Человек в Африке - Колин Тернбулл

Если не считать Сахары, то самые обширные территории Африканского континента занимает саванна, охватывающая южную и восточную части Африки, протянувшаяся по северной окраине экваториального дождевого леса и частично по районам западного побережья, где она с одной стороны переходит в лес, а с другой — в пустыню. Саванны различны — от покрытых сухими кустарниками пустошей до пышно-зеленых парков, от влажных прибрежных равнин до холодных, одетых снегом гор. Иногда трудно провести границу между засушливой саванной и пустыней или травянистой равниной и лесом, так что нам приходится пользоваться искусственной классификацией. Однако есть что-то однородное в саванных культурах, как и в культурах лесных районов и пустынь, хотя, конечно, существуют и различия.

Зарождение земледелия и появление железа

Когда-то здесь обитали кочевые группы охотников-собирателей, но они почти совсем исчезли, и основную массу населения составляют земледельцы и скотоводы. Трудно провести даже такое разделение, ибо многие земледельцы владеют небольшим количеством скота, а большинство скотоводов обрабатывают немногочисленные поля. Однако это разделение применимо в одном аспекте — в отношении людей к своему занятию. Многие земледельцы содержат скот, и многие скотоводы обрабатывают землю, но именуют они себя или скотоводами или земледельцами и с презрением говорят о занятии другой группы. Таким образом, эта этнографическая классификация носит не столько экономический, сколько политический характер.

Если скотоводство, процветающее в более засушливых районах, где нет мухи цеце, вынуждает людей передвигаться туда и обратно по обширной территории, меняя размер и состав социальных групп согласно потребностям момента, то земледелие заставляет людей селиться вместе на более длительные сроки и в раз и навсегда определенных местах. В результате общественная организация скотоводов и земледельцев принимает разные формы, а возникающее из-за этого различие в ценностных ориентациях ведет к взаимному противопоставлению и противоречиям. Какие бы формы ни принимала организация внутри этих больших групп, каждую из них объединяет чувство противоположности относительно другой. Время от времени, особенно когда возникает конкуренция из-за земли, противопоставление перерастает в открытые конфликты. В другое же время происходит даже постепенная ассимиляция. Особенно интересно, как эти саванные общества самыми различными методами создают свою организацию и разрешают неизбежные проблемы соперничества и конфликта.

Хотя мы и ассоциируем земледелие с зарождением цивилизации, это не означает, что другие общественные формы не являются цивилизованными. Так, например, у скотоводов для человеческих отношений характерны честность, правдивость и взаимное уважение. Многие из них это хорошо понимают и сознательно избегают соблазнов современного общества. Хотя они охотно признают материальные преимущества современного общества и уважают западную технику, они видят также, что оно ведет к ухудшению отношений между людьми, а в условиях их жизни человеческие взаимоотношения важнее и ценнее всего, ибо они обеспечивают им безопасность лучше, чем материальное богатство и комфорт.

Это не романтизация, это трезвая констатация факта, о котором мне говорили многие скотоводы во время долгих часов совместной жизни, раздумий и бесед. Именно из-за этого упрямого консерватизма они чиняг так много неприятностей любой администрации — будь то колониальная или африканская, — которая пытается «цивилизовать» их, заставляет носить одежду, ходить в школу и учиться читать и писать. Сознаюсь, мне доставляло огромное удовольствие встречать где-нибудь в буше[9] голого скотовода, который умел хорошо говорить, читать и писать по-английски и который мог на моем родном языке сказать все, что он обо мне думает. Хотя все больше людей неизбежно втягивается в современное национальное общество, многие из них заканчивают школу, а затем, приглядевшись внимательно к смелому новому миру, возвращаются к былой жизни.

Возможно, африканские саванны — это колыбель первобытного человека, который жил здесь примерно два миллиона лет назад Еще две тысячи лет назад он занимался здесь охотой и собирательством, используя камень, дерево и кость для изготовления необходимых ему орудий и утвари Судя по этим орудиям, они применялись для все более сложных действий; принятое деление каменного века на три периода — ранний, средний и поздний — не означает, что один период резко отличался от другого Тяжелые ручные рубила и отщепы раннего каменного века служили многоцелевыми чопперами и ножами, а деревянными копьями пользовались для охоты Средний каменный век принес более изящные остроконечники и отщепы, которые использовались в качестве ножей, скребков для кожи и дротиков. К орудиям позднего каменного веча относятся наконечники для стрел с зазубринами и грузила, которые придавали силу легкой палке-копалке Магозийская культура из Соумилс в Родезии ясно показывает, какие изменения произошли в технике изготовления орудий на пороге позднего каменного века, причем наилучшим примером служит появление крошечных лезвий, которые использовались для обработки остроконечников и нанесения зазубрин, а также как скребла.

Глиняную посуду человек начал изготовлять в конце позднего каменного века в юго-восточных саваннах, и сходство с современными гончарными изделиями дает возможность строить предположения относительно передвижений африканских народов Южноафриканские бушмены, одна из немногих существующих сейчас охотничьих групп, до недавнего времени изготовляли каменные орудия, напоминающие орудия позднего каменного века Есть также другие свидетельства, что бушмены и были теми народами, которые населяли в позднем каменном веке юго-восточные саванны. Появились ли они впервые здесь или мигрировали с севера — неизвестно. Почти все данные о ранних миграциях свидетельствуют, что культуры, подобные культуре бушменов, разбросаны по всему району саванн. До сих пор есть охотники в Восточной Африке, имеющие физическое и лингвистическое сходство с нынешними южноафриканскими бушменами. А охотники, живущие на границах Северной Уганды, Кении и в Южном Судане (народ ик, который ранее именовали тесо), все еще изготовляют и употребляют грубые галечные орудия (самая ранняя форма каменных орудий), хотя они уже освоили обработку железа и недавно перешли к земледелию.

Рисунок, показывающий разрез долины реки Вааль и схему отложений, дает представление о той технике, которой пользуются археологи для относительного датирования, даже не применяя радиоуглеродный и калий-аргоновый методы[10] абсолютной датировки. Сравнительные даты могут быть определены по последовательности геологических отложений, в которых найдены орудия и другие предметы. Старые русла рек и речные берега — идеальное место для археологических исследований, потому что первобытный человек был вынужден разбивать лагерь у воды — в ней нуждался и он, и звери, на которых он охотился. Иногда можно ясно увидеть последовательность сменявших друг друга стоянок, по которым прослеживаются изменения в культуре, хотя раскопки и реконструкция — это долгий, утомительный и часто скучный процесс.

В нашем распоряжении достаточно и других непрочных материальных следов, оставленных охотниками позднего каменного века, а также их бесчисленных наскальных рисунков, чтобы можно было реконструировать общие черты их жизни. Они охотились с помощью луков и стрел, в одиночку и группами, часто пользуясь камуфляжем, маскируясь под зверей, на которых они охотились, чтобы легче было к ним приблизиться. Они били копьями рыбу — источник питания, который отвергают во многих районах современной Африки, — собирали дикий мед, как это делают сейчас остающиеся в Африке охотничьи группы. Они пекли пищу в горячей золе в ямах, обложенных камнями, и жили или в пещерах под скальными навесами или в простых шалашах, покрытых травой. Из шкур они шили одежду. В определенных случаях раскрашивали свои тела. Они красили красной охрой умерших, прежде чем захоронить их, что свидетельствует о наличии какой-то ритуальной жизни. Их пещерные рисунки показывают, что у них, возможно, были ритуалы, связанные со свадьбами и смертью.