Таверна «Ведьма». Инквизиторам вход воспрещен! (СИ) - Берг Александра

Под рёбра закрался червячок сомнения, и мне неожиданно подумалось, что у Лизы была непростая болезнь. Можно было подробности разведать у Тома, но мне так не хотелось портить ему настроение тревожными воспоминаниями, что я решила расспросить Марту.

— И когда это началось? — осторожно поинтересовалась я.

— Когда заболела? Так… — соседка склонила голову набок и посмотрела куда-то в сторону. — Наверное, месяц назад. А до этого… — внезапно женщина перешла на шёпот. — наведывался в вашу таверну какой-то мужчина.

— Что за мужчина? — я нахмурилась и прикусила губу.

— Не знаю, — Марта пожала плечами. — Не местный. Молодой. Ты спроси у Тома, он, наверняка, знает.

Спросить у Тома?

Вот только он мне рассказывал, что никто из незнакомых в таверне не появлялся. Том не врал, Марта тоже — враньё я сразу чую. Тогда как объяснить, непонятную болезнь Лизы и ещё более непонятного мужчину?

— А что касается Ведислава Олли, — Марта отставила от себя чашку с недопитым чаем, — говорят, он сгинул на озёрах.

— Это как так? — я почувствовала, как предплечья покрылись гусиной кожей.

— А вот так, пошёл на озёра и не пришёл. Сама знаешь, вокруг того места дурная слава ходит. Звери не рыщут, птицы не поют, и вода там ледяная. Бесы в том месте обитают, — голос Марты снизился до шёпота.

— И чего он там, интересно, потерял? — я поёжилась от пробежавшего по спине холодка.

— Говорят, что если беса правильно призвать, то он может исполнить любое твоё желание. Вот и появляются смельчаки. Ходят к озёрам, но это их путешествие никогда не оказывается удачным. Некоторое возвращаются, но до того потерянные, что даже слова связать не могут.

— Но если это правда, и мэр знал, что те места опасны, зачем поплёлся?

— Жена захворала, прямо, как ты. Только вот выходить её не смогли, — покачала головой соседка.

Вот так-так. Тихий уютный городок, значит…

— На поиск приезжала полиция, дознаватели из Славгорода. Шныряли по городу, да даже на озёра эти проклятые ходили. Ничего и никого не нашли. Словно мэр наш в воду канул. Да, пожалуй, так и произошло, — женщина поднялась с табуретки и принялась убирать со стола. — Берег крут, да и озёра глубокие. Пошёл ко дну наш Ведислав. Вот, нового прислали. Этот, надеюсь, с головой на плечах, не будет слушать бабьи россказни об исполнении желаний.

— А вдруг это правда? В мире много необычного — и ведьмы есть, и колдуны, в лесах лешие, в болотах — кикиморы. Неужели, не найдётся тот, кто может желания исполнить?

— Может, правда, но полагаться на нечистую силу… Тьфу! Все ведьмы и колдуны — жулики и проходимцы! Околдуют, заморочат голову, и денежки твои свистнут. Хорошо, что есть Инквизиция. Правда, слухи ходят, что у самих инквизиторов сила волшебная имеется, так что, они тоже не так просты.

Я снова поёжилась и буркнула:

— Да не все ведьмы плóхи, — не знаю почему, но мне стало обидно. Ровнять всех под одну гребёнку — неправильно. Люди разные, и всё зависит от характера человека.

— Быть может и не все, — пожала плечами Марта, — да только мне встречались одни пройдохи. Поэтому их народ и не любит. Если узнают, обходят за версту. А на порог дома даже и не пустят.

Я резко поднялась с места. Чувство жгучей обиды кольнуло внутренности, в горле засвербело, а мышцы свело судорогой.

— Ты чего это? — даже удивилась Марта. — Посиди ещё немного.

— Нет, — дёрнула носом, — я лучше пойду. Работа не ждёт. Да и у тебя, думаю, дел полно.

— Да каких дел-то? Младшая убежала с твоим, Ратмир ещё не скоро вернется. Посиди, отдохни.

— Нет-нет, я пойду, — натянув улыбку, я выбежала из дома.

— Корзинку-то для яиц оставь! — прозвучало следом.

— Вечером принесу! — крикнула я, не став оборачиваться.

Разговор с Мартой оставил какую-то горечь во рту, чувство досады и огорчения.

