Зачем собаке пятая нога? - Юлия Зонис

– Я помог вам, когда вы нуждались в помощи. Я не взял у вас ни цента. Можно спорить об этом, но я думаю, что спас вам жизнь.

Видно было, как нелегко даются Доку эти слова. Он явно не привык упрашивать кого бы то ни было.

– Пожалуйста, отпустите мою жену.

Мистер Несвид хмыкнул и выставил из-под стола правую ногу. Когти скребнули пол, оставляя длинные кривые царапины. И Бабушка подумал, что был прав. А еще он подумал, что надо бы увести Дока, потому что тот кинется сейчас на мистера Несвида, и ничем хорошим это не кончится. Но Док не кинулся. Он помолчал и ровно спросил:

– Сколько?

(Спустя три месяца.)

Жеребец в загоне бесился. Вместо того, чтобы бегать по кругу, он натягивал веревку, вставал на дыбы и бил воздух копытами.

– Ну вылитый Суслик! Я так его и назвать решил, Сусликом. Хороший конь, только бешеный.

Душка довольно хохотнул и тут же попал под перекрест мрачных взглядов. Небольшая компания, собравшаяся под навесом, и слышать не хотела о Суслике. Бедному Душке пришлось бы несладко, если бы не вмешалась Ольга. Она солнечно улыбнулась и спросила:

– Хотите еще соку?

Встала и, покачивая бедрами, ушла в дом.

– А все-таки жаль, – заметил устроившийся в плетеном кресле Маевник. – С лишней парой рук и без волос она смотрелась куда более… экзотично. А сейчас просто красивая баба.

– И как, полагаете, она бы ездила за покупками? – ядовито парировал сидящий на перилах Док.

В руке у него был стакан апельсинового сока, а на голове – белая панама.

– Замечательное зрелище – Ольга выходит из Уолл-Марта с пакетами, а за ней, вытаращив глаза, бежит все население Корнфилда.

– Это была просто шутка. Шутка. Что-то, Док, вы стали очень раздражительны в последнее время.

– А вас это удивляет? Я не привык бездельничать и не привык быть иждивенцем.

Душка замотал головой, как лошадь, одолеваемая слепнями.

– Ну что вы, Док. Это мой долг. После того, как из-за меня вы потеряли все деньги…

– Причем здесь вы?

– Может, если я бы вовремя предупредил…

– Ах, ничего бы мы все равно не успели сделать.

Из четверых мужчин, сидящих на веранде, именно Душка был хозяином. За двадцать лет на его счету осело достаточно, чтобы купить дом, – правда, не в Кентукки, а в Канзасе. Душка Роджер приобрел небольшое ранчо и решил разводить лошадей. Док и Ольга остановились у него. Маевник и Бабушка тоже загостились. Сержанту вовсе не улыбалось возвращаться в тесную нью-йоркскую квартирку. И уж тем более не хотелось ему ползти на брюхе к подлецу Маклеоду, который пролез-таки в лейтенанты, и упрашивать принять его обратно, хотя бы патрульным.

– Док, ну давайте я вам одолжу тысяч сорок. Вы откроете ветеринарную клинику и все мне вернете.

Это было золотой мечтой Душки. Он уже раз пятьдесят предлагал Доку деньги, но тот только пожимал плечами.

– Какую клинику, Роджер, опомнитесь. Кто ко мне пойдет? Что я могу показать – фотографии шестируких таильтян? У меня полгода стажа и двадцатилетний перерыв, и если кто-нибудь пронюхает, чем я там занимался…

Док безнадежно махнул рукой.

– Ну давайте откроем косметический салон. На пару. Говорят, из конского навоза получаются чудные препараты для кожи. Вы будете делать пластические операции, а я выпускать крема и считать денежки.

Бабушка не сдержался и захихикал. Неувядающий оптимизм Душки даже внушал уважение.

– Знаете, что обидно? – вмешался Маевник.

Он покачивал ногой, напоминая диковинный маятник.

– Что?

– Вовсе не то, что нас пустили по миру. А обидно то, что теперь эти ребята из «Эклеба» смогут сколько угодно взвинчивать цены. И продавать любую дрянь. Еще год-полтора – и у них не останется конкурентов. А страдает кто? Страдает потребитель, то есть опять же мы с вами.

Душка хмыкнул.

– Но у нас-то с вами все о’кей. Если так уж захочется шрикануться, попросим Ольгу пожевать бобы и плюнуть в стакан. Хотя, по мне, нет ничего лучше хорошего виски…

В голове Бабушки смутно мелькнула какая-то мысль. Мелькнула и погасла. Он схватил Душку за локоть. Тот вздрогнул.

– Эй, что с тобой?

– Повтори, что ты сейчас сказал, – потребовал сержант.

– Что ничего нет лучше первоклассного виски.

– Нет, раньше. Про Ольгу.

– Я сказал, что для нас всегда найдется два-три отличных плевка…

Мысль вернулась. Бабушка и сам не заметил, как по лицу его расползлась торжествующая улыбка.

– Что это вы сияете, как начищенный пятак? – подозрительно спросил Док.

– Я только хочу спросить… Помните, вы говорили как-то об ишизаки и о том, как они начали вырабатывать шрик?

Маевник чуть не рухнул с кресла.

– Что?!

Док поморщился.

– Если честно, смутно. Кажется, я был здорово пьян.

– Вы говорили, что он стали счастливыми, когда у них в слюне появилось это… Как вы его назвали?

– Эндорфины?

– Во-во. Я тут подумал – а что, если бы у людей было то же самое? Если было бы достаточно просто сжевать миску бобов – и все, ты в улете?

– Это вы к чему, Кунни?

– Тогда ведь не потребовалось бы покупать шрик по грабительским ценам? И «Эклеб» бы прогорел в два счета, так ведь?

– Ну?!

– Аскажите, Док – вы ведь можете пересадить слюнные железы от таильтянина человеку? Или, скажем, вырастить из маленького кусочка?

Когда Ольга вышла на веранду с подносом и стаканами, ее встретили такими огненными взглядами, что женщина покраснела.

(Спустя некоторое время.)

– Ну и как мы это назовем?

– «Веселые Жевастики»? – тут же предложил Душка.

– «Джек и бобовый стебель»? – предложил начитанный Маевник.

– «Центр сиаладентрансплантации»? – предложил деловитый Док.

– Кхм… – сказала Ольга, пощипывая пластырь на горле. – Давайте спросим у мистера Бабушки. В конце концов, он автор идеи.

И все обернулись к Бабушке.

Он прищурился, глядя на новехонькое трехэтажное здание клиники. Свежеотмытые оконные стекла весело блестели на солнце.

– Не знаю, как мы это назовем. Зато я знаю, какой плакат мы повесим над входом.

– ?

– «Счастья всем, сразу, и пусть никто не уйдет обиженным» (с).

Примечания

1

Эпифиз – шишковидная гормональная железа, расположенная в головном мозге.

2

Синаптотагмин (synaptotagmin) – трансмембранный кальций связывающий белок, участвующий во внутриклеточном транспорте мембран.

3

Сукцессия (от лат. successio – преемственность, наследование) – последовательная смена одних растительных (животных) сообществ другими на определённом участке среды.