Я, Николай II... Верховный Главнокомандующий (СИ) - Сергей Николаевич Зеленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ещё минут пять поупражнялся - очень даже годно получается. Теперь, эти «художества» надо спрятать, чтоб не нашли и не подумали чего такого – «чего», подданным категорически думать не надо. Куда спрятать? Не в мусорную корзину же!
Ага… Здесь имеется небольшая библиотека. Ну и, чё «мы» - Император Российский и прочая, прочая, прочая читали?
Книги, в основном религиозные или исторические романы – несерьёзного содержания. Взял одну выбрав на русском языке, полистал… Боже мой, какая лютая графомань, картон и шлак!
ФТОПКУ!!!
Но, ничего: чтоб, что-нибудь зашкерить - вполне себе сойдёт. Вот туда – меж страниц книг и спрячем свою писанину.
А потом как-нибудь, как освоюсь немного на новом месте и в новом теле, их и эти дневники, надо будет как-нибудь втихаря сжечь. Особенно, последние – чтоб, не позориться пред потомками такими «мемуарами»…
Ведь, теперь он - это теперь Я!!!
- АЗ ЕСМЬ ЦАРЬ!!! «Не человечьим хотением, но Божьим соизволением»…
***
Немножко успокоился…
Но, всё равно не помешало бы придумать какой-нибудь «финт ушами» - чтоб знающий меня народ, поменьше обращал внимание на мои - возникшие вдруг ни с того, ни с чего закидоны с примбамбасами. Хотя бы первое время: потом пообвыкнутся и, будет типа - так оно и, «испокон веков» было.
Всё-таки, семьдесят пять лет, что я прожил «там», это – СРОК!!! И, жизненный опыт у меня просто наибогатейший. Неужель, не обдурю хроноаборигенов?!
Так, так, так…
«Листок дерева лучше всего спрятать в лесу, бумажные листы среди страниц книг в библиотеке, а странности в поведении…».
Я подошёл к зеркалу и присмотрелся повнимательнее к своей августейшей харе: «Ну, что за уё…ищный вид! Особенно, вот эта смердящая табачищем чмырдяйская бородка и усы - как у п…дора из сельской местности… ТЬФУ!!!»
Очень сильно захотелось плюнуть в собственное теперь отражение, но я сдержался невероятным усилием силы воли.
Взгляд, плавно скользнул ниже… Мешковато – несмотря на все аксельбанты и ордена на ней, выглядящая гимнастёрка с полковничьими погонами, отстойные шаровары, высокие – до колена сапоги:
- Тьфу… Бесовская одёжа!
«А, прикид… Мля… Ему, что? Царю, никто не говорил, что выглядит он - как последнее чмо? Как отставной прапорщик Советской Армии, устроившийся работать сторожем на колхозную бахчу? НЕТ?! Заговор, не иначе!»
Вдруг, осенило: «А перемену в поведении, можно спрятать за переменой во внешности! Последняя «перемена», не так сильно настораживает…»
ТОЧНО!!!
«Сбрить вонючую волосню на морде царя и, переменить отстойный прикид – от которого нафталином позапрошлого века и говном солдатской казармы несёт, на какой-нибудь более продвинутый. Все будут таращиться на бритую царскую рожа и обновку и, меньше обращать внимания на то, что он делает или говорит…».
ШОК!!!
Вот что мне надо, чтоб хоть что-то изменить в ожидающей меня участи!
Засомневался… Посидел, подумал – может, что ещё что умное придумаю. Нет, как назло - ничего больше в голову не лезет…
Ладно, пора действовать! Ещё, что может спасти меня от разоблачения - это уверенность в поведении и, даже некая наглость – мол, происходящая от полной уверенности в свой правоте и безнаказанности. Столько раз она меня в той жизни – в «пост-реформенный» её период, спасала! Неуж, не спасёт и в «дореволюционный»?!
Не дай Бог, начну мямлить и сопли жевать как Иван Васильевич при «перемене профессии»:
- «Вельми понеже… Весьма вами благодарен! Поелику мы… зело… на самолёт опаздываем»!
«Неужель, не увижу никогда больше этой божественной комедии?! – всё моё естество воспротивилось, - О, НЕТ!!! Только не это!».
Впрочем, в это время Булгаков живой и… Наверное, он сейчас всё ещё простой врач и, даже не задумывается об литературной деятельности. Надо будет… Ладно, как разгребу со всем, обязательно познакомлюсь с ним и подскажу великому писателю парочку забавных сюжетов про попаданцев в прошлое и вселенцев… В животных!
ХАХАХА!!!
[1]Цесаревич Николай и его спутник принц Георг Греческий, в изрядном подпитии, забрели в синтоистский храм и там, идиотски хихикая, начали колотить тросточками по священным для синтоистов храмовым колоколам.
[2]2 марта 1917 года император Николай II на железнодорожной станции Дно был вынужден подписать Акт об отречении. Получив об этом сообщение из Ставки, генерал Гусейн Хан Нахичеванский отправил начальнику штаба Верховного главнокомандующего генералу М. В. Алексееву телеграмму:
«До нас дошли сведения о крупных событиях. Прошу Вас не отказать повергнуть к стопам Его Величества безграничную преданность гвардейской кавалерии и готовность умереть за своего обожаемого Монарха. 2370. 3 марта. 14 ч. 45 м. Генерал-адъютант Хан-Нахичеванский.»
Однако генерал-адъютант Алексеев не передал телеграмму императору. Генерал-лейтенант А. И. Деникин отмечал в своих «Очерках русской смуты»:
«Многим кажется удивительным и непонятным тот факт, что крушение векового монархического строя не вызвало среди армии, воспитанной в его традициях, не только борьбы, но даже отдельных вспышек. Что армия не создала своей Вандеи… Мне известны только три эпизода резкого протеста: движение отряда генерала Иванова на Царское Село, организованное Ставкой в первые дни волнений в Петрограде, выполненное весьма неумело и вскоре отмененное, и две телеграммы, посланные государю командирами 3-го конного и гвардейского конного корпусов, графом Келлером и ханом Нахичеванским. Оба они предлагали себя и свои войска в распоряжение государя для подавления «мятежа»…»
************************************************************************************************
[3]«Примечательным, но, возможно, мало кому известным фактом является то, что у царя всея Руси никогда не было личного секретаря. Он так ревниво относился к своим исключительным правам, что собственноручно запечатывал конверты с собственными повелениями. Он доверял слуге эту примитивную работу только в том случае, если был очень занят. А слуга был обязан предъявить запечатанные конверты, дабы хозяин мог убедиться, что тайна его переписки не нарушена.
У царя не было секретаря. Официальные документы, письма не слишком частного характера составлялись, конечно, третьими лицами. Танеев писал рескрипты на награды сановникам. Министр двора готовил официальные письма членам царской семьи. Корреспонденцией с иностранными монархами занимался министр иностранных дел – и так далее.
Но были и другие задачи, которые мог выполнять личный секретарь самодержца, – например, готовить отчеты, подписывать важные бумаги, следить за делами особой важности, принимать корреспонденцию и тому подобное. Дел было достаточно, чтобы загрузить работой трех доверенных секретарей.
Но в этом-то и состояла проблема. В дела пришлось бы посвящать третье лицо, а царь не мог доверять свои мысли чужому.
Существовала