Ну, не все ведьмы плохие! Я, ведьма, но ведь неплохая! И, уверена, что таких много. Может, люди просто не хотят в это верить? Обожглись раз, и теперь всю жизнь будут обходить стороной? Скверно. Очень скверно и досадно. Если бы я…

Неожиданно от мыслей меня отвлёк звон разбивающейся посуды, а за ним громогласным эхом до моих ушей долетел яростный вой кота:

— Мя-у-у-у! Ма-у-у-у-у!

Звуки доносились из таверны! Неужели, Баюн кого-то поймал?

Дверь была открыта нараспашку, всюду лежали разбитые тарелки, черепки глиняной посуды, шерсть летала клочьями.

Я была готова ко всему, но только не к этому...

Глава 7

Глава 7

В центре таверны юлой крутились двое — Николас Хейг и Баюн. Кот вцепился когтями мужчине в волосы,  тянул их так сильно, что у Инквизитора чуть ли глаза из орбит не повылезали.

— Что тут происходит? — истошно завопила я.

Только после этого Баюн, который, похоже, за миску сметаны вообразил себя настоящей сторожевой собакой, отпустил Хейга и спрыгнул на перевёрнутый вверх тормашками стол. По его наглой морде я видела, что он весьма гордился собой. Хвост трубой, шерсть вздыблена, глаза горят — настоящий победитель. Только вот после того, как я показала ему свой кулак, его и след простыл. Метнулся на улицу так быстро, что чуть не сшиб с ног Хейга. Хотя, уверена, это он специально сделал...

— Что… Как… — Хейг качнулся в сторону и чуть не упал, благо его тренированное тело смогло вовремя среагировать, и он плюхнулся на стул. — Как это понимать? — он поднял на меня взгляд, в котором перемешался весь спектр эмоций. В нём была и злоба, и раздражение, и удивление, и ошеломление.

Я нахмурила брови, вобрала в лёгкие побольше воздуха, посмотрела на весь тот бедлам, что они учинили, и приблизилась к Хейгу — встала почти вплотную.

— Хотела задать тот же вопрос. Как. Это. Понимать?

— Что? — не понял меня инквизитор.

Присмотревшись к нему получше, я увидела, что все его лицо было исполосовано когтями. Судя по всему, Баюн спрыгнул на него сверху.

Вот же мохнатая скотина! Попадётся, точно все усы ему выдерну!

— Я буду на вас жаловаться! — Хейг встал со стула.

Впервые мы были так близко друг к другу, и я ещё раз отметила про себя, что Николас весьма недурен собой. Острые черты лица, полные упрямые губы и пронзительные голубые глаза. Они казались такими холодными, словно по синеве прошли белые прожилки инея. От этого взгляда — ледяного и сурового — спину прошиб липкий пот. Сердце застучало сильнее, а дыхание, наоборот, стало медленным. Я уж и забыла каково это — стоять рядом с красивым мужчиной. Мне даже жаль стало, что я ведьма, а он — Инквизитор. По всем законам этого мира он может арестовать меня, посадить в колодки, а после отправить на принудительные специальные работы в какую-нибудь отдалённую деревню на проращивание зерновых и плодовых культур или в шахты, а может, и на границу. Хотя, какой толк от меня на границе? Только если в качестве повара.

Я вновь посмотрела в голубые глаза Хейга, приосанилась и, успокоив взбунтовавшееся сердце, произнесла:

— Вы будете на меня жаловаться? Это я буду на вас жаловаться! Говорите, что делали в моей таверне? Я хорошо помню, что закрывала её! Вы вломились на частную собственность. Хотите, чтобы я пошла и пожаловалась мэру?

— Ваш кот, — лицо Хейга побагровело, — напал на меня. У вас есть этому объяснение?

— Конечно, есть! Я его выдрессировала!

— Что сделали?

— Выдрессировала! Я кошатница и собак не очень люблю, так что он у меня вместо охранника!

Глаза мужчины округлились, поэтому я продолжила:

— А что вы думали? Я слабая, беспомощная девушка, на моём попечении находится младший брат — у меня же должен быть хоть какой-то защитник! Вот, — я хотела показать на кота, однако забыла, что этот мохнатый колобок удрал. — Баюн — мой кот и моя… — я кашлянула, — опора.

Господи, что я несу? Чепуха какая-то!