Когда умирают слоны - Чингиз Абдуллаев

Он молчал. В таких случаях следовало сказать, что и ему тоже не хочется, чтобы она уходила. Но Дронго молчал, ругал себя за свой характер, но ничего не мог с собой поделать. Он не знал, хочется ему, чтобы она осталась, или ей действительно лучше уйти.

Тамара с силой потушила сигарету и поднялась.

– До свидания. – У нее был гордый сильный характер.

– Подожди, – тихо попросил он.

Она резко обернулась.

– Мне понадобится человек, которому я могу верить, – сказал Дронго. – Останься, пожалуйста.

Тамара улыбнулась:

– Ты не меняешься. Тебе никогда не говорили, что ты ведешь себя по-хамски по отношению к женщинам? И вообще к людям?

– Наверное, – согласился он, – извини. Ты пришла для того, чтобы со мной ругаться? Или начнем работать?

– Начнем работать, – отозвалась она, направляясь к выходу. И вышла из комнаты, громко хлопнув дверью.

Он остался сидеть, не понимая, что же произошло. Через некоторое время услышал, как она поднимается по лестнице. Тамара вошла в комнату с тяжелым коричневым портфелем и снова уселась на стуле.

– Начнем работать, – повторила она с неожиданной злостью.

Дронго улыбнулся. Она оставила портфель внизу, намереваясь, прежде чем они перейдут к делам, с ним переговорить. А он ее так встретил. Но, кажется, Тамара его действительно смутила, он не ожидал встретить знакомого человека в первую же ночь своего приезда.

– Извини меня, – пробормотал он, – я иногда бываю грубым. Если можешь, извини.

Тамара изумленно посмотрела на него и в который раз произнесла:

– А ты действительно изменился.

Глава 4

Они сидели за столом, читая документы, уже третий час. Все следственные документы и показания свидетелей были на грузинском языке, и Тамара переводила для Дронго каждую страницу. Он внимательно слушал, иногда позволяя себе задавать короткие вопросы, уточняя то или иное выражение. Однако чем дальше читала Тамара, тем больше хмурился Дронго. Никаких заслуживающих внимания фактов в показаниях свидетелей не было. Двое соседей видели, как по внутреннему дворику пробежал неизвестный мужчина. Одна соседка заметила его, когда он еще сбегал по лестницам. Дочь погибшего генерала находилась в таком состоянии, что вообще ничего не могла связно рассказать. Жена слышала только выстрел, но никого не видела.

Тамара закончила читать очередную страницу и взглянула на Дронго.

– Ты не завтракал, – напомнила она, – может, я принесу тебе чай?

– Давай сначала закончим, – предложил он. – Выходит, что никто не видел, как убийца прошел через внутренний двор и поднялся по деревянной лестнице в квартиру генерала. Может, он вошел через парадный вход, постучав предварительно в дверь?

– Тогда звонок услышали бы жена и дочь. Но они говорят, что никто не приходил. Жена была на кухне, входная дверь находится рядом, она услышала бы звонок и увидела бы убийцу. Но он вошел через балкон, это установлено точно.

– Ты понимаешь, что получается? Никто из соседей не видел, как он вошел в дом. Неизвестный появляется на балконе у генерала и входит в дом. Ты перевела мне протокол осмотра места происшествия. Балконная дверь не была повреждена? Верно?

– Да. И на окнах никаких царапин. Там деревянная галерея проходит мимо двух окон и балкона квартиры Гургенидзе, – подтвердила Тамара.

– Вот видишь, – нахмурился Дронго, – неизвестный вошел в кабинет генерала каким-то непонятным способом. Остается предположить, что дверь или окно ему открыл сам Гургенидзе. Тогда у меня первый вопрос: почему он это сделал? Следующий момент. Если генерал, человек достаточно опытный, пустил к себе кого-то, значит, он его знал. Второй вопрос: кто мог быть этот человек? И, наконец, третий вопрос, самый важный. Как могло оружие Гургенидзе оказаться в руках незнакомца? Получается очевидная глупость. Убийца поднялся по внутренней лестнице, дверь балкона ему открыл сам генерал, потом дал ему свой пистолет, сел в кресло и подождал, когда тот в него выстрелит. После чего убийца сбежал. Согласись, слишком уж фантастическая версия.

– Да, – согласилась Тамара, – но именно поэтому мы тебя и позвали. Мы не можем понять, что там произошло. На рукоятке оружия никаких отпечатков, кроме пальцев самого генерала. Появилась версия, что он сам застрелился, но дочь погибшего видела убийцу, когда он выскакивал на балкон. И еще несколько человек видели его убегающим.

