Четыре жизни. 3. Производственник - Эрвин Полле

Общая схема кадровой комплектации (с отклонениями): сначала набор первых руководителей служб, они уже тянут с родных предприятий специалистов среднего звена (начальников, технологов цехов). Дальше по цепочке: начальники отделений, начальники смен и уже ближе к пуску завода высококвалифицированные аппаратчики. Оформленный вызов котировался высоко, их общее количество ограничено. Скажем, в лабораторную службу мне разрешили вызвать только 4 человека.

Томский нефтехимический гигант создавался на голом месте, с нуля. Панорама огромной стройплощадки с разбросом объектов на десятки километров впечатляла, высочайший темп строительства явно не свидетельство застоя. Три ВУЗа Томска выпускали ежегодно несколько сот химиков разного профиля, преимущественно для других регионов, в области не существовали производства большой химии и нефтехимии. Только квартирой в кратчайшие сроки и высокой должностью с соответствующим заработком можно завлечь достойных специалистов из родственных предприятий Белоруссии, Татарстана, Башкирии, Иркутской области…. Естественно, принимались не все желающие, шла жёсткая фильтрация.

А пока жильё строилось, вызовники кучно размещались по служебным двух-, трёхкомнатным квартирам, в зависимости от статуса по 2-3-4 человека в комнате.

Что делать взрослым семейным мужикам в свободное от работы время, когда жена, дети где-то далеко ждут своего вызова? Вопрос риторический, частенько собирались коллективные застолья в одной из квартир с большим количеством алкоголя и убогой закуской (выбор отсутствовал, на полках магазинов Томска преимущественно мелкий частик и щука в томате, морская капуста, а варить картошку — хлопотное дело). Что меня поражает до сих пор, в этих чисто мужских компаниях не говорили о бабах, спорте, рыбалке или политике, только о работе, будущем пуске производства полипропилена.

Однажды на глазах застолья произошёл запомнившийся надолго случай, то ли смешной, то ли грустный. Коля Скиба, исполнявший обязанности начальника цеха полимеризации пропилена, невысокий, но широкий и упитанный мужик килограммов под 120, простудился. По-видимому, при частых поездках на стройплощадку. Глаза красные, лицо красное. Явно повышенная температура, но градусника ни у кого нет.

— Коля! Выпей пару таблеток аспирина!

— Не надо, сам буду лечиться!

На глазах компании Скиба начинает готовить «лекарство». Стандартный 250-милилитровый гранёный стакан на три четверти наполняет водкой, добавляет сырое яйцо, затем до верха сыпет красный перец. Всё тщательно перемешивает и затем одним глотком ярко красную смесь выпивает. Лицо Скибы из красного превратилось в багровое, глаза как будто залиты кровью. Подвыпившие мужики за столом, с интересом наблюдавшие процедуру самоэкзекуции, ошарашено молчали. Потом развеселились.

Средство оказалось эффектным, на следующий день Скиба вышел на работу внешне здоровым.

Коля Скиба не вписался в тяжёлый пуск завода полипропилена, уехал назад в Новополоцк. На праздновании 30-летия ТНХК летом 2004 г., гость из Белоруссии, бывший вызовник, рассказал, что Скиба умер, далеко не дотянув до 60 лет.

А вообще вызовники предпочитали «лечиться» в общественной парной бане с последующими обильными возлияниями. Именно после такого «лечения», задолго до пуска получил инфаркт и сдал дела первый начальник производства полипропилена Селезнёв. Я баню посещал регулярно, хотя в служебной «хрущёвке» функционировала ванна с душем, но большим коллективом ходить не люблю. Всякие «банно-парны?е» соревнования не идут на пользу организму. Однажды, на моих глазах в железнодорожной бане Томска произошла любопытная и поучительная история.

Расслабление после парной нарушается выяснением отношений в предбаннике на повышенных тонах. Рослый дородный мужик лет 35, напоминающий барина в сравнении с типичными клиентами именно этой бани, совершенно голый, но в модных туфлях на каблуках пытается что-то расспросить у, едва стоящего на ногах, пьяного банщика. Одежда из закрытого банщиком шкафчика исчезла полностью (и верхняя и нижняя, чистая и грязная, туфли, похоже, воры не усмотрели). Мат и угрозы в самых резких выражениях. Банщик в ответ мычит что-то невразумительное, начинает открывать все шкафчики подряд. Ситуация нелепая и смешная одновременно. При пострадавшем смеяться было неприлично, убегали в моечную и парную и там отводили душу, причём далеко не все смеялись с сочувствием. Удивительное подтверждение жизненных реалий: не принято в России сочувствовать неприятностям благополучного человека.

Часа через полтора я уходил из бани с потрясающим, физическим и эмоциональным, зарядом бодрости. Обворованный мужик внешне успокоился, молча и тоскливо, в красивых туфлях, смотрел в окно, ожидая жену с комплектом одежды.

А я раньше удивлялся, почему многие мужики предпочитают ходить в общественные бани в тряпье, мало отличающемся от используемого на огородах.

Возвращаюсь к профессиональной деятельности.

В 1978 г. личная нагрузка резко выросла. Приступил к набору кадров под разработанную структуру ЦЗЛ, прежде всего интеллектуальный руководящий состав. Предстояло выполнить огромный объём подготовки технической документации (аналитические методики, инструкции по работе с конкретным оборудованием и т. п.). Убедился, химфак ТГУ готовит более квалифицированных химиков для лаборатории, чем политехники. Свою линию вёл до конца, большинство ИТР научно-исследовательского центра ТНХК в 90-е — выпускники родного университета.

На меня возложена обязанность курировать контакты ТНХК с научными организациями. Областное партийное начальство требовало от руководителей институтов «повернуться лицом» к Нефтехиму. Ежегодно составлялись и корректировались областные программы научно-исследовательских работ в интересах ТНХК. Мы их рассматривали, согласовывали, директора подписывали… Результат? Большинство пунктов не выполнялось.

Вокруг закружился хоровод научных работников, желающих засветиться связями с ТНХК. Довольно сложно в первых контактах отличить научного «краснобая» от действительно учёного, способного решить конкретную проблему. Естественно, начали требовать денег для выполнения хоздоговорных работ. Но первые 5 лет средства на науку предельно ограничены, каждая тема обосновывалась в министерстве. В пределах выделенных сумм я свободно мог подбирать исполнителей. Удалось даже несколько лет финансировать работу барнаульского друга, талантливого физика Валентина Аникеева по модификации атактического полипропилена. Выполнение оплачиваемых комбинатом тем жёстко контролировалось. Завёл порядок обязательной защиты годового отчёта на техническом совете ТНХК. Кое-какие темы по результатам обсуждения отказывались оплачивать. Часто выступал в институтах перед научными работниками с открытой критикой конкретных исполнителей и нажил себе немало «доброжелателей». Сложившиеся научные школы Томска очень консервативны, буквально на пальцах можно посчитать положительные примеры сотрудничества с ТНХК и то через десяток лет после формулирования комбинатом проблемы. Характерный пример — ножи для грануляторов полипропилена, разработанные научной школой академика Панина.