Безграничный 4.0 (Хризалида). Финал - Джон Голд

эру начались изменения. Не просто же так он начал уползать и тупить в ходе сражения. Затем безвольная масса приняла кончину от молний, а живчики, теряя своих, рванули к последнему шансу на спасение — телу еле живого фрица. Вот мы теперь и имеем, лучший из роя эру, запертых в специально для них укреплённом сосуде. Внутри фрица плотность астрала третьего уровня, если не больше. Не просто же так, я в него столько сил влил.

Через три минуты глаза фрица задёргались. Скупо шевеля руками, он сам себя снял с пронзившего грудь обломка винта дирижабля. Открылось левое веко. Глаз начал обшаривать местность вокруг. Секундой позже поднялось правое веко. Глаз сначала закатился, а потом уставился точно на меня. Я нахмурился.

— У вас там что, выборы в президента проходят? — сказал я на языке Борейской Империи, языке Континента.

Чёртов рой! Никогда не привыкну к их фокусам с управлением телом. Фриц беззвучно открыл и закрыл рот. Секунд двадцать ничего не происходило, но судя по постоянно меняющейся мимике перестройка личности роя эру ещё далека от завершения.

— С-сир… — Тихо промямлил фриц и тут же сглотнул.

— Чего?

От чего-то в груди начало щемить. Я отшатнулся, сам не понимая почему. Какая-то давно позабытая душевная боль дала о себе знать. Только вот что это вообще было⁈ На что я так резко среагировал?

Тем временем фриц широко зевнул и неловко приложил руку к собственной шее. Тот час вся его голова начала меняться, приобретая знакомые черты лица. Глядя на эту картинку у меня внутри всё напряглось от плохого предчувствия.

— Сир Саджи… — Мужчина-эру криво улыбнулся. — Как я вижу, вы научились решать проблемы без призыва метеоров.

— Хренов ты «демон прошлого»! Я-то думаю, чего сердце щемит.

Передо мной теперь стоял довольно улыбающийся Идзуми — один из трёх судей Хризалиды. Ранкер SS-ранга от цивилизации эру. Он же Хранитель межмирового портала из Хризалиды в Папилио.

Глава 4

Во имя завтрашнего дня

Битва с дирижаблями закончилась нашей полной победой. Идзуми сказал, что потом сам нас найдет, и скрылся в лесу.

Вернувшись в расположению нашей роты мы с Савичем застали интереснейшую картинку! После ночной вакханалии с ранней побудкой, кое-как пережитым артобстрелом солдаты стреляли во все что движется и носу из оврага не показывали. Их видите ли гром, молнии и взрывы в небе напугали настолько, что они даже раненным командирам не додумались оказать первую помощь. В общем… полный швах! Будь Добрыня в сознании, наверняка кого-нибудь бы застрелил за такую глупость.

Пришлось пинками и поздатыльниками всю роту возвращать в строй. Отдельным особям, старым солдатским способом возвращал трезвость ума — начистил морды, да так что в ушах зазвенело. Савич и Мося тоже огребли! Оба взялись за помощь раненым, но тут выяснилось что наш дражайший еврей теряет сознание от вида крови. Господи… как советская армия собралась воевать с Рейхом, если простой солдат не умеет накладывать шины и давящие повязки⁈ Да они даже не знают, как волокуши сделать. Благо Савич охотник и понял о чем речь.

К полудню, когда заместитель полковника Шарова взял ситуацию на линии фронта под свой контроль, я наконец выдохнул. У нашей роты самые помятые морды! А все почему? Да потому что надо слушать, какие приказы я отдаю. Сказал отнести офицеров в полевой госпиталь, значит надо выполнять! А не задавать тридцать три вопроса, тараторя безумолку с выпученными от страха глазами.

— Надо заканчивать с этой песочницей и валить домой, — сказав это, я наконец сам осознал, насколько меня все это достало! — Что я вообще тут делаю? Меня вообще-то девушка дома ждет.

Какого демона я пекусь об аборигенах мира, к которому толком не имею никакого отношения⁈ С точки зрения логики, ещё до начала всей этой заварушки с немцами я уже преодолел планку до которой еще требовалась необходимость сотрудничества с местными. Это их война… мелкая и локальная, в масштабах бойни миров Тальзеура. Это даже не вторжением демонов, а просто два правителя играющих в свои игры. Какое к демонам планетарное правительство? Где космическая программа? Где ядерная энергетика и сетевые технологии? Короче, зачем мне то, зачем во всё это лезть?

