Призвание Рюрика. Посадник Вадим против Князя-Сокола - Василий Седугин

– И сарай, и амбар пусты, занимай.

Они отправились на пристань. Подходя к рынку, Вадим еще издали увидел ту женщину. Стоял пасмурный день, рынок был в тени, но Вадиму показалось, что из-за туч упали на нее солнечные лучи, и она, единственная среди людской толпы, стояла светлая, озаренная. Это было так необычно и поразительно, что он не мог оторвать от нее взгляда. Вадим взглянул на Азара, подумав, что, может, и он видит такое чудо, но тот спокойно шел рядом. «Это мне кажется», – наконец догадался он, и на сердце у него вдруг стало сладко и тревожно.

Вечером Оляпко пригласил Вадима с собой в хоровод. Вадим сначала хотел отказаться, но потом подумал, что может встретить торговку с рынка, и согласился.

Оляпка был забавным парнем. Обладая огромной силой, он был спокойным и покладистым человеком. Ему было все хорошо, он всегда всем был доволен, никогда не жаловался на еду, засыпал, едва щека касалась подушки, не обижался на шутки товарищей, ни с кем не ссорился и со всеми был в добрых отношениях. Они сошлись как-то легко и незаметно, старались быть рядом друг с другом.

Хороводы в Колобжеге собирали молодежь нескольких домов. На улицу выносились скамейки, в руках некоторых парней и девушек оказывались гусли, свирели, бубны, и начиналось веселье. Пелись песни, затевались пляски. Веселье продолжалось, как правило, до полуночи, после чего участники разбредались, кто домой, а кто по укромным местечкам.

К одному из таких хороводов подошли Вадим и Оляпко, встали в сторонке. На них украдкой, но с явной заинтересованностью стали посматривать девушки, зато тотчас насупились парни, кидая косые, ревнивые взгляды. Привычная картина, когда в хоровод приходили чужаки.

Торговки в хороводе не было, и Вадим сразу потерял к нему всякий интерес. Сказал другу:

– Пройдусь по городу. Ты со мной?

– А что так?

– Поищу свою зазнобу.

– А-а-а… Я останусь. Девчонка одна приглянулась.

– Смотри, как бы парни тебе не накостыляли!

– Небось!

Вадим обошел все хороводы. Город был небольшой, дома, как и в Новгороде, стояли в беспорядке, тесно друг к другу, между ними вились кривые улочки, по которым еле-еле телеге проехать. Той, которую он искал, нигде не было. «Да ее и не могло быть, – пришла запоздалая догадка. – Хороводятся шестнадцати-семнадцатилетние, редко кто чуть старше. А торговке наверняка больше двадцати лет!»

Потом пришла совсем ошеломляющая мысль, от которой холодок охватил грудь: может, она замужем? Да, наверняка замужем, так свободно и смело может вести себя только замужняя женщина, но не девушка!

Вконец расстроенный, вернулся к тому хороводу, где оставил своего друга. Издали заметил какое-то непривычное движение. Догадался, кинулся вперед. Парни полуокружили Оляпку и теснили вдоль улицы. Ах, все на одного? Сейчас узнаете, как дерутся новгородские бойцы!

Ворвался в середину, стал раздавать удары направо и налево. Рядом кулаками работал Оляпко. От их ударов парни валились, как снопы. Остальные разбежались кто куда.

Разгоряченные схваткой, возвращались в дом.

– Завтра пойдешь? – спросил Вадим.

– Обязательно. Девушка понравилась. Мне кажется, и я ей тоже.

– Я – с тобой.

– Спасибо. Думаю, они больше не сунутся.

– Могут с соседних улиц позвать.

– Могут. Только для них это будет совсем позорно.

Но все обошлось благополучно. Парни признали силу и умение драться новгородцев, пошли на мир и приняли их в свой хоровод. Оляпко стал провожать девушку, и никто не пытался ему помешать.

Вадим рвался на рынок, но Азар поставил его на целый день охранять корабль. На утро ему было поручено подносить товар на торжище. Выполнив задание, Вадим направился к заветному месту. Он увидел ее издали и не мог оторвать взгляда. Остановился, прислонился к дереву, стал глядеть на нее. Видеть ее было для него неизъяснимым наслаждением. Так бы и глядел, не отрываясь. Вот она повернулась к соседу, что-то сказала. Они оба засмеялись. У нее залучились глаза, она стала еще красивей. Потом присела на стульчик, расправила складки платья, поправила волосы. И тут он заметил, что у нее было две косы. Девушки-славянки носили одну косу, а замужние – две. Значит, у нее была семья, а он приперся и глазеет на нее, как дурак. Вадим уже хотел повернуться и уйти, как она повернула голову и встретилась с ним взглядом. У нее застыла улыбка на губах, а глаза потемнели, лицо стало серьезным и озабоченным. Она отвернулась, потом снова искоса стала смотреть на него. А он понимал, что поступает очень глупо, что надо уйти, иначе станешь посмешищем и не только перед ней, а может, и перед всеми окружающими, но не было сил, ноги будто приросли к земле, она будто захватила его властной рукой за грудь и держала возле себя.

И вдруг женщина улыбнулась, открыто, приветливо. И Вадим, совершенно не думая о том, правильно ли, глупо ли поступает, направился к ней. Остановился напротив, не сводя с нее глаз. Наверно, у него был нелепый вид, потому что она прыснула, но потом спохватилась, прикрыла рот ладошкой и стала исподлобья с интересом и любопытством смотреть на него.

Некоторое время они молчали. Наконец она спросила лукаво:

– Наверно, занял у кого-то денег и пришел приобрести один из моих ножей? Покупай, не ошибешься. Все равно на всем рынке лучших не найдешь!

Он судорожно сглотнул, только кадык задвигался вверх-вниз, но ничего не ответил.

– Но ладно, – продолжала она, – мы решим так. Ты выбираешь приглянувшийся нож, а заплатишь потом. Я тебе верю. Договорились?

Вадим кивнул головой.

– Какой же ты, однако, словоохотливый! Прямо слова не даешь мне сказать! – весело проговорила она. – Мне бы такого зазывалу, я сразу распродала бы свой товар! Может, пойдешь ко мне в помощники?

– Пойду, – разлепил он губы.

– О, да ты и разговаривать умеешь? – шутливо удивилась она. – Тогда становись рядом, будем торговать.

Он занял место возле нее. Торговцы бросили свое дело, наблюдали за ними. Пожилой мужчина, продававший одежду, сказал весело:

– Олислава, какой славный у тебя помощник!

– С таким напарником можно остаться и на ночь торговать! – поддержал тот, у кого было разложено оружие.

Вадим чувствовал себя неловко, он понимал нелепость своего поведения, но ничего не мог поделать с собой: так хорошо было находиться рядом с ней! Он видел ее высокую грудь, заметил, как от волнения раздувались лепестки маленького прямого носика, ему нравились ее густые, немного волнистые волосы. И вдруг его взгляд упал на ее косы, он нахмурился, проговорил глухо:

– Я, пожалуй, пойду.

– Почему? Соседи смутили? Не обращай внимания, это они от скуки скалятся. Пройдет чуточек времени, отвернутся и забудут.