Забирая Еву - Виолетта Роман

встречи проходят? Не сдерживаюсь и как только официант удаляется, задаю вопрос напрямик.

— Вы пригласили меня сюда, на обед? – скрываю смущение за улыбкой.

— На деловую встречу. Но если можно вкусно поесть в приятной компании, почему бы и нет? – он окидывается на спинку стула, не спуская с меня смущающего взгляда. И куда делась вся его сдержанность и суровость? Не пойму, как вести себя с ним. Является ли самодовольная улыбка его губ разрешением флиртовать? Или мы все еще играем роль начальника и подчиненной?

Не успеваю ничего сказать. К нашему столику подходит мужчина средних лет и, поздоровавшись с шефом, усаживается на свободное место.

— Илья Алексеевич, — обращается Егор к собеседнику,

— Ева Сергеевна, судебный пристав, который будет заниматься взысканием вашего долга.

— Егор Анатольевич, я думал, мы обсудим дело наедине.

— Я доверяю этой девушке как самому себе, — взгляд Егора, устремленный на мужчину тверд и суров. Я бы на месте его собеседника, спорить не решилась.

— Я понял, — тут же капитулирует мужчина. А я нахожусь в ступоре.

— Егор Анатольевич, Николай Германович говорил, что производство со дня на день должны передать в ваш отдел.

— Да, все верно. Какую сумму вам должны?

— Три с половиной миллиона. Должник в прошлом мой друг. Вместе бизнес начинали, но в дальнейшем наши пути разошлись. А пару лет назад, он объявился, попросил денег занять. В бизнесе какие-то проблемы были. Занял, дела у него в гору пошли, а мне так и не вернул ничего. На него дело уголовное завели, он свалил заграницу. Капитал соответственно в иностранные банки перевел.

— Вы владеете информацией о том, где спрятано его движимое имущество? – спрашивает шеф.

— У него два автомобиля марки. БМВ Икс 5 и Кайен. Все стоит в загородном доме, оформленном на жену. Вот здесь адрес указан, — достаёт из кармана листок и протягивает шефу.

— Запрос в банки сделаем, но, я предполагаю, счета уже пусты, — задумчиво протягивает Егор, рассматривая отданную ему записку.

— Скорее всего, да. Но автомобили покроют больше половины долга.

— Хорошо. Проверим по регистрационной, может, что еще имеется, — пожимает плечами шеф.

В это время официант подносит к столу наш заказ и, поставив перед нами блюда, уходит. После нескольких секунд тишины, Илья Алексеевич потянувшись всем телом в сторону шефа шепчет.

— Десять процентов от суммы долга вас устроит, для того чтобы мое производство было приоритетным?

Шеф, полностью переключившийся на свое блюдо, поднимает на мужчину взгляд, говорящий сам за себя. Даже я, ни разу не сталкивающаяся с этой стороной работы, понимаю, что Илья Алексеевич только что сморозил неуместную чушь.

— Илья Алексеевич, мы выполним свою работу в кратчайшие сроки. Об остальном поговорим после, — его губы в конце предложения растягивает механическая улыбка. Илья Алексеевич, наконец смекает свой промах и пожав руку Егору, спешит удалиться.

Мы остаемся наедине. Шеф, как ни в чем не бывало, продолжает есть, а я пребываю немного в шоке. Кусок в горло не лезет. Сижу, гипнотизирую свое блюдо, пытаясь мысленно разобраться с ситуацией.

— Ева, ты не голодна? – теперь в его голосе отчетливо слышна улыбка.

— Я просто не пойму, во что вы меня вовлекаете…— меньше всего мне хочется сейчас выяснять с ним отношения. Но и спустить все на тормоза, так и не разобравшись, я не могу.

— Ни во что, — хмыкает Егор, отправляя в рот кусочек мяса .Методично пережевывает его и, сделав глоток вина, продолжает.

— Завтра тебе передадут новое производство. Поработаешь сверхурочно, для того, чтобы сделать все оперативно. За бессонные ночи и сокращенные выходные, получишь от меня премию. Поверь, не обижу, — и смотрит на меня так проницательно, что мысли разбегаются в разные стороны.

— Это же взятка, — по всей видимости, у меня такой испуганный вид, что Егор, расплывается в улыбке.

— Ева, ты вроде умная девушка, — хмыкает, делая еще один глоток вина.

— Ты делаешь свою работу. Человек хочет отблагодарить…после… Так зачем отказываться? Тебе ведь нужны деньги?

— А кому они не нужны, — пожимаю плечами.

— Но все равно…

— Ева, ты получишь вознаграждение из моих рук. Без меня ни с кем не разговариваешь на подобные темы, — он накрывает ладонью мою руку и смотрит мне в глаза. А я взгляда не могу оторвать от его глаз.

— Ничего не бойся. Я прикрою.

И это его «я прикрою» пересилило все аргументы против данной авантюры. И дело не в обещанных деньгах. Нет. Хотя, не скрою, они ой как нужны. Дело в моем ожившем сердце и в этом мужчине, от которого, словно электромагнитные волны, исходит ощущение надежности.

— Почему вино не пьешь? – спрашивает Егор.

— На работе ведь нельзя, — предпринимаю слабую попытку отказаться.

— Со мной можно. Давай, попробуй, – хитро подмигивает. Ну как тут устоишь?

Пью вино мелкими глотками. Вкусно. Егор расспрашивает меня о проблеме с машиной, рассказывает о завтрашних мероприятиях по новому производству. А я смотрю на него и млею. Какой же он…умный, сильный, красивый.

Через полчаса, сытые и захмелевшие, мы выходим из ресторана. Егор идет рядышком, так близко, что кисти наших рук постоянно соприкасаются. Но для меня это так бесконечно далеко. Хочу его руки на себе, хочу прижаться к его горячему сильному телу.

Практически у самой машины, спотыкаюсь на ровном месте и, не удержав равновесия, начинаю падать. Егор молниеносно ловит меня и прижимает к себе. Поднимаю на него растерянный взгляд. Хватка его рук на мне настолько крепка, что я не могу вздохнуть. А взгляд потемневших глаз устремлен на мои полуоткрытые губы. Мурашки табуном от его взгляда.

— Я ведь говорил, прикрою. Доверься мне, — переходит на шепот.

Егор проводит подушечкой большого пальца по нижней губе, наслаждаясь ее мягкостью. Я замираю. Немного в испуге, немного в томлении. Его губы касаются моих. Нежно, словно пробуя. И видимо, мой вкус приходится ему по душе, потому что через пару секунд, он еще крепче прижимает меня к себе, врываясь языком в мой рот.

Даже в ласке чувствуется его сила, его доминирование. Начальник во всем. Наши сердца колотятся, наше дыхание рваными толчками вырывается из груди, а языки переплетаются в диком танце страсти. Когда он отстраняется, его взгляд – дикий, грешный. Губы влажные, истерзанные мною…

Он словно не ожидал от меня такой прыти.