Развод. Она будет моей (СИ) - Алексаева Оксана

— Да, — сделав шумный вдох, отвечаю. — Можем идти.

Гордеев берет меня под руку, и мы, словно и в самом деле любящие друг друга жених и невеста направляемся на регистрацию брака. Да, фиктивного. Но тем не менее, этот шаг в скором будущем полностью изменит наши жизни.

Глава 5.1

Максим

— Лера?! — как гром среди ясного неба звучит разъяренный голос Озерова, пока мы с Лерой в городском парке заняты свадебной фотосессией. — Какого черта?! — покрасневший и вспотевший Павел Григорьевич добегает до нас практически вплотную. А рядом с ним плетется и Марк. Когда же я разворачиваюсь к ним лицом, и они видят в качестве жениха, точнее, уже законного мужа Валерии меня, то их лицо настолько перекосилось и резко побледнело, что я всерьез забеспокоился о том, как бы они оба не свалились в обморок.

— Папа…Марк…Что вы здесь делаете? — удивленно восклицает Лера, явно не ожидав увидеть никого из них прямо здесь и сейчас.

— Я когда увидел фото, сначала не поверил…думал, что кто-то тебя попросту перепутал… — равно выдыхает Озеров и хватается за сердце. Бедолага. Но ухищренную ухмылку мне все же сдержать не удается.

— Добрый день, Павел Григорьевич, Марк Николаевич. Можете нас поздравить. Теперь мы с Лерой — муж и жена, — нарочито восторженно произношу я, окидывая обоих своей довольной, сияющей улыбкой. Марк смотрит на меня таким взглядом, будто на месте прикончить готов.

— Что ты несешь, ублюдок?! Какие муж и жена?! У нее уже есть жених! И это Марк! Что вы здесь оба устроили?! — горланит отец Леры, напирая на меня агрессивно.

— Лера…Как ты могла? Я же любил тебя… Любил так сильно… — Марк пытается включить страдальца, но у него это плохо получается. Его голос больше похож на шипение, в то время как глаза кровью налились от злости.

— К сожалению, Марк, Лера никогда не любила тебя, — отвечаю с напускным сожалением в голосе. — Мы уже больше года как вместе. Тщательно скрывали свои отношения. Поняв, что вы, Павел Григорьевич, наверняка будете против — решили тайно пожениться, — рассказываю придуманную нами легенду о наших высоких чувствах и неземной любви.

— Да, папа, Марк, так и есть! — Лера, наконец отойдя от шока, включается в разговор. — Мы с Максимом любим друг друга. И теперь мы в законном браке. А вам с Марком придется принять этот факт, хотите вы этого или нет.

Лицо Марка кривится болезненно- измученной гримасой. Павел Григорьевич шумно втягивает воздух, кажется, он вот-вот взорвется от ярости.

— Это все блеф! Неправда! Такого быть не может… Чтоб моя дочь…моя послушная и примерная дочь вышла замуж за преступника?! — скрипит его голос, словно натянутая струна. Я же беру Леру за руку и прижимаю к себе, дабы показать наши сильные «чувства».

— Максим не преступник! — пытается оспорить его Лера.

— Ты пожалеешь о своем поспешном выборе, — шипит сквозь зубы Озеров, посылая нам укоризненные взгляды.

— Да, Лера, ты пожалеешь! — обиженно поддакивает Марк. — Ты даже не знаешь, что Гордеев за человек!

— Поверь, не хуже тебя, Марк Николаевич, — надменно произношу, прижимая Леру к себе еще крепче. Она будто хочется спрятаться от этих шакалов за мной, и я с радостью предоставляю эту возможность.

— Я люблю его, — устало положив голову на мое плечо, тихо произносит Лера.

— Тьфу! — резко выплевывает Озеров, кривя губами. Словно эти слова вызвали в нем настолько сильное омерзение, что его вот-вот стошнит. Лера дрожит, и я понимаю, что она переживает. В то время как я от этого представления получаю лишь кайф. Я обыграл двух неприятных мне людей, и их негатив словно подпитывает меня энергией. Все это время улыбка не сходит с моего лица. Ведь никто, даже они, не смогут омрачить самый «счастливый» день в моей жизни.

— Ты меня разочаровала, Лера. Настолько сильно, что теперь у меня нет дочери! Слышишь, у меня больше нет дочери! — взвывает Озеров разъяренно, отчего Лера вздрагивает. Нижняя губа трясется, в глазах такая боль и тоска собирается, и мне начинает казаться, что еще немного, и она вовсе расплачется. Нет, нет, только этого мне не хватало!

