Спасайся кто может - Марина Серова

— У меня к вам конкретное предложение, — заявил Сергей Анатольевич, — давайте организуем совместную экспедицию.

Такая мысль до сих пор не приходила мне в голову, но теперь она показалась мне довольно интересной.

Так или иначе — мне необходимо было разыскать этого «мутанта», но без проводника это сделать было бы непросто. И никто не подходил на эту роль лучше, чем мой новый знакомый.

Насколько я понимала, он прекрасно ориентировался в окрестных лесах, не говоря уже о том, что был настоящим энтузиастом. Его познания в естествознании мне тоже могли пригодиться.

Дело было за малым. Назначить время экспедиции и распределить обязанности. К чему мы и приступили в ту же минуту.

Сергея Анатольевича вполне устроила роль научного консультанта и проводника, роль начальника экспедиции взяла на себя я.

Без возражений Сергей Анатольевич принял условие о железной дисциплине в течение всей экспедиции.

Отдельным пунктом был принят вопрос «О спиртосодержащих напитках». Мы поладили на двух бутылках, одна из которых предназначалась для «умеренного потребления», вторая — для экстренных случаев.

Выступить мы планировали завтра утром.

Все необходимое для экспедиции было у меня с собой, во всяком случае, в Уфу мне возвращаться было незачем.

С годами у меня выработалась полезная привычка всегда иметь при себе «малый джентльменский набор секретного агента». К тому же оставлять в номере оружие и прочие «шпионские прибамбасы» небезопасно. В том числе — и для жизни любопытных горничных.

Так что в номере остался только кумыс и кое-какая мелочь.

Мы разложили на столе карту, на этот раз настоящую, хотя и нарисованную от руки самим Сергеем Анатольевичем. Он с гордостью сообщил, что это плод его многолетней краеведческой работы, и гарантировал ее абсолютную точность.

На нее мы перенесли пометки с моего листочка, а Сергей Анатольевич сообщил о двух других неизвестных мне встречах с «мутантом» и даже указал приблизительные координаты этих встреч на карте. И наши сведения почти совпали. Теперь мы с достаточной степенью вероятности могли ограничить свои поиски одним, хотя и немаленьким участком леса.

За этим занятием мы просидели до позднего вечера, но зато все детали предстоящей экспедиции были согласованы, маршрут намечен и нанесен на карту, и я предложила пораньше лечь спать, чтобы выйти из дома на рассвете.

Сергей Анатольевич «в порядке субординации» уступил мне место на кровати, сам же отправился спать на сеновал.

На прощанье мы выпили с ним по глотку «за успех экспедиции» и торжественно пожали друг другу руки.

Честно говоря, я и сама не ожидала, что так быстро перейду «к активной фазе расследования». Но так уж вышло.

Секретный агент должен использовать любую возможность для успеха предприятия. А получить в свое распоряжение надежного проводника — это настоящая удача.

Я собиралась опросить еще нескольких свидетелей, проверить некоторые вызывавшие у меня сомнения сведения из громовского послания. Но тогда я рисковала бы упустить время, да и протрезвевший Сергей Анатольевич мог растерять львиную долю своего энтузиазма.

Поэтому я решила использовать появившуюся возможность, не откладывая в долгий ящик, и на все сто процентов.

Оставшись одна в доме, я подвела итоги моего пребывания в Башкирии. За эти два дня я успела освоиться с ситуацией, встретиться со свидетелями, сделать кое-какие выводы и подготовить экспедицию. Не так мало.

Хотя до сих пор у меня в голове, мягко говоря, был туман…

Но никакие опросы жертв, боюсь, не помогли бы мне прояснить ситуацию до конца. Это был тот самый случай, когда лучше один раз увидеть. А уж потом делать выводы.

Если бы у меня была возможность переговорить сейчас с Громом! Как бы мне этого хотелось!

То есть я могла позвонить ему по сотовому телефону в любое время, но Гром не позволяет этого делать без крайней нужды. А такой нужды формально у меня не было.

С другой стороны — я чувствовала недостаток информации. Пусть даже Гром сам знает ненамного больше меня, но ведь он послал сюда меня. Значит, предполагает, что для этого есть серьезный повод. Что он надеется здесь найти?

Неужели нельзя было хотя бы намекнуть? Или Гром боялся направить меня по ложному пути? Или не был уверен в своих выводах?

Как бы то ни было, но Грому я звонить не стала. Положившись на традиционное «утро вечера мудреней», я перевернулась на другой бок и приказала себе заснуть.

