Опасный преступник (СИ) - Зубков Алексей Вячеславович

Когда Уинстон узнал, какую ерунду производят американцы, потому что им хватает ресурсов, он поразился до глубины души. В Эйрстрип Ван дефицит резиновых прокладок для сантехники, за которые люди платят по три доллара, а за океаном тратят резину намного более высокого качества на всякое непотребство. И продают за совершенно безумные деньги.

Кстати, о сантехнике. Инфраструктура, например, водопровода в проловских районах держалась не столько на лимитах, выделенных властями, сколько на нелегально сделанных трубах, насосах и прочих фитингах. Пролы скидывались на неофициальную замену стояков и на бойлеры в домах со своих скромных доходов. Впрочем, днем ровно те же пролы делали у себя на заводах те же неучтенные трубы и насосы и получали за них неучтенные деньги. Которые потом отдавали старшему по дому на текущий и капитальный ремонт коммуникаций. При каждом обороте денег сколько-то прилипало к рукам организаторам бизнеса. Теневикам, как называл их Стивен.

Даже в сфере высоких технологий ресурсы утекали у Большого Брата сквозь пальцы. На каждую плавучую крепость по бумагам уходило в два раза больше кабелей и электроники, чем монтировалось по факту. А уж при разборке пока единственной списанной крепости все более-менее ценные детали списывались по весу ржавчины. Зато в Лондоне к услугам теневиков появилась полностью нелегальная автоматическая телефонная станция на «военных» микропроцессорах. Надо полагать, программу к ней написали военные программисты.

Уинстон с удивлением обнаружил, что теневая экономика была у него почти на виду, а он об этом даже не задумывался. И еще он не задумывался, кто больше влияет на управление кораблем. Номинальный капитан, которого вживую никто не видел и неизвестно, существует ли он как физическое тело, или "теневой капитан", которого тоже никто не видел, и который может и существовать как один человек, а может и вместо одного теневого правителя какой-то коллегиальный орган управления. Насколько далеко вверх уходят ветви теневой экономики?

- Мистер Джонсон! Ноль четыре – двадцать, – по-матерински обратилась девушка к кому-то за кадром, - Давайте-давайте, я в Вас верю.

Где-то в недрах жилищного комплекса неведомый Джонсон вдохновенно потянулся и уж точно достал до носков.

С первого дня работы в Министерстве Изобилия, Уинстон отметил, что сотрудники здесь выглядят морально и физически здоровее, чем их коллеги из Министерства Правды. Действительно, здесь люди лучше питались и меньше боялись ответственности за каждое слово. Хотя, конечно, мир за стенами добавлял в жизнь достаточно разных опасностей.

Теперь Уинстон жил намного интереснее, чем раньше. Он записался на постоянной основе в шахматный клуб «Завода №34» и ходил туда как по расписанию вместо того, чтобы пить джин и решать задачи из газет. Конечно, выпивка не исчезла из его жизни полностью. Под вывеской шахматного клуба скрывался «клуб для джентльменов», где за рюмкой виски и сигаретой или даже сигарой говорили о делах или о женщинах.

Через клуб Уинстон познакомился с тренером по боксу, который не производил впечатления прола. Отставной инструктор из морских пехотинцев. Оказывается, люди, у которых не было ни малейшей необходимости драться на улицах и на полях сражений, занимались боксом просто для развлечения. Поколачивали друг друга на тренировках, а потом пожимали руки и дружно шли в паб.

- За два года я могу сделать из новобранца боевую машину, - говорил тренер, - Если только он сам не будет мне мешать.

- А дальше? – спросил Уинстон, - После двух лет?

- Дальше боевая машина совершенствуется в битвах с врагом. Я не спортивный тренер, и не могу вести учеников всю карьеру. Всю теорию, которую вам стоит знать, я выдам за два года. Поставлю вам все удары. Их не так уж и много. Добавлю для общего развития чуть-чуть борцовской техники. Пару захватов, бросков, болевых и обязательно освобождение от захватов. И никаких хитрозадых заплетушек, ничего лишнего.