— Пойдем, милая…Пойдем отсюда, — ободряюще произношу, беру ее за руку и веду к машине, ощущая на затылке сверлящий взгляд своих недоброжелателей.

Глава 6

Лера

«У меня больше нет дочери!» — пульсируют в голове последние слова папы. Мне больно, скрывать не буду. Я вообще в принципе и не ожидала от него другой реакции. Но ощущение того, что теперь я осталась совсем одна вселяет в меня безнадежную грусть и печаль.

Пока не одна. С фиктивным мужем. Который также через какое-то время оставит меня навсегда. И от этой мысли сердце пропускает удар, сжимается, а затем и вовсе разрывается на тысячу мелких кусочков. Казалось бы, почему эта мысль должна меня сейчас волновать? Я знала, на что шла, и Максим по сути вообще чужой для меня человек. Но мое сердце словно отдельно живет от моего организма, так и стремясь наружу, только Максим оказывается рядом.

— Куда мы едем? — спустя достаточно времени, пока мы находимся в дороге, решаю первой подать голос. С того момента, как мы сели в машину, я ушла куда-то в свои мысли, замкнувшись в себе и не обращая внимания ни на что вокруг.

— В свадебное путешествие, — ровным тоном отвечает Максим, и вдалеке виднеется указатель на аэропорт.

— Максим…зачем? — устало вздыхаю я. — Все итак уже поняли, что мы поженились…для чего лишние хлопоты? — произношу я с долей возмущения в голосе, а мое глупое сердце, в предвкушении совместного отпуска с Гордеевым уже вовсю трепыхается в груди.

— Для правдоподобности. Это во-первых. Во-вторых, за несколько дней, пока мы будем в отъезде, общественный резонанс успокоится, — заключает Максим, паркуя автомобиль на стоянке. — И дальше мы каждый заживем своей жизнью, — добавляет, доставая из багажника два чемодана.

— Я смотрю, ты подготовился, — указываю взглядом на мой чемодан в его руке.

— Оу, мы теперь на «ты». Вот это сдвиг, — нагло усмехается Гордеев, вручая мне какой-то пакет. — Здесь твоя одежда. Не полетишь же ты в свадебном платье? Кстати, видишь какой я предусмотрительный? И об этом тоже позаботился.

— Да уж, — бурчу я. Может, оно и к лучшему? Смена обстановки мне сейчас не помешает. Да и внутри теплится надежда, что за дни моего отсутствия отец успокоится и примет мой «выбор».

Перелет проходит спокойно. За все время лишь перекидываемся несколькими обыденными фразами.

— Расстроена из-за отца? — вдруг задает вопрос Гордеев, когда мы подъезжаем к отелю.

Я теряюсь. Почему его вдруг волнует мое душевное состояние?

— Немного, — сухо отвечаю я, рассматривая перед собой многоэтажное, кричащее пафосом здание.

— Всего лишь? — удивленно выгибает бровь.

— Я и не ждала от него другой реакции.

— Расслабься. Забудь обо всем и просто наслаждайся отдыхом, — Максим останавливается, обнимает меня за плечи, успокаивающе проводя рукой по волосам.

— Больше мне ничего не остаётся, — заглядывая в будоражащий омут его глаз, почему-то улыбаюсь. От его прикосновений сердце подскакивает к груди. Дыхание сбивается, и Гордеев, словно чувствуя мое внутреннее трепыхание, довольно усмехается, будто считал всю меня полностью! А я…а что я? Я никогда не умела скрывать свои эмоции. Какая есть.

— Добрый вечер, ваши документы пожалуйста, — вежливо приветствует нас девушка за стойкой администрации отеля.

— Я надеюсь, у нас будут… — не успеваю я закончить фразу, как девушка с сияющей улыбкой протягивает ключ от номера.

— Вот ключ от вашего президентского номера. Последний этаж, номер девятьсот два.

— Благодарю, — Максим подмигивает девушке, улыбаясь в ответ так же ярко, детально изучая ее внешность. И меня почему-то это бесит. Но виду не подаю.

— Почему у нас один номер? — возмущаюсь. — Ведь здесь никто о нас не знает.

— Потому что я так решил, — властно проговаривает, сверля меня настойчивым взглядом. — Расслабься. В номере несколько комнат, — хлопая меня по плечу, пытается разрядить напряжение, возникшее во мне от мысли, что нам придется делить одну кровать. Внутри все заворачивается в ураган, едва я это представляю. Облегченно вздыхаю, когда понимаю, что этого не случится.