Время лжи - Вадим Филоненко

Словно прочитав его мысли, пленница заметно напряглась и тихо спросила:

– Можно я оденусь?

– Конечно. – Темьян почувствовал сильнейшее раздражение. В глубине души он надеялся на другое развитие событий: что она оценит его благородство и все же отдастся ему – просто так, безо всяких условий, потому лишь, что он понравился ей.

Как бы не так!

Испытывая болезненное разочарование, парень сел к незнакомке спиной, поджав ноги и почти упираясь носом в стену сарайчика.

Она пошуршала одеждой и забилась в противоположный угол. Но вскоре опять осмелела и устроилась поудобнее, вольготно раскинувшись на мягком сене.

– Почему ты не носишь оружия? – спросила девушка.

«Стерва!» – подумал урмак и стиснул зубы. Неудовлетворенное желание отзывалось в паху мучительной болью, а чарующий голос незнакомки обернулся ножом, полоснувшим по обнаженным нервам.

– Ты что молчишь? – Она придвинулась к нему и провела пальчиком по широкому рваному шраму – следу от удара иззубренной секирой, который в числе прочих украшал его спину.

Темьян тихо выругался сквозь зубы. Он был зол на нее, на себя и на весь мир.

– Поговори со мной! – Кажется, девушка опять собиралась плакать.

Парень чувствовал на своей спине ее дыхание. Ему хотелось одновременно и ударить ее, и поцеловать.

– Темьян, – прошептала пленница и всхлипнула. Оказывается, она запомнила его имя!

– Ну что?

– Почему у тебя нет ни меча, ни кинжала?

– Мне не нужно никакое оружие, – нехотя ответил он, не оборачиваясь. – Я сам оружие.

– Как это?

Парень вздохнул. Отвечать не хотелось, но ведь все равно не отстанет.

– Я урмак.

– Вот как, – протянула она. – Конечно же! Как же я сразу не догадалась! Ты такой большой и сильный. И любишь ходить без рубашки и башмаков. А шрамы у тебя на спине, а не на груди.

Она совсем обнаглела – втиснулась между ним и стеной сарайчика, встала на колени, оказавшись лицом на уровне его лица, и принялась бесцеремонно разглядывать. Ее сочные губы были совсем близко от его губ, а синие глаза таинственно мерцали в полумраке. Темьян хотел отвернуться, но девушка положила руки ему на плечи, удерживая, и молодой человек не посмел ее оттолкнуть.

– Так-так. Подбородок… пожалуй, квадратный… Лоб низковат, скулы грубоваты… Вы, урмаки, словно вырублены из камня.

Темьян все-таки вырвался и поспешно отвернулся. Она продолжала говорить:

– Да, ты урмак… Только у тебя все как-то сглажено, что ли. Не такие грубые черты. И потом, светлые волосы и темные брови – признак хорошей породы. Наверное, в твоих жилах есть капля человеческой крови: какая-нибудь знатная дама не устояла перед твоим мужественным предком. Да, для «звериного человека» ты слишком смазливый. Хотя… – девушка презрительно хмыкнула, – кое-что у тебя точно нечеловеческое, раз ты сумел устоять передо мной, первой красавицей Ксантины. Ко мне, между прочим, принцы сватались. И какие! Красавцы, богачи. Манеры, воспитание. Не чета тебе, голодранцу. Самоцветы мне под ноги пригоршнями бросали за один только мой взгляд. А ты!.. Какой-то урмак!.. Разбойник!.. Посмел отказать… когда я сама предложила тебе – ничтожеству, зверю, тупому уроду…

– Ну, хватит!!! – взорвался Темьян, в первый момент даже растерявшись от такой наглости. Его терпению пришел конец! Да она просто издевается над ним!

Парень повернулся к принцессе, почти не владея собой. Сейчас он покажет этой нахалке, на что способен «зверь и тупой урод»!

– Прости, Темьян! – Девчонка испуганно отшатнулась. Золотистая прядь упала ей на лицо, скрывая глаза. – Не сердись! Пожалуйста, не сердись! Я веду себя так, потому что мне очень страшно. Ведь я отлично понимаю, что от жертвоприношения не убежать. Можно лишь отстрочить его, выиграть время. Но рано или поздно ОНИ все равно найдут меня и предадут мучительной смерти… Если бы ты только знал, как мне страшно! Я не хочу умирать!

Урмак растерянно посмотрел на принцессу, остывая. Признался:

– Я знаю, что такое жертвоприношение. Видел своими глазами.

– Тогда ты должен меня отпустить! Мое единственное спасение – постоянное движение. Я не могу сидеть в доме какого-нибудь богатея, которому вы меня продадите, и ждать, когда ОНИ придут за мной!

Темьян опустил голову и промолчал. Конечно, она права. Но без разрешения Келвина он не может отпустить ее. Ничего, утром урмак поговорит с главарем, и все как-нибудь уладится.

