Антология современной французской драматургии - Жак Одиберти

МАТЬ(ласково). Шалунишка!

МИРТИЙ. Испросите у высшего судии, чтобы он и вам предоставил подобную привилегию.

СВЯЩЕННИК. Мы изучали пространство будущего храма. Теперь, сударыня, ежели вы не против, я пойду освежусь.

МАТЬ. Я провожу вас.

СВЯЩЕННИК. Нет-нет!

МИРТИЙ. Он здесь уже как у себя дома.

СВЯЩЕННИК. Ваша матушка лучше меня объяснит вам, каким незыблемым постоянством, что со всей наглядностью выражается в мощи этого строения, мы собираемся усилить христианское сообщество. Матушка вам объяснит. (Уходит.)

Мадлона, подстерегавшая его, выскакивает и следует за ним.

МИРТИЙ. Вот чудак. Он как будто бы хотел оставить нас с глазу на глаз.

Мать внимательно осматривает его. Обнюхивает его одежду. Находит на нем пушинку, снимает ее.

МАТЬ. Тебе не нравятся священники?

МИРТИЙ. Ни нравятся ни не нравятся.

МАТЬ. А наш священник все-таки учил тебя латыни, греческому и даже шахматам. Хотел, чтобы ты тоже стал священником.

МИРТИЙ. Но мне господь дал слишком много твердой плоти.

МАТЬ. Что ты там еще такого натворил? Ведь ты такой чистенький! А теперь на тебе следы мха.

МИРТИЙ. Это случилось в гуще леса.

МАТЬ. Она хоть была хороша?

МИРТИЙ. Нет, он был вовсе не хорош.

МАТЬ. А! Так ты дрался.

МИРТИЙ. Я ему надрал!

МАТЬ. Когда-нибудь нарвешься на того, кто надерет тебе.

МИРТИЙ. Возможно… Хотя вряд ли. Ты о моих бицепсах не горевала.

МАТЬ(ощупывая его). Ты такой большой и сильный… Мой дубок…

Появляются — их можно разглядеть из окна — Старшой дружинников барона и стражник Граппасуль.

Гляди! Дружинники барона…

МИРТИЙ. Уже! Не может быть… (Берет прислоненную к стене косу.)

МАТЬ. Не убивай их, пока сами не начнут.

МИРТИЙ. Я человек воспитанный.

Входят Старшой и Стражник.

СТАРШОЙ(заученно). Госпожа Мари… Господин… Сударь, я тут вам притащил привет от нашего патрона и барона Шарля д’Арьежа Дыруляляка. И я обличен бароном довести до вашего сознания, что война на грани. А она на грани. Ведь Тулуза, от которой мы зависим, да, Тулуза собирается бороться с Арагоном. Склока опять из-за пастбищ! Идиоты с того склона… А барон должен поставить двести человек. Вы же из семьи почтенной. У вас есть инструмент, овчарня… У вас есть и матушка… и обхождение… В общем, господин барон своею властью… Граппасуль, теперь ты!

ГРАППАСУЛЬ(заученно). Да, Граппасуль, теперь ты… Барон своею властью решил посвятить вас в рыцари, с условием, что епископ с графом подтвердят, чего барон заранее обещает. И барон вам доверяет руководство своим войском. Сам же он к вам присоединится там, в горах, когда уже вмешается победа…

СТАРШОЙ(протягивая ему свиток). Здесь у вас все в точности, маршрут, стоянки. Для обеспечения грабьте. Уж таков закон войны. Так что склонитесь.

ГРАППАСУЛЬ. Что же до воды, то выше в горы она бьет повсюду. Питьевая. Так что помните об этом.

МАТЬ. А барон… Почему сам не может?

СТАРШОЙ. Дабы быть в готовности для церемонии, он приказал установить во дворе замка этот… как его… скажи, Граппасуль.

ГРАППАСУЛЬ. Ну эту… как его… скажи, командир…

СТАРШОЙ. ...Да вертится на языке, дур-р-рак! Велел установить… ну, этот… ну, Граппасуль!

ГРАППАСУЛЬ. Те…

СТАРШОЙ. Ре…

ГРАППАСУЛЬ. На…

СТАРШОЙ. Жер! Те-ре-на-жер!

МИРТИЙ. Тренажер?

СТАРШОЙ. Ну веревку, в общем! Натянутую между двумя козлами! (Отмеряет рукой.) Вот настолько от земли, и так, чтобы была как палка. И потом ходит по натянутой веревке, вот отсюда и досюда, перед друганами, и пока совершенно цел.

