Казаки - Игорь Липин

Действительность начала растворяться в темноте…

Этого нельзя было допускать! Сжав зубы, последним усилием воли заставил себя не терять сознание. Немного отпустило. В голове шумело и что-то тёплое текло по шее за воротник рубахи. Осторожно, сквозь полуприкрытые веки, стал осматриваться.

Глаза начали привыкать к яркому свету. В красном тумане увидел, как в нескольких шагах от него стоит какой-то человек. Рядом воткнута в снег лыжная палка-копьё.

Не спеша, неизвестный снял с плеча странного вида арбалет с оптикой, натянул тетиву и вложил стрелу.

Митяй напрягся. Его правая рука, откинутая в сторону, по-прежнему сжимала свинцовый кастет. Он незаметно вытащил пальцы из отверстий и стал ждать.

Незнакомец, поднёся приклад к плечу, направил стрелу на Митяя. Это было для него роковой ошибкой! Даже младенцу известно, что целящийся человек не сможет отклониться от летящего предмета. Со всей силы Митяй метнул свой кастет. Тяжёлая свинцовая отливка с хрустом врезалась в лоб противника, и он медленно стал оседать на снег. Спущенная тетива со звонким щелчком отправила смертоносную стрелу далеко в сторону.

Победа придала сил. Боль, вроде как, даже чуток отпустила. Вскочив на ноги, Митяй проворно достал из ямы свои лыжи, застегнул крепления. Мельком взглянул в сторону домов. Там уже началась суета, слышались крики, в оконных проёмах бегали фигурки людей. До того как начнётся погоня, у него в запасе не меньше пары минут. Пока они спустятся вниз, встанут на лыжи — пройдёт немало времени.

Стрелять, наверное, поостерегутся, боясь попасть в своего.

Первым делом, Митяй, на всякий случай, с размаху добавил кулаком по окровавленному лицу. Башка, наполовину укрытая просторным капюшоном со щегольской меховой оторочкой, безжизненно мотнулась. Быстро собрав раскиданное снаряжение, взвалил неожиданно лёгкое тело на плечи и поспешил в сторону полоски леса, темнеющей далеко на горизонте.

Душа пела и ликовала! Он сделал это! Выполнил невыполнимое! Да ещё и трофеи добыл — оружием и имуществом врага разжился. Только бы теперь до леса добежать, а там скоро стемнеет, погоня сама отстанет. Не родился ещё такой крысятник, который смог бы в тайге казака настичь!

Радость от успешно выполненного дела прошла быстро. С двойной ношей лыжи глубже обычного проваливались в снег. Через полчаса бега Митяй стал выдыхаться. Левый глаз залился кровью и почти ничего не видел. От пота сильно щипало рану на виске. Морозного воздуха, врывающегося в лёгкие через открытый рот, перестало хватать. Что-то начало всхлипывать и хрипеть в груди как при сильной простуде.

Силы стремительно таяли…

Поднявшись на небольшой пригорок, позволил себе оглянуться. Несколько человек, всего лишь в каких-то пятистах-шестистах шагах, быстро скользили по его следу.

Чуть дальше размеренным шагом шла основная группа не менее чем из десятка человек. Скорее всего, преследовать его решили серьёзно и долго.

А Митяю было худо. Неожиданно сильно начала болеть грудь. Покосившись вниз, обнаружил в своей меховой куртке из двойной оленьей кожи дыру, сочащуюся кровью.

В паху тоже ныло, но он даже боялся взглянуть туда Похоже на то, что трижды достал его копьём шустрый крысятник. В висок, в пах и в грудь. Машинально переставляя лыжи, он чувствовал, что темп движения стал снижаться. Скоро его настигнут. Совсем плохо дело…

Оставалось единственное средство. Ему, как молодому казаку, ещё год назад повесили на грудь патронную гильзу с тайным порошком. Порошок этот готовила старая станичная ведунья бабка Варвара из травяных семян, мускуса водяной крысы и молозива маковых коробушек. В безвыходной ситуации придавало ведьмино зелье человеку силы и ловкость необычайные, но употребить его можно было только раз в жизни. У тех, кто решался попробовать это средство второй раз, крыша напрочь съезжала. Вселялись в такого человека бесы, становился он тогда совсем безумным и жизнь его на этом кончалась.[12]

Нащупав на шее шнурок с заветным снадобьем, Митяй вытянул его наружу. Рванул зубами пробку и сыпанул в рот содержимое гильзы. Язык сразу онемел. Спустя секунду, от головы по всему телу стал расходиться жар. В мыслях появилась спокойная уверенность в том, что всё будет хорошо.

Не обращая внимания на приближающихся преследователей, Митяй сбросил недвижимое тело на снег и, не торопясь, перемотал верёвкой безжизненные кисти рук поверх меховых рукавиц-шубенок. Сняв с него лыжи, связал их в одну охапку с палкой-копьем и арбалетом, для того чтобы было удобнее нести. Задрав свою куртку, рванул лоскут от нательной рубахи и заткнул им пузырящуюся кровью рану в груди. Осмотрел низ живота. Здесь не было ничего страшного. Лезвие копья попало в пряжку ремня и, потеряв силу удара, только оцарапало кожу. Повезло, можно сказать!

Погоня, видя, что преследуемый остановился, замедлили движение. Впереди идущие стали снимать с плеч оружие. Митяй расхохотался и погрозил им кулаком. Как пушинку поднял пленника и, накинув себе на шею связанные кольцом руки, повесил за спину. Теперь этот живой щит будет прикрывать его сзади. Прихватив увесистую связку со снаряжением, заскользил по снежной целине. Почувствовав бешеный прилив сил и необычайную лёгкость во всем теле, он бежал на лыжах, не ощущая ни тяжёлой ноши, ни усталости, ни боли…

Время замедлило свой ход и замёршее русло Большой реки показалось неожиданно быстро. Митяй поразился тому, как незаметно для себя он отмахал такое расстояние. Это было спасение. На гладком льду, очищенном от снега ветрами, лыжного следа не сохранится. А скользить по нему на лыжах с металлической окантовкой — одно удовольствие.

Преследователи крошечными точками чернели на горизонте. Оставалось только запутать следы и в удобном месте зайти в спасительную тайгу. А там ищи-свищи его! Похоже на то, что удастся выкарабкаться из этой передряги.

Когда начало темнеть, погони уже давно не было видно. Оторвался! Размашисто шагая на лыжах, Митяй в восторге запел священные слова молитвы:

От южных морей до полярного краяРаскинулись наши леса и поля.Одна ты на свете! Одна ты такая —Хранимая Богом родная земля!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

К утру Митяй уже достаточно далеко углубился в тайгу и даже подобрал свои запрятанные вещи. Многочисленные обманные петли и зигзаги позволяли надеяться на то, что преследователи, если и найдут его следы на льду Большой реки, в лесу должны будут совсем запутаться. Да и побоятся крысятники сунуться в лес, где на каждом шагу их могла подстерегать засада.