Бриллиант Фортуны - Валерия Вербинина

Алексей помрачнел. В глубине души он не мог не признать: Полина, как всегда, права с чисто человеческой точки зрения. Однако граф Чернышёв тоже по-своему прав, пусть даже только с точки зрения государственной. В планах российской державы княжне Александре Михайловне отведена совершенно определенная роль, и никакие отступления не допускались.

– Но если этот мсье Эльстон ее компрометирует…

– С чего вы взяли, что он ее компрометирует? – поморщилась Полина. – С того, что он иногда наведывается на виллу? Ну так не он один сюда приглашен. Сегодня за обедом, к примеру, будут еще знаменитый ботаник Антонен Сорель и доктор, и это не считая нас с вами. Я уж молчу, – добавила она, усмехаясь, – что стараниями Варвары Федотовны княжна и Эльстон никогда не остаются одни.

Алексей заколебался. Уверенность, с которой говорила Полина, заронила в его душу сомнение. В конце концов, княжна прекрасно воспитана, и, будь она хоть сто раз молодой девушкой, которая недавно перенесла тяжелую болезнь, не может быть, чтобы она так забылась. Кроме того, она называла Полину своей подругой, а уж кому, как не подруге, знать о ней все?

Так что же, его миссия – выяснить, есть ли что-то между княжной и Эльстоном, и в случае необходимости уничтожить последнего – является только следствием неумеренной фантазии госпожи Голиковой? Может быть, старая дама вообще придумала всю эту историю только для того, чтобы избавиться от второй фрейлины, не подозревая, что та подослана особой службой?

И Алексей дал себе слово во всем как следует разобраться, прежде чем предпринимать какие бы то ни было действия.

«Впрочем, – сказал он себе, – скоро я увижу мсье Эльстона. Вот тогда и смогу составить представление, кто именно говорит мне правду, а кто лжет».

И, успокоив себя этим соображением, особый агент нумер один предложил Полине руку, чтобы вести ее на обед.

Глава пятая,

в которой Полина швыряется вазами и выводит кое-кого на чистую воду

Стол поставили прямо на террасе, с которой открывался великолепный вид на море. Всего за трапезой оказалось семь человек: великая княжна Александра Михайловна, знаменитый ботаник мсье Сорель, Варвара Голикова, ее «племянник» Каверин, Полина, доктор Лабрюни, наблюдавший за здоровьем княжны, и, наконец, мсье Родольф Эльстон, чрезвычайно привлекательный молодой человек с обворожительными манерами и приятным смехом.

Алексею представили тех, кого он еще не знал, – маленького вертлявого доктора, Эльстона и ботаника, который оказался совершенно седым горбатым человечком в очках. Знаменитый ученый поселился неподалеку от виллы «Ла Вервен», собираясь изучить местные разновидности камелий, и счел своим долгом отдать визит вежливости соседям.

– Счастлив познакомиться с вами, мсье Сорель, – сказал Алексей, кланяясь. Он не питал иллюзий относительно человеческого рода, но ученые все же представлялись ему людьми совершенно особенного склада.

– О, я-то счастлив вдвойне, – ответил Сорель добродушно.

За столом говорили в основном Эльстон, Полина, доктор и княжна. Варвара Федотовна и ученый лишь изредка вставляли реплики, а Алексей и вовсе молчал. Он наблюдал, сопоставлял и делал выводы. От него не укрывалось внимание, с каким Александра Михайловна слушала самые незначительные реплики Эльстона, и то, как оживленность на ее лице неизменно сменялась чопорностью, стоило кому-нибудь другому – даже Полине – вмешаться в разговор. Самого Алексея княжна избегала даже касаться взглядом.

«Ну конечно же, – думал он, – я невольно оскорбил ее, задел ее гордость, и теперь она меня видеть не желает. Если бы она знала, зачем меня прислали сюда, возненавидела бы меня еще больше».

Что касается Эльстона, то Каверин быстро составил о нем определенное мнение. Этот элегантный черноволосый господин с маленькими щегольскими усиками – приторный учтивый фат, настоящий продукт парижских салонов, человек безусловно светский и, скорее всего, не мыслящий себя вне большого света. Он явно видел, что княжна им увлечена, и это, по-видимому, ему льстило. О последствиях он вряд ли задумывался.

Беседа меж тем текла своим чередом, и в ней причудливо перемешались местные новости, погода, великолепные розы в саду, которыми Сорель искренне восхищался, анекдоты остряка доктора и последние литературные новинки. То и дело в разговоре всплывали имена Ламартина, Готье, Жорж Санд и Альфреда де Виньи.

– А вы, мсье, какие стихи предпочитаете? – вдруг обратилась княжна к Алексею.

Вопрос прозвучал неожиданно, но тем не менее Каверин ответил:

– Господина Пушкина.

Эльстон слегка приподнял брови, услышав незнакомое имя.

– Неужели «Сказку о рыбаке и рыбке»? – притворно ужаснулась княжна.

– Нет, – ответил Алексей, сделав вид, что не заметил колкости, – о царевне Лебеди.

Ему показалось, что княжна немного смутилась, но тут весьма кстати вмешалась Полина.

– Вы к нам надолго? – спросил Эльстон у Каверина, когда принесли десерт.

Особого агента так и подмывало ответить: «Ненадолго, только прикончу тебя и вернусь», но он, разумеется, благоразумно удержался.

– Еще не знаю. Я, собственно, прибыл, чтобы поправить здоровье.

– Застарелое ранение? – осведомился Эльстон с видом знатока.

– В некотором роде.

– Мой племянник воевал на Кавказе, – вмешалась Варвара Федотовна, хотя ее никто об этом не просил.

– Я слышал, там русским войскам приходится несладко, – заметил Эльстон.

– А у вас есть награды? – спросила княжна.

Алексей улыбнулся. Разговор начал его забавлять.

– Нет, ваше высочество.

– Племянник, ты слишком скромен, – заметила Варвара Федотовна. – Я точно помню, что государь отметил твои подвиги в особом приказе.

– Не думаю, что княжне это так интересно, – ответил Алексей.

– Я, собственно, тоже прибыл сюда для поправки здоровья, – сказал Эльстон. – Ницца – прелестный городок, хотя летом он слишком… сонный.

Произнося эти слова, он улыбнулся княжне, и она ответила ему улыбкой, красноречиво говорящей: да, сонный-то сонный, но нам с вами это совершенно безразлично.

«Нет, Полина неправа, между ними определенно что-то есть, – угрюмо думал Алексей. – Чувствую я, придется мне все-таки выполнить неприятное поручение… и отправить мсье Эльстона на небеса. Ох, до чего же все скверно, в самом деле».

– Развлечений у нас немного, – меж тем продолжал Эльстон. – Изредка – балы, вечера, у полковника Вадье играют в карты. Вы играете в карты?

– Иногда.

– Если хотите, я познакомлю вас с полковником. Завтра вечером вас устроит?