Записные книжки дурака. Вариант посткоронавирусный, обезвреженный - Евгений Янович Сатановский

нынешнее православие, которое есть наша РПЦ. В греческое он крестился. Так что ему с тем же успехом можно ставить памятник в Константинополе – который Стамбул. Если не считать того, что там теперь турки и Святая София опять мечеть. Да и будь там греки, с какого перепугу им памятник ставить князю варваров, принявшему крещение? Мало было, что ли, князей этих? И опять же, если задуматься, так то православие, которое Владимир принимал, сохранили более или менее до нынешних времен отечественные староверы. Те самые, которые раскольники из романа графа Алексея Толстого «Петр Первый». Последние носители чисто русского генофонда. Они, кстати, никаких памятников князю Владимиру не ставили и по поводу новодела на Боровицкой площади восторга не выражали. Не потому ли, что для них православие, возникшее во времена патриарха Никона, – никонианская ересь? Так что насчет этого памятника, как символа единения русского народа, тут большой вопрос.

Хотя наверняка проще было дело. Звали князя Владимир. Имел он некоторое отношение к Крыму, а также к крещению Руси. Которое, правда, только начал, но с шумом и жесткостью. А во главе страны тоже Владимир стоит. И даже Владимир Владимирович. Чьи отношения с РПЦ позволяют говорить (правда, вопреки Конституции), что Россия – православное государство, многим чиновникам и журналистам. Ну да Конституция у нас что? Мало ее переписывали? Так и еще перепишут, если надо. С поправками, без поправок… А что после превращения России на деле в православное государство – если такой прикид выйдет – развалится она быстро и кроваво, об этом ревнители сей случайно запавшей им в извилины идеи не думают. И начни с ними об этом говорить – не поймут про что. Они вообще не слишком склонны к дискуссиям и про любого, пытающегося с ними пообщаться на предмет вредоносности и опасности для страны их идей, начинают криком кричать насчет оскорбления их религиозных чувств. Хотя здесь все они явно просто хотели немного подольститься к начальству – какие чувства? Тем более религиозные?

И их даже можно понять. Для любого чиновника лизнуть Хозяина до самых гланд – святое. Вдруг вспомнят, когда повышать соберутся? Или, наоборот, когда соберутся гнать – и не прогонят? А так как поставить памятник действующему президенту они явно не могут, поскольку он, как человек, не чуждый нормального отношения к комплиментам в свой адрес, грубую и глупую лесть чувствует и не слишком ей благоволит, то лепят памятник скандинавскому ярлу – не самой светлой фигуре в русской истории. Как бы с намеком, что тот символизирует этого. Хотя после воссоединения Крыма с Россией уместней было бы на самом деле ВВП хотя бы с этого самого Крыма картой в простертой бронзовой длани поставить. Хоть там, хоть в Москве, хоть в Питере его. Но ставить придется не тогда, когда это может принести карьерные дивиденды. Ну и изваяли… Хотя по сравнению с орловским Иваном Грозным в виде конного кондотьера этот ничего. Там отдыхают вообще все. Местный губернатор на этой теме как отличился, с его ценнейшей для будущих историков современной эпохи фразой про поездку царя с сыном промеж Москвой и Петербургом, которого тогда еще не построили! Сына не довез, оказывается, царь к врачам, вот тот и помер. Не убивал он его. Это все враги придумали…

Глянешь на это со стороны – полные идиоты. Глянешь второй раз – то же самое. Третий – ничего не меняется. То ли молодой олигарх, организатор будущей революции, ревнитель идеи подкупа российской элиты и свержения с ее помощью действующего президента, действительно купил их оптом и в розницу? И если это так, то он прав с точки зрения революционной логики. Их только в столице и нужно подкупать – исторически оправданно. То ли все эти персонажи сами до такой степени не ведают, что творят, как на то похоже. Оторвались они от действительности, как во время оно царские придворные от нее оторвались. Чего фрейлине Вырубовой, балерине Кшесинской, князю Юсупову или Витте со Столыпиным про какого-то Ульянова-Ленина было думать? Да и знали ли они его? Про Распутина – дело другое. Они о нем и думали. И судя по романтическому телевизионному сериалу, живописующему помянутого старца в качестве фигуры интересной современному зрителю, особенно если сравнить его с давним советским фильмом «У последней черты», нынешние придворные уже готовы головами в прорубь. А страна… Ну что страна? Переживет и это, если что. Не привыкать.

В

Вовремя умереть

Главное в этой жизни – вовремя умереть. Толстой и Чехов, к своей большой удаче, не дожили не только до Октябрьской революции, но и до Первой мировой войны. Не увидев одну из самых кровопролитных и бессмысленных боен в мировой истории, которая напрочь перечеркнула все прекраснодушные идеи графа-землепашца и под корень выбила бо́льшую часть героев доктора-литератора. Но главное, оба не успели ни единого слова сказать о новой власти. Поскольку они ее просто не застали, а представить себе такое не могли даже в страшном сне. В связи с чем и остались литературными классиками.

Толстой, по Ленину, как зеркало русской революции и, согласно тому же Ленину, главный мужик русской литературы. «Вишневый сад» и «Чайка» в каждом уважающем себя театре страны – СССР она называется или Российская Федерация, неважно. И отдельный театр – имени Чехова. Кстати, интересно, почему Толстому театра не досталось? Пьес не писал? Многотомные собрания сочинений. Неотъемлемое место в школьной программе. Камлания имен обоих и в каждом уважающем себя эмигрантском центре, и в каждом официальном советском и постсоветском представительстве за рубежом. Дни культуры и литературы их имени, олимпиады и сочинения, памятники и мемориальные доски из ценных, особо прочных материалов на всех объектах, с которыми оба соприкасались.

Опять же мемориальные усадьбы. Особенно потомкам Льва Толстого повезло с Ясной Поляной. Плюс преподавание в разведшколах всего мира – белоэмигранты постарались. Сакральный статус в мировой русистике и советологии, с которым может сравниться разве что Достоевский (почему – Б-г весть, причем во всех трех случаях). Горький и Маяковский, как их младшие современники, все успели увидеть своими глазами. Сказать, чтобы им это принесло много пользы, нельзя. «Буревестник революции» отсиживался-отсиживался на Капри – не отсиделся. Домой вернулся в почете и некоторое время жил в достатке и холе… до поры. Которая настала довольно скоро. После чего знаменитый густоусый профиль на собраниях сочинений и прочее мемориальное. Ну а Маяковский, с его буйным характером, сам застрелился. Тоже дело довольно темное, но чем кончилось – известно хорошо.

Такое впечатление, что от человека в этой жизни мало что зависит. Строишь