Искатель. 2014. Выпуск №3 - Людмила Малёваная

— Саша, давай я расскажу господам неудачникам, что к чему? — попросил Иван Дмитриевич.

— Конечно! — согласился капитан.

— Я попрошу не обобщать, меня вообще здесь не было, — сказала Татьяна Васильевна, глянув свысока на капитана. — Вы уж тут как-то сами разберитесь.

И она поднялась, намереваясь выйти из гостиной.

— Мы-то разберемся, но с вами спокойнее как-то, вдруг опять двоиться начнет, — улыбнулся капитан. — Мужей надо осмотрительнее выбирать и бизнес не очень-то доверять.

— В то самое время, когда госпожа Кравцова грелась на пляже заграничного курорта, ее муж, обеспокоенный замаячившим на горизонте разводом, решил объявить законную супругу покойницей, — начал Иван Дмитриевич. — Татьяна Васильевна, у вас был с мужем разговор о разводе?

— Ну, был? — пожала плечами Кравцова. — Такие разговоры в семьях не редкость. А Гоша, то есть Егор Петрович, давно утомил меня своим легкомыслием.

— То-то же, — продолжил капитан. — Егор Петрович понимал, что без предъявления тела страховки за Кравцову ему не видать, как собственных ушей, поэтому требовалось срочно решить проблему. Вы же сами застраховали свою жизнь? Да, Татьяна Васильевна? — спросил Иван Дмитриевич и, не дожидаясь ответа, продолжил: — Он нанял новую горничную, а через три дня предложил подвезти ее из Шишкино домой. Зная о слабости новой прислуги к алкоголю, запасся дешевой водкой, в которую заранее подмешал цианистый калий. А одежду жены вы ей подарили, да? И самое интересное, что все скромно промолчали, когда увидели и морге женщину, очень отдаленно напоминающую Татьяну Васильевну Кравцову. Крепкие же родственные чувства вас всех снизывают.

— И где же я его взял, яд-то? А?! Пошел и купил, чтобы вы меня потом к стенке приперли? — Егор Петрович стал бледнее белой стены позади него.

А теперь самое интересное! — радостно объявил капитан и повернулся к племяннице Кравцовой. — Расскажите нам, Изабелла, как вы через интернет купили яд?

Пслка охнула и повернула перекошенное от злобы лицо к тетке.

— Да! Я купила цианистый калий, — голос ее стал срываться. — Но я не для того купила, о чем вы подумали, — сказала она капитану. — А потому что меня об этом попросил Егор Петрович. А я знать не знала, что он родственников моих травить вздумал!

— Ах ты ж, паскуда! — муж Кравцовой поменялся в лице и сжал кулаки. — Да тебя теперь… Забыла, как просила от тетки избавить? Думала, я промолчу?

— А вот и истинное лицо Гоши Красавчика, — улыбнулся капитан. — Особа известная в узких кругах. Знакомьтесь, Гоша — брачный аферист! Только чего это тебя, Гоша, на убийство потянуло? Ну да можешь сейчас не уточнять. Потом расскажешь. Дамы и господа, прощаемся, — сказал присутствующим капитан и обернулся к мужу и племяннице Кравцовой: — А вы собирайтесь с нами.

Саша и Иван Дмитриевич вышли на улицу и закурили.

— Собаку вашу нашли, в машине у ребят сидит, — радостно сообщил капитан. — Ее старушки местные пригрели, сказали, что пожалели потерявшуюся собачку, хотя я думаю, что украли.

— Это хорошо, что нашлась! Дочка звонила, сегодня приезжает, — сказал Иван Дмитриевич, вдыхая холодный весенний воздух. — А ты неплохо выступил. Может, уйдешь из оперов в обвинители или адвокаты?

— Нет, я среди этих, как в своей тарелке, — кивнул он на дом. — Петров, забирай! Хватит с них, наверное, уже все выяснили.

Иван Дмитриевич поставил сумку с вещами в прихожей, впереди радостно прыгала Мерседес и громко лаяла. «Собакам всегда без разницы, какое время суток и спят ли соседи. Может, потому они и счастливы?» — думал Иван Дмитриевич, раскладывая одежду.

Ольга Моисеева

ВРЕМЯ СИНТЕЗА

Часть I

До конца смены оставалось минут десять, когда к решетке подошел тощий седобородый старик. Больным ни к чему приближаться к ограждению, поэтому я велел ему отойти, но дед не послушался.

— Ошибочно и грубо рубить ребят на субы! — вдруг выкрикнул он какую-то идиотскую, видимо собственного сочинения, скороговорку, погрозил мне пальцем, после чего хитро прищурился и спросил: — Где твой десятый?

Я хотел игнорировать его бредовую болтовню и завершить обход, как вдруг ощутил в сознании Владика. Он появился неожиданно, раньше срока, и я остановился, не понимая, что делать. Раньше такого никогда не случалось, хотя, надо признаться, я уже давно плохо себя чувствовал: по ночам снились кошмары, а днем не покидало ощущение, будто я потерял что-то очень важное.

Владик перехватил управление и направился к решетке, с другой стороны которой, прижавшись к прутьям, продолжал стоять старик, внимательно глядя мне в глаза.

— Ошибочно и грубо рубить ребят на субы! — повторил он, и теперь не только мы оба — Владик и Серега — услышали его, голос сумасшедшего докатился и до остальных, они не были в сознании, но я почувствовал все свои субличности, даже маленького Колю! Они шевельнулись и застонали, словно спящие, которым снится кошмар, причем всем один и тот же.

Владик был эмпатом, поэтому вместе со словами ко мне пришли и душевная боль старика, и отзвук неожиданной радости непонятно от чего. Слышать вопрос сразу всем было необычно, неправильно и пугающе — позже я узнал, что такое состояние нейропсихологи называют адским эхом. Владик продолжал не к месту торчать в сознании, но отодвинутый на задний план Серега быстро опомнился и завладел телом — еще бы! Смена-то не кончилась, я находился на посту, и программа переключения заставляла меня выполнять обязанности бойца.

Я что было силы ударил по решетке ногой, так что раздался звон. Не знаю зачем, возможно, это было влияние эмпата, ведь он так и не ушел на задний план, хотя тело теперь контролировал боец. Старик отпрянул, в его глазах загорелся испуг и одновременно торжество (черт, это Владик снова путал меня совершенно неуместными для бойца наблюдениями).

— Где твой десятый? — снова громко спросил дед и улыбнулся, заметив, как я скрипнул зубами, гоня эмпата прочь.

Я выхватил парализатор и наставил его на старика. Глаза его распахнулись, и он стал похож на старое привидение Ду из визиошки — и тут же мелькнула мысль: неужели, порази меня блокушка, Коленька очнулся?!

Пистолет дрогнул и клюнул вниз, я вернул его на место, придержав левой рукой правую. В голове будто лопались шарики, из которых выплескивались чужие мысли и воспоминания. Это просыпались все мои субы — почти десяток личностей.

— Серега, в чем дело?

В мозгу словно бомба разорвалась. Я резко повернулся. Пришедший меня сменить Стас принял боевую стойку с парализатором, сканируя взглядом огороженный дворик для прогулок больных, но не находя никаких причин моего странного поведения. Тщедушный дед, мирно стоявший за решеткой, по его мнению, на роль опасности никак не годился.