Пока я думал о своём, ситуация на линии, теперь уже окружения начала потихоньку меняться. Заместитель Шарова осознал, что силы немцев практически уничтожены грозовой бурей. Недолго думая он выстроил солдат линией, формируя заслон. Следом сфомировал отряды из ветеранов и отправил их на зачистку. Нас, вчерашних призывников, как ещё толком не окончившую обучение роту пехоты оставили в линии заслона. Так у меня наконец появилось время разобраться с собственными мыслями.

Что я знаю про эру? Кремниевая коллективная форма жизни, разум и сознание сверхадаптивны, сильное восприятие. Реально сильное! Они как монахи и мудрецы, считывают все микрореакции поведения живых существ, будь то собака или бизнесмен-дракон из Тальзеура. Страх, ужас, гнев, уважение или пренебрежение к собеседнику — эру считывают всё в моменте и тут же меняют свою линию поведения. А ещё они едины — там на поле боя, я говорил со всей их цивилизацией разом. Не с личностью Идзуми, не с расой, а целиком со всей их цивилизацией. В Хризалиде мы встречались с ним, и не с ним одновременно. Понятие личности в масштабах роевого коллективного интеллекта, понятие весьма условное. Короче, этот Идзуми как бы поддельный, но и оригинального никогда не существовало. Эру обмениваются памятью, выбирая наиболее эффективную физическую форму существования и роль в социуме.

Что ещё? Один рой на один мир — такое правило размножения установил Тальзеур для эру и всех прочих цивилизаций с роевым разумом. Все это конечно интересно, но теперь осознав картину в целом, мне ещё меньше хочется обращаться с Идзуми. Так, что появление рядом со мной солдата из нашего отделения, шагающего как-то совсем уж криво-косо я понял правильно.

— Бесишь! — бросил я сходу.

— С-сир? — солдат едва заметно наклонил голову на бок, при этом мимика его лица непрерывно менялась.

Чёртов эру! Он уже взял под свой контроль тело советского солдата.

— Моя девушка говорит, что у меня проблемы с палитрой эмоций. — перед глазами всплывает облик недовольный Фемиды. — Так вот, будь она здесь, сказала бы вам спасибо. Вы мне напомнили, каково это, чувствовать глухое раздражение.

— Странно. Ваши эмоции…

— Это мои эмоции, Эру! — вспылил я, чувствуя как аура начинает выходить из под контроля. — Вот мы с вами сейчас оказались в слаборазвитом мире Земли. Мы оба ранкеры, оба сильны по местным меркам. И да, я понимаю, что жизнь абориген для вас ничего не стоят. Также было и в Хризалиде, когда вы…. Аррр….

Хотелось наговорить гадостей! Просто выплеснуть наружу все то дерьмо за наглухо испорченное детство. Но в те годы Хризалиды было и много хорошего. Тот мир, та эпоха научила меня любить и чувствовать. Родительскую заботу от Камилы и Армана я не смогу ни забыть, ни заменить. Дружба с Фемидой, Айзек и слепая любовь к Рахиль, чтоб ей пусто было! Эгоцентричная Аккароне, взрослый уклад мышления Леона. Я столько всего узнал и пропустил через себя, что невозможно недооценить. Если бы не те годы и полученный опыт, я бы не стал из сироты Анжи Ганета, нынешним Саджи.

— Смотрю, на вас… — Эру снисходительно улыбнулся.

— Ещё раз… ещё хоть один грёбанный раз, попытаешься влезть в мою голову! — вспылил я выпуская ауру обжигающим кожу факелом. — Я тебя разберу по кристалликам и спущу доживать свои дни в ямах деревенских туалетов! Тебе и другим судьям Хризалиды, я столь же благодарен, сколь и готов убить, каждого из вас.

— Я хотел сказать, — Идзуми указал пальцем себе на висок. — Что ваш эмоциональный фон. Похож на тот. Что возникает у немногих ранкеров. Человеческих. Коснувшихся силы божественности. Вы смотрите на мир. Иначе. Почти как эру.

— Иди ты к демонам! — буркнул я, не ожидая ответа.

— Не могу, — Идзуми указал себе на грудь. — Правила Тальзеура. Один малый мир. Один ранкер SS-класса на задании. Я тут. Значит нарушил правила. Не смогу отсюда уйти, пока ты тут.

Он снова указал рукой себе на грудь.

— Юнит Саджи, — я нахмурился не понимая, а Эру снова указал себе на грудь. — Техника. Оборудование Тальзеура. Сильно продвинутое. Не эру, человеческая. Внутри меня, часть меня. Я есть юнит