Принцесса восприняла его молчание, как отказ.

– Ладно, забыли об этом, – вздохнула она.

Теперь они сидели на сене рядом, почти касаясь плечами друг друга. Темьян немного расслабился. Им овладело странное чувство. Ему вдруг захотелось, чтобы ночь никогда не кончалась. Чтобы они так и сидели рядом и говорили о пустяках. Или просто молчали. Может быть, целовались. А если свершится чудо, и она вдруг захочет…

Но долго молчать принцесса не умела:

– Так ты урмак. Настоящий или из этих, недоделанных?

Темьян неопределенно повел плечами. Он не любил говорить об этом. Пусть думает, как хочет.

Но пленницу такой ответ не устроил.

– У тебя есть способность к вариации? – настаивала она. – Ты оборотень или просто тупой кровожадный верзила?

– Оборотень. – Темьян, как и каждый урмак, привык слышать в адрес своей расы всякую брань, обвинения в тупости и жестокости. Обычно он не обращал внимания на подобные слова. Но сейчас ему стало неприятно.

– И сколько обличий ты способен принимать? – не отставала пленница. – Сколько у тебя вариаций?

– Четыре.

– Сколько?! – не поверила она.

Темьян отлично понимал, что его слова прозвучали как ложь и хвастовство. Раса урмаков с каждым годом все больше вырождалась. Если несколько веков назад каждый урмак был оборотнем, умеющим принимать три-четыре обличия, то сейчас большинство соплеменников Темьяна могли оборачиваться только Пауками. Или вообще утратили способность к вариации, превратившись в «недоделанных тупых кровожадных верзил», как метко выразилась принцесса.

Урмаки даже с тремя вариациями стали в мире Кстантины редкостью, поэтому слова Темьяна о четырех обличиях вызвали у принцессы законное недоверие.

Но он не только не преувеличил свои способности, а, наоборот, преуменьшил их. На самом деле у него была еще и пятая личина – самая необычная и таинственная. Темьян прибегал к ней всего дважды, и его охватывала дрожь при воспоминании об этом. Никто, даже Келвин, не знал про эту пятую ипостась.

– Четыре! Так много! Не может быть! – не унималась принцесса. – Я слышала только о Пауках, Кабанах и Волках. А четвертая какая?

– Дракон. А вместо Волка у меня Барс. Снежная кошка. Мой отец был горцем.

– Вот это да!!! Если не врешь, тогда что ты делаешь в банде? Да в армии любого короля подобные тебе на вес золота! Ты легко станешь знатным и богатым. Вас таких по пальцам сосчитать можно. Прирожденный боец, идеальное оружие!

Темьян замялся. Он не мог сказать ей правду, но и врать тоже не хотелось. Оставалось отделаться ничего не значащими фразами:

– Мне приятно, конечно, все это слышать, но ты сильно преувеличиваешь мои способности и возможности. И потом, нас таких не так уж и мало.

– Не скажи! – Девчонка в возбуждении вскочила на ноги. – Вот я, к примеру, ни разу не видела настоящего боевого урмака-оборотня, хотя в армии моего отца… – она осеклась, поняла, что проговорилась и запоздало зажала себе рот ладонью.

– Ты дочь короля? – спокойно спросил Темьян. – Которого? Не саарского – это точно. У него сыновья.

Пленница промолчала, демонстративно отвернувшись.

– Можешь не отвечать. – Темьян пожал плечами. – Только Келвин уже давно догадался, что ты принцесса.

– Это он тебе сказал?

– Да.

Она помолчала, что-то обдумывая.

– Ладно… А может, ты покажешь мне свой боевой облик? Я никогда не видела настоящего урмака-оборотня. Ну пожалуйста, Темьян!

Ее синие глаза блестели нестерпимо ярко, в них вроде даже было немножко восхищения, и парень, конечно же, не смог устоять. Он огляделся.

– Здесь слишком мало места.

– Выйдем во двор? – предложила она.

Темьян помялся. Во дворе полно разбойников, и его «показательное выступление» не сможет пройти незамеченным, а ему не хотелось сейчас становиться предметом их насмешек. Не при ней.

– Мы можем выйти за ворота, – вновь разгадав его томление, предложила девушка.

Темьян долго колебался, но все же сдался и кивнул.

Прихватив по дороге факел, они вышли с хутора, прошли еще немного, приблизившись почти к самому лесу. Остановились. Темьян выбрал местечко поровнее и воткнул факел острым концом в землю.

– С чего начать? – спросил урмак.

– С Кабана, – не задумываясь, ответила принцесса.

– Закрой глаза, – попросил Темьян.

– Зачем? – Девчонка удивленно вскинула брови.

– Чтобы изменить облик, мне… придется снять штаны, – испытывая невероятное смущение, объяснил он. – Как только закончу превращение, скажу, и ты сможешь открыть глаза.