился человек, на первый взгляд ничем не отличавшийся от прочих. Интересно, как другие узнают, что он капитан, а не рядовой? Кон попытался осмыслить то, что видит. К концу доклада капитана, он понял, что у этого солдата на плече немного другие нашивки. Хм, почему его интересует этот момент? Он уже давно не пытался узнать или понять больше чем разрешалось. А тут вдруг пытается разобраться в таких бессмысленных и не нужных деталях. Наверное, свежий воздух вскружил голову. Всё-таки он много лет не вдыхал таких вот ароматов – луговая трава, чистый воздух, без испарений смрада цивилизации.

– Восемь мужчин, в возрасте от 21 года, до 55. Почти полностью здоровы. Все попали в заключение до 24-ого года. Трое бывшие военные. Один, в прошлом, сотрудник ОМОН. Остальные не имеют подготовки. В лучшем случае, знакомы с лёгким стрелковым оружием. Вот этот вор в законе. Как он попал в пожизненные, информации нет.

– Почему?

– Засекречена. Судили по спец указу Совета Федерации, на закрытом суде.

– Хм. – Мужик в халате, задумчиво нахмурился, поскрёб пальцами висок и громко сказал. – Господа пожизненные! Правительство дарует вам свободу и гарантирует помощь в новых условиях обитания, при выполнении некоторых наших требований. – Он помолчал, пристально глядя в лица арестантов. Никакой реакции, пустые глаза, каменные лица. Только на лице вора, его взгляд задержался дольше прочих. – Ты знаешь, что вас ждёт?

Сухой медленно кивнул головой. Юнец, которого ему пришлось тащить под руки, уже не отягощал его плечи, стоял рядом, ошалело тряся головой. Вор держался на ногах крепко, опустив руки и сжав кулаки. Казалось, он готовится схватиться с кем-то врукопашную.

– Отлично, хе-хе. – Мужчина в халате повернулся к капитану и так же со смехом произнёс. – Увидеть бы рожу министра, если сообщить ему, что некоторые пожизненные в курсе происходящего на воле, гы…, ладно. Три года назад здесь появилось это. – Он указал рукой на «озерцо». – Эта хреновина, дверь в другой мир господа. Совсем другой. И вы выбраны на роль первопроходцев. Вернуться обратно вы не сможете уже никогда. Собственно вы уже сейчас не можете вернуться. Все вы недавно отправлялись в медкорпус, не за нарушение режима, а непонятно зачем и ни один не помнит, что там происходило, так?

Кон кивнул первым. Так же сделали остальные. По привычке они не говорили без прямого приказа, опасаясь получить порцию шокерной энергии. Действительно, неделю назад его отправили в мед корпус, не ясно за что. Но процедуру не проводили. Внутри он просто потерял сознание и очнулся уже в своей одиночке.

– В ваши обмороженые черепушки, вживлены датчики. Передают они сигнал опасности, и читает его только десять принимающих систем во всём мире. Посмотрите все вооон туда.

Он указал на охранную турель. Такие стояли во всех тюрьмах. Автоматические пулемётные вышки. Только здесь они немного отличались внешне и оснащены спаренными пулемётами Рено-67. Кон видел их действие в интернете, в записи на ютубе. Правда, они стреляли по пластиковым макетам, одетым в подвижную броню, сделанную на основе самых современных экзоскелетов. Пули Рено разрывали сверхпрочные материалы как бумагу.

– Турели полностью автоматические. Настроены на уничтожение чужеродных объектов прошедших через Дыру и уничтожение носителей сигнала опасности – таких как вы. – Мужчина посмотрел на часы. Снова на них. – О, датчики активируются через полторы минуты…, кто-то со сроками накосячил млин…, а, пофиг. Так, о чём я? А, да, чипы у вас в бошках. Значит так, как только это произойдёт, турели будут видеть вас как вражеский объект. Сунетесь обратно и вам крышка. Да, не пытайтесь их найти. Вживлены они непосредственно в мозг и удалить их, не превратив вас в дебилов пускающих сопли пузырями, невозможно. Остальное на той стороне. Ну, у вас есть ещё 57 секунд. Можете посмотреть на родной мир в последний раз.

Конец ознакомительного фрагмента.