ЛЮДИ КРОВИ - Алан Троуп

– Наверное, они плыли долго,- говорит девушка, когда я встаю рядом. Она придвигается ко мне ближе. Теперь наши тела соприкасаются. – У меня такое чувство, что до Майами тысяча миль.

Я молча киваю и обнимаю ее, наслаждаюсь ее теплом и нежной красотой ночи – тихой прелюдией к потрясениям, которых мы оба ожидаем.

Налетает внезапный порыв ветра, он вновь приносит с собою тот самый запах, который так удивил меня. От неожиданности я теряю равновесие и вынужден сделать шаг, чтобы не упасть.

– Все в порядке? – Мария заботливо обнимает меня.

Я киваю и пытаюсь успокоиться. Запах до сих пор наполняет мои ноздри. Сердце мое колотится как бешеное. Я хочу сейчас только одного: чтобы этот запах не прекращался. В моем организме происходят некоторые перемены, говорящие о том, что я скоро начну превращаться. Я стараюсь дышать глубже и вскоре с облегчением понимаю, что запах исчез. И в то же время мне жаль, что он пропал. Я не изменился, но искра, зароненная этим запахом, уже превратилась в пожар, который грозит поглотить меня. Только призвав все самообладание, мне удается сдержаться, не швырнуть девушку на перила и… Да она еще так некстати крепко прижимается ко мне и бормочет: «Мне так нравится здесь!» Как подросток, у которого впервые случилась эрекция, я стыдливо отодвигаюсь, стараясь усмирить силы, бушующие у меня внутри. Она посмеивается над моей «стеснительностью», прижимается еще крепче и целует меня в губы. Я отвечаю на ее поцелуй, стараясь все-таки держать себя в руках.

Моя гостья очень мила и нежна. Мне нравится, как она держится, как смеется, поводит бедрами. Меньше всего на свете я хотел бы увидеть гримасу страха на ее лице. Мария улыбается, поигрывая медальоном, который висит на тоненькой золотой цепочке у нее на шее. Я пододвигаюсь поближе, беру в руку медальон и рассматриваю его.

– Клевер с четырьмя лепестками? – спрашиваю я, потом открываю медальон и вижу внутри маленький, но яркий изумруд.

Она кивает:

– Мой старший брат, Хорхе, подарил мне на пятнадцатилетие. Мы с ним очень дружны.

Между нами всего несколько сантиметров. Стоит кому-нибудь из нас сделать хотя бы одно движение, нас бросит друг к другу. Но связанные тонкой золотой цепочкой, мы даже ближе, чем если бы наши тела соприкасались. Я наклоняюсь и касаюсь губами ее губ. У Марии вырывается вздох, она отступает на шаг – и медальон выскальзывает из моих пальцев.

– Я знаю, какую комнату дома мне теперь хочется осмотреть, – говорит Мария хриплым от желания голосом. Она передвигает медальон туда-сюда по цепочке.

Эта девушка слишком полна жизни, чтобы рано умереть. Так я думаю, пока веду ее к большой двери в мою комнату. Она заслуживает того, чтобы прожить свою жизнь целиком, иметь любовников, родить детей, смеяться и плакать. Знаю, отец будет разочарован, но что бы он там ни думал, я не собираюсь отнимать у нее эту жизнь.

3

В спальне Мария сбрасывает с себя одежду: сначала ветровку, потом топ, потом стаскивает брюки и носки. Она идет от двери к моей широченной кровати и оставляет за собой след из одежды. Потом поворачивается ко мне лицом. На ней лишь желтые хлопчатобумажные трусики-бикини. Она удивленно поднимает брови, увидев, что я по-прежнему одет.

– Ну что же ты? – говорит она.

– Ты все еще в трусиках, – отвечаю я, потом отворачиваюсь и, прохаживаясь по комнате, расстегиваю и сбрасываю рубашку, включаю ночник, открываю окна, чтобы ветер с океана ласкал нас, пока мы ласкаем друг друга.

Когда я снова поворачиваюсь к ней, трусиков больше нет. Я смотрю на ее нагое тело, на крепкие круглые груди, нежно выпуклый живот, темный треугольник между бедер. Она стоит и тоже смотрит, как я скидываю туфли и стягиваю брюки. Запах ее влажного лона доносится до меня из другого конца комнаты. Возбудившись почти до боли, я срываю с себя трусы. Она ложится на кровать, и я тут же набрасываюсь на нее. Мы просто вцепляемся друг в друга, ласкаем, гладим, целуем… Наконец Мария оказывается внизу и позволяет мне войти в нее. Я с большим трудом сдерживаюсь, жду ее. Обычно это я возбуждаю партнершу, дразню ее, играю с ней, пока она не кончит. Но на этот раз… я вовсе не уверен, что я тут главный. Мы то катаемся по постели, то, задыхаясь, стремимся оседлать друг друга, и Мария столь же умело руководит мною, как и я ею. У меня никогда не было такой страстной женщины. Ее оргазм наступает неожиданно для меня, и я спешу к ней присоединиться. Потом мы лежим обнявшись и переплетя ноги, ветер наполняет комнату, охлаждая наши разгоряченные тела.

Мария высвобождается из моих объятий и оглядывает спальню:

– Этот дом был построен великанами?

– Нет, – улыбаюсь я в ответ.

А впрочем, это законный вопрос. Двойные двери, что открываются в мою комнату, и другие двери, ведущие в глубь дома,- десять футов в ширину и десять в высоту. Спальня больше, чем гостиные в большинстве домов. Как мне объяснить Марии, что высокие дверные проемы, огромные комнаты, широченная галерея, крутые ступеньки,- все это строилось в расчете на существ, не имеющих ничего общего с людьми?

– Дон Генри выстроил этот дом по своему вкусу, – говорю я, нежно поцеловав кончик ее носа. – Кто знает, что у него было на уме?

Она кладет руку мне между ног:

– Что ж, кое-что действительно вырастает здесь до огромных размеров, – говорит она своим низким хрипловатым голосом.

Я позволяю ей возбудить себя и делаю все, чтобы доставить ей удовольствие. Мария благодарно вздыхает, двигаясь в такт моим ритмичным движениям. Я начинаю действовать более энергично и жду от нее поощрения: вздоха или убыстрения темпа. Получаю то и другое и еще счастливый смех. Будь я человеком, обязательно влюбился бы в нее. У меня никогда еще не было женщины, которая смеялась бы от счастья в моих объятиях во время секса. Это кажется мне трогательным. Я привлекаю Марию к себе, покрываю ее лицо поцелуями. Теперь мы движемся еще быстрее, мы дышим часто и прерывисто. Мы одновременно достигаем вершины наслаждения, запыхавшиеся, смеющиеся, радостные. Наши потные тела в последний раз сталкиваются и наконец падают на простыни.

Я все еще в ней. Обняв ее сзади, нежно целую в шею. Мария вздыхает и крепче прижимается ко мне. В раскрытые окна врывается ветер, он кружит над нами. Она шепчет: «Как чудесно!» Влажная близость океана, его соленый запах. Наша кожа становится липкой от пота и океанской соли. Я беру в руки груди Марии, прижимаю ее к себе. Слышу, как она спокойно дышит, чувствую, как тело ее расслабляется. Она устраивается в моих объятиях. Я уже немного мерзну там, где не согрет ее телом. Новый порыв ветра – и я вновь вздрагиваю от того самого запаха! Он мгновенно заполняет комнату.