Тренер посоветовал бросить курить, и Уинстон бросил. Многие товарищи по тренировке закуривали сразу на выходе, но они со своими большими здоровыми легкими могли себе это позволить.

- Смит! – напомнила о себе мисс Люси, - Уинстон с модной прической! Я и на Вас тоже смотрю, не ленитесь. Вот! Прекрасно, как всегда!

Уинстон улыбнулся в камеру, без труда вскинул руки над головой, и — не сказать, что грациозно, но с завидной четкостью и сноровкой, нагнувшись, положил на пол ладони всей пятерней.

Здоровое питание, отказ от сигарет и грамотные физические нагрузки сделали свое дело. Через год тренировок, к сентябрю 1986 года Уинстон смотрел на себя в зеркало с гордостью. Он не стал выше и не оброс массивными мускулами. Но выпрямил спину и вдохнул полной грудью. Кожа больше не шелушилась, а кашель прошел полностью. Теперь Уинстон перестал запыхиваться и мог добежать по лестнице примерно до двенадцатого этажа, а потом дойти до своего восемнадцатого. Служащие Министерства Изобилия жили в высотных домах на том же Собачьем острове и ходили на работу пешком.

Старые шрамы никуда не пропали, и продолжали напоминать о прошлом. В раздевалке Уинстон видел такие же у некоторых боксеров-любителей, но это не обсуждалось.

Зубные импланты, любезно подаренные на прощание министерской клиникой, окончательно прижились и больше не вызывали ноющую боль, которую приходилось глушить джином. Но из-за них Уинстон почти перестал улыбаться. Люди вокруг постоянно лечили зубы и знали, чем отличаются от натурального зуба и друг от друга продукция клиник для пролов и продукция дантистов разных Министерств.

Волосы так и не восстановились. Уинстон решил, что лучше быть честно лысым, чем прикрывать сверкающую плешь жалкой прядью серых волос, и начал стричься под машинку. Как ни странно, к новой сущности Уинстона такая прическа подходила больше. В кругу общения его новый стиль приняли без замечаний. Майор мог бы ходить с прической, но стригся почти под ноль по привычке, привезенной из джунглей, а Плезенс без смущения носил лысину на полголовы.

Зрение осталось на том же уровне. Теневой окулист повторил позапрошлогодний диагноз. Возрастная дальнозоркость. При чтении неплохо бы надевать очки, а в остальной жизни до постоянного ношения очков несколько лет еще есть.

Изменился он и внутренне. Теперь он не испытывал страха, входя в проловские районы. Если уж придется драться, то он готов. Но ни разу не пришлось. Пролы чувствовали, кто есть кто. Когда человек в синем комбинезоне идет с гордо поднятой головой, значит он здесь не гость, а право имеет. На самом деле, синие комбинезоны тоже бывали разные. Для рядовых и для тех, кто может себе позволить. Как твидовая «спецовка» у Стивена. В Министерстве Изобилия считалось хорошим тоном заказывать синий комбинезон у теневых портных.

Дело даже не в том, что его боялись или уважали. Просто для хищников он не выглядел ни как добыча, ни как соперник. Захотели бы побить – побили бы. Для Уинстона молчаливое разрешение идти своей дорогой выглядело как шаг вверх.

- Теперь, вся группа вольно — и следите за мной, продолжила ведущая, - Вот так, товарищи! Покажите мне, что вы можете так же. Посмотрите еще раз. Мне всего двадцать три, а это значит, что ваш стаж в утренней гимнастике лет на десять-пятнадцать больше моего. Прошу смотреть.

Она снова нагнулась и продемонстрировала упругую белую грудь в вырезе спортивного купальника. Еще бы кого-то пришлось уговаривать посмотреть.

- Видите, у меня колени прямые. Вы все сможете так сделать, если захотите, — добавила она, выпрямившись. — Все, кому нет сорока пяти, способны дотянуться до носков. Нам не выпало чести сражаться на передовой, но по крайней мере мы можем держать себя в форме. Вспомните наших ребят на Малабарском фронте! И моряков на плавающих крепостях! Подумайте, каково приходится им. А теперь попробуем еще раз.