Последний командарм. Судьба дважды Героя Советского Союза маршала Кирилла Семёновича Москаленко в рассказах, документах, книгах, воспоминаниях и письмах - Николай Владимирович Переяслов

– Такой молодой и уже командует батареей?

В то время в артиллерии было мало молодых специалистов на командных должностях. Климент Ефремович подробно расспросил, давно ли служу, где учился. Ознакомившись с состоянием дел в батарее, выразил удовлетворение. Я счёл нужным доложить, что у нас пала от сибирской язвы лошадь помощника командира батареи. В то время это было происшествие чрезвычайное, и Климент Ефремович тотчас же приказал в течение 6 часов вывести личный состав и лошадей в поле, объявить карантин. А поздно вечером вместе с Семёном Михайловичем Будённым приехал проверить, как выполнено приказание. Найдя нас в открытой степи, где мы уже успели оборудовать для себя небольшой лагерь, поблагодарил за быстроту и распорядительность…»

С начала 1936 года Москаленко служил в 45-м механизированном корпусе Киевского военного округа, а с ноября 1936 года находился в этой же должности в 133-й механизированной бригаде 2-го механизированного корпуса в Киевском военном округе.

16 августа 1938 года Кириллу Семёновичу Москаленко было присвоено воинское звание полковника. В его аттестации за этот год командование отмечает, что он: «волевой, энергичный, инициативен, решительный и настойчивый в проведении своих решений в жизнь…»

В 1939 году он был назначен начальником артиллерии 51-й Перекопской стрелковой дивизии Одесского военного округа, с которой участвовал в советско-финской войне 1939–1940 годов, за что был награждён орденом Красного Знамени. Затем последовательно он начальник артиллерии 35-го стрелкового корпуса (Кишинёв] и 2-го механизированного корпуса (Тирасполь].

К.С. Москаленко. На Юго-Западном направлении. Книга

В том же 1939 году Москаленко учится на Курсах усовершенствования высшего комсостава при Артиллерийской академии имени Ф. Э. Дзержинского. А с мая 1940 года служит начальником артиллерии 35-го стрелкового корпуса, принимавшего участие в походе Красной Армии в Бессарабию. О своей жизни в этом цветущем краю Кирилл Семёнович писал в своей двухтомной книге воспоминаний «На юго-западном направлении», где, в частности, говорил:

«Последнюю предвоенную весну я встретил в Молдавии. Помню, пышно цвели сады. Ещё недавно спокойные реки бурлили половодьем. Ожили поля, виноградники. С восходом солнца на них закипала работа, радостная, с песней и весёлой шуткой. Возвращались люди по вечерам тоже с песней. И до поздней ночи в сёлах не умолкала музыка, кружилась в танце молодёжь.

Так хороша была та молдавская весна, что не раз становилось грустно при мысли о предстоящем отъезде.

Служба то и дело бросала меня, как, впрочем, и многих других военных, из конца в конец страны. Сначала на Украину, потом на Кавказ и в Белоруссию, оттуда в Сибирь, на Дальний Восток. Довелось мне служить и учиться в Ленинграде. Затем возвратился на Украину, но ненадолго: перевели в Молдавию. А теперь предстояло попрощаться и с этим полюбившимся мне краем…»

Молдавским банкирам, которые в 1940 году участвовали в присоединении к СССР Северной Буковины и Бессарабии, довелось принять от генерала Москаленко клад, обнаруженный им в Кишинёве. Во время своей службы там Кирилл Семёнович, получив служебную квартиру в городе, обнаружил в ней большое количество драгоценностей, о сдаче которых в тамошний банк свидетельствует сохранившаяся до сих пор расписка банковского скупщика, которую приводит в своей статье «Когда расстреляете, можете распоряжаться деньгами» Евгений Жирнов:

«Я, Салита Янкель Лейбович, подтверждаю, что в октябре-ноябре месяце 1940 года как оценщик и скупщик драгоценных металлов Горуправления Кишиневского Госбанка принял от генерала Москаленко К. С. по описи, насколько мне помнится, следующие драгоценности (найденные Москаленко в полученной им в Кишиневе квартире]: золотые монеты различного достоинства в количестве 203 штуки общим весом в два килограмма и 933 грамма, на что была выдана квитанция и составлен акт в трёх экземплярах, из коих один был передан в банк, второй был вручён генералу Москаленко и третий совместно с драгоценностями был послан в Москву.

Примерно через 2–3 дня я принял также по описи от одной гражданки, которая оказалась супругой генерала Москаленко К.С., несколько драгоценных предметов, в том числе около двадцати штук золотых монет различного достоинства. Этими предметами, насколько мне помнится, были следующие:

1. Одна пара мужских часов платиновых с бриллянтом (так написано в акте!) в крышке.

2. Две или три пары дамских золотых часов.

3. Одна пара платиновых запонок с бриллянтами.

4. Различные золотые кольца с драгоценными камнями.

5. Одна вязка (десять-двенадцать штук) золотых колец с бриллянтами.

Кроме того, были ещё некоторые драгоценности, о которых подробностей я не помню…»

Этот документ достаточно ярко свидетельствует о чести и совести Кирилла Семёновича Москаленко, который мог бы достаточно быстро обогатиться, оставив свалившееся ему с неба прямо в руки дармовое золото, а он без малейших колебаний передал обнаруженный клад государству. Многие другие военачальники везли себе после окончания войны из Берлина всяческое добро вагонами, включая нашего знаменитого маршала Г. К. Жукова, который, по признанию органам госбезопасности его адъютанта Сёмочкина, «тайком привёз из Германии чемодан и шкатулку с драгоценностями».

(Впоследствии Сталину был составлен Абакумовым перечень вещей, доставленных Жуковым из Германии, среди которых были 17 золотых часов с камнями, 15 золотых кулонов и колец, из которых 8 с драгоценными камнями, один золотой брелок с большим количеством драгоценных камней, а также золотые портсигар, цепочки и браслеты, серьги с драгоценными камнями другие вещи. Две комнаты дачи Жукова были превращены в склад, где хранится огромное количество различного рода товаров и ценностей – 4000 метров шерстяных тканей, шёлка, парчи, панбархата и других материалов, 323 собольих, обезьяньих, лисьих, котиковых, каракульчовых, каракулевых и других шкур, 35 кож высшего качества, 44 дорогостоящих ковра и гобеленов больших размеров, вывезенных из Потсдамского и других дворцов и домов Германии, 55 ценных картин классической живописи больших размеров в художественных рамках, 7 больших ящиков дорогостоящих сервизов столовой и чайной посуды (фарфор с художественной отделкой, хрусталь), 2 ящика серебряных гарнитуров столовых и чайных приборов, 8 аккордеонов с богатой художественной отделкой, 20 уникальных охотничьих ружей фирмы «Голанд-Голанд» и других.

Что касается чемодана Жукова с драгоценностями, о чём говорил арестованный Сёмочкин, то проверкой выяснилось, что этот чемодан всё время держала при себе жена Жукова, и при поездках всегда брала его с собой…]

Слава Богу, Кирилл Семёнович Москаленко за подобным добром не гнался и свою квартиру дармовым барахлом не загромождал.

4 июня 1940 года он получил звание генерал-майора артиллерии, а с сентября того же года стал начальником артиллерии 2-го механизированного корпуса в Одесском военном округе.

С мая 1941 года Москаленко занимал не просто редкую, а уникальную в своём роде должность