МАТЬ(Миртию). Да ведь барон тебе завидует. Ты его с ума сведешь. Он никогда не станет таким гибким и сильным, как ты.

СТАРШОЙ. С тех пор как он себе вбил в голову натянутую веревку, наш барон только и делает, что зазывает к себе изысканное общество, с субботы и до понедельника, на этот… как его… слово забыл…

ГРАППАСУЛЬ. Да нет такого слова.

СТАРШОЙ …Выходные дни в конце недели! И в Оверни, и в Нарбонне, и, представьте, совсем рядом, в Аквитании, все так и говорят: «уи…»

МАТЬ. Да ну?

СТАРШОЙ. Да, так и говорят: «уи...» (Граппасулю.) Я ведь тебе велел это запомнить, Граппасуль. (Миртию.) Вы сами когда сделаетесь рыцарем…

МИРТИЙ. Да не пойду я на войну. С чего, по-вашему, мне вмешиваться в эту историю — одну из такого множества историй, что сама История о ней забудет?

СТАРШОЙ. Но ведь вас посвятят в рыцари, сударь, а это немало.

МИРТИЙ. Меня посвятят в рыцари… И кто — барон? Да, кстати, ваш барон, прежде чем коснуться клинком моего плеча, так, на всякий случай, пожелал всадить его мне в печень. Что это за тип с острым ножом, которого он на меня наслал? (Отряхивает камзол.)

СТАРШОЙ. То было недоразумение высшего порядка. Новый парень. Прибыл к нам из Фижака… Не успел получить приказ, как понесся сломя голову. Не остановишь.

МИРТИЙ. Вы найдете его в чаще леса.

МАТЬ. Как обычно. Человек бесшумно следует за моим сыном, изготовив клинок. А тот вдруг напрягается, оборачивается и разит его в живот. Его дорога усеяна убитыми убийцами.

СТАРШОЙ. Сударь, не мешкайте. Буребаклан за дверью.

МИРТИЙ. Кто такой Буребаклан?

СТАРШОЙ. Ваш конь. Немного нежен на ногу, зато здоров, как лошадь. Теперь же, Граппасуль, продемонстрируй меч, который ему причитается. Он аквитанский. Там они делают все, что угодно. Меч же ваш зовется Расклеитель.

МИРТИЙ. Да хоть Расклеитель, хоть Дыркоделатель, говорю же, не поеду.

СТАРШОЙ(Миртию). Молодой человек, вам следует поехать. Пятьдесят человек, из тех, что будут ваши, сейчас здесь, поблизости. Это вам не трубадуры… Это мужики. Мозги у них заплыли салом. И пока вы им не рыцарь, они слушают меня… Свистну — вмиг прибегут.

Миртий берет его за горло.

МИРТИЙ. Ну давай, свисти! Свисти! Свисти!

Второй стражник пытается освободить Старшого. Миртий и его берет за горло. Потом стукает их, ошеломленных, головами друг о друга.

Теперь слушай, что ты будешь делать. Будешь посвящать меня в рыцари.

СТАРШОЙ. Посвящать вас в рыцари? Но у меня нет власти.

МИРТИЙ. Я тебе ее дарую. А ты посвящай меня в рыцари. Когда твой меч коснется меня, одновременно он коснется и тебя. Тогда ты станешь рыцарем как бы обратным током.

Пауза.

Хочу, чтобы здесь присутствовал священник.

МАТЬ. Он здесь, коли ты этого хочешь.

Появляется новоиспеченный Священник. Все, кроме Миртия, его побаиваются.

МИРТИЙ(к Священнику, указывая на Старшого). Месье, сей человек сейчас станет делать меня рыцарем.

СТАРШОЙ. Ну, если меня будет прикрывать священник, я готов.

СВЯЩЕННИК(Старшому). Я буду вас прикрывать, потому что предполагаю, что меня самого прикроет епископ, а того нунций, какового, в свою очередь, прикроет папа, сам прикрытый Господом Предвечным.

МИРТИЙ(Священнику). Произнесите же, прошу вас, именем Предвечного Владыки полагающиеся слова, и пусть все (замечая повисших на окне детей) — эти игривые дети, мужеска и женского полу, и эта сучка жаркая…

Входит Мадлона.

…что повсюду следует за мной, как собачонка, и матушка моя, которую люблю настолько, что порою даже выхожу из строя, — пусть все здесь присутствующие знают досконально, что сейчас свершится суровый акт.

СТАРШОЙ. Священник у нас есть. И крестный есть! (Указывает на себя.) И сам он есть. По-моему, нужен еще паж.