– Будем исходить из того, что вошедший был знаком Гургенидзе. Он знал, как подняться в квартиру генерала. Его впустили в дом, а там он каким-то образом даже получил доступ к оружию хозяина кабинета. И убежал затем очень правильно – не запутался во внутренних параллельных двориках. Может, это был человек, который бывал в доме Гургенидзе раньше? Нужно очертить круг его знакомых.

– Сына генерала не было в городе. Мы проверяли.

– Проверим еще раз. Мне нужно с ним поговорить. Побеседовать с женой и дочерью погибшего. Зять уже улетел в Лондон?

– Пока нет. Должен улететь через несколько дней.

– У генерала был помощник?

– Конечно. С ним сегодня будет разговаривать следователь. Помощника зовут Виталий Чхиквадзе, он майор полиции. Работал с Гургенидзе все последние годы.

– А с ним мне можно побеседовать?

– Наверное, можно. Но придется подождать, пока он не поговорит со следователем. И еще… Мы не хотим, чтобы знали о нашем параллельном расследовании. Будем представлять тебя как специалиста из США. Чтобы никто не задавал ненужных вопросов.

– А когда приедут настоящие агенты ФБР?

– Ничего страшного. Скажем, что ты из ЦРУ. Такие подробности никого не будут волновать. Всем известно, что к расследованию убийства генерала Гургенидзе должны подключиться американские специалисты – об этом передавали по телевидению.

– Хорошо, – согласился Дронго, – в таком случае не будем медлить. Поехали к семье погибшего.

– Только не сегодня, – возразила Тамара. – Сегодня его хоронят. Как раз три дня как он погиб. Там будет очень много народа.

– У меня мало времени, – напомнил Дронго, – сегодня уже среда, а к следующему вторнику я должен назвать имя убийцы или хотя бы определить мотив убийства. Тогда поедем на работу к Гургенидзе. Это мне можно устроить?

– Я позвоню Нодару, чтобы он получил для нас пропуска в Министерство внутренних дел, – поднялась со своего места Тамара. – Но сначала давай спустимся вниз и ты позавтракаешь. А уж потом поедем в министерство.

Через полчаса подъехал автомобиль, вызванный Тамарой. За рулем сидел мрачный мужчина лет сорока пяти. В отличие от обычно приветливых земляков, этот человек даже не поздоровался, когда Дронго и Тамара сели в машину. Он лишь кивнул им в знак приветствия и молчал всю дорогу, пока они ехали в Министерство внутренних дел.

Двое полицейских, стоящих у здания министерства, лениво взглянули на подъехавших и даже не спросили, есть ли у них пропуска. А в самом здании их уже ждал высокий седоволосый полковник, который крепко пожал им руки.

– Полковник Отар Джибладзе, – представился он.

У него было худощавое лицо, с глубокими морщинами на лбу и на щеках. Уставшие светлые глаза покраснели. Он был в новой форме, но из-за утомленного вида даже она казалась какой-то помятой. Джибладзе провел гостей в свой небольшой кабинет, тяжело опустился в кресло.

– Наш гость прилетел из Америки, – представила Дронго Тамара.

– Мне говорили, что сегодня ночью прилетят сотрудники ФБР, – ответил Джибладзе, внимательно глядя на гостя.

– Он прилетел по нашей линии, – пояснила Тамара, – вам должен был позвонить полковник Гигаури.

– Мы с ним беседовали, – кивнул Джибладзе, – но он сказал, что вы приедете вечером. Или вообще завтра утром.

Разговор шел на грузинском, и Дронго молчал, почти не понимая слов, но интуитивно угадывал, о чем идет речь.

– Как мне общаться с нашим гостем? – спросил Джибладзе. – Я не так хорошо знаю английский, чтобы с ним беседовать. Вы сможете быть нашим переводчиком?

Тамара посмотрела на Дронго. Этого момента они специально не оговаривали.

– Господин полковник предлагает мне быть его переводчиком, – пояснила она Дронго, обращаясь к нему на английском. – Ты согласен, чтобы я помогала вам во время вашего разговора?

– Это займет много времени, – возразил Дронго, – и я не думаю, что нам нужно так усложнять. Американский специалист по странам СНГ обязан знать русский язык. Не будет ничего страшного, если мы станем общаться с господином полковником на русском языке.

– Ты просчитал все последствия такого шага? – тихо спросила Тамара.

– У меня всего несколько дней, – напомнил Дронго. – Если буду тратить время на переводы, то ничего не успею. Скажи господину полковнику, что я хочу говорить с ним по-русски.