Но не так-то просто это сделать, если с вами в одной комнате находится кошка с клешнями вместо лап. А она, как назло, прониклась ко мне нежными чувствами и не отходила ни на шаг от постели, а время от времени и вовсе пыталась залезть ко мне под одеяло.

Сначала я ее по-хорошему уговаривала не делать этого, но, промучившись таким образом около часа, я наконец не выдержала и вышвырнула ее за порог.

И как только я это сделала, под кроватью зашевелились мыши. Видимо, мышки решили отпраздновать это событие олимпийскими играми.

Они совершенно не обращали на меня внимания и бегали по комнате. Еще немного, и они обнаглели бы окончательно и тоже полезли бы ко мне под одеяло.

Испытывая муки совести и позднего раскаяния, я вышла на свежий воздух и ласковым елейным шепотом пыталась вернуть в дом незаслуженно обиженное созданье.

Но сколько я ни повторяла «кис-кис», кошка как сквозь землю провалилась или демонстративно гуляла сама по себе, догадываясь о моих проблемах.

Видимо, у кошек-мутантов на базе комплекса неполноценности развивается обостренное чувство собственного достоинства.

Поняв это, я вынуждена была отказаться от дальнейших попыток вернуть ее расположение.

Под утро я все-таки заснула, а когда открыла глаза, то увидела умывающуюся как ни в чем не бывало «киску». Она тщательно вылизывала свою клешню, мурлыкая от удовольствия.

Как она проникла в комнату через закрытую дверь, останется для меня загадкой на всю оставшуюся жизнь.

Появившийся через некоторое время Сергей Анатольевич никак не мог объяснить себе моей утренней свирепости и смотрел на меня с недоумением. А я не торопилась поделиться с ним своими ночными кошмарами и молчала «как рыба об лед».

Но я не злопамятна, во всяком случае, долго сердиться не умею и уже после завтрака улыбалась ему, как ангел. Тем более что Сергей Анатольевич, оказывается, проснулся задолго до меня и позаботился о продовольственном обеспечении экспедиции.

Сделал он это настолько основательно, что мы еле застегнули довольно вместительный рюкзак, и я с трудом оторвала его от земли.

Я предложила ограничиться половиной этого запаса, но Сергей Анатольевич поспешил меня заверить, что ему такая тяжесть нипочем и что меня это не должно волновать, поскольку перенос продовольственного запаса входит в непосредственные обязанности проводника, а никак не начальника экспедиции.

Я, может быть, и поспорила бы с ним по этому поводу, но моя сумка была ненамного легче, причем ее содержимое могло оказаться нам не менее полезно, чем еда.

Выложила я только модельную обувь и несколько модных тряпок, которые в лесу мне были ни к чему.

Сергей Анатольевич хотел было предложить мне кое-что из своих вещей, но, увидев меня в горных ботинках, джинсах и кожаной куртке, он смутился и засунул их под кровать.

Наскоро перекусив, мы отправились в путь.

Даже по деревенским понятиям было еще раннее утро, но тем не менее я попросила Сергея Анатольевича выбрать такой маршрут, чтобы выйти из поселка незаметно.

Не то чтобы я чего-нибудь опасалась, но афишировать своих намерений не хотела. А по нашему внешнему виду их понял бы даже ребенок.

Сделать это оказалось совсем не трудно, потому что лес начинался в нескольких десятках метров от дома.

Когда мы уже входили в него, я спиной почувствовала на себе чей-то взгляд и обернулась.

На заднем крыльце покинутого нами дома сидела ненавистная мне кошка-мутант и глядела нам вслед своими круглыми желтыми глазами.

«Долго ли, коротко ли…» — говорится обычно в сказках, и это же я могу сказать о начале нашей экспедиции.

Время для меня летело незаметно, потому что ходить по лесу с Сергеем Анатольевичем было не менее интересно, чем по Эрмитажу в сопровождении хорошего искусствоведа.

Только теперь я понимала по-настоящему, как мне повезло.

Я не замечала и половины того, что ему бросалось в глаза, хотя всегда считалась наблюдательной даже среди своих коллег.

Сергей Анатольевич оказался настоящим следопытом и читал лес как книгу. Любая сломанная ветка и примятая травинка рассказывали ему свою историю, не говоря уже о том, что ни одна лесная тварь не могла укрыться от его взгляда.

Оставалось только удивляться, как этому не очень молодому и ведущему далеко не спортивный образ жизни человеку удавалось вышагивать километр за километром без малейших признаков усталости.