Свет в ночи - Терри Лоренс

— Мне показалось, ты сказала, что выхаживала его…

— Пока он меня не выгнал. Оказалось, что его друзья гораздо лучше меня знают, как ухаживать за больным СПИДом, — мне с ними не тягаться. К сожалению, Ричи велел мне отправляться домой. «Жить».

Бен ничего не знал о ее семье и ее прошлом. Но он ясно видел, когда человек пытается сделать вид, будто ему не больно, весело пожимает плечами, показывая, что ничего страшного не произошло.

— Он сказал, что я должна жить за двоих. План заключается в том, чтобы жить на полную катушку. Мне надо перестать ждать.

— Чего? — не понял Бен.

— Чтобы началась жизнь. Чтобы что-то случилось. Если мне чего-то хочется, то я должна сразу же этого добиваться.

— Чего именно? Денег, успеха?

— Между прочим, это ничуть не помогает твоей ране.

Эту реплику он заслужил, мучительно медленно меняя позу. Мускулы, о существовании которых он никогда не подозревал, сейчас настоятельно требовали его внимания.

Бриджет приподняла платок, стягивавший его рану, чтобы посмотреть, унялось ли кровотечение. Между ними что-то произошло — они оба почувствовали себя непринужденно. Она хлопнула его по здоровой ноге и ухмыльнулась:

— Ну что, снимем штаны, охотник?

— Так вот какой момент мы оттягивали? — усмехнулся Бен.

— Может, я хотела дать тебе понять, что перевидала немало голых мужиков. И некоторые были сложены получше, чем ты.

— Еще бы.

Она расстегнула пряжку его брюк.

— Проблема состояла в том, что никого из них я не интересовала.

— Ты не сказала мне, что они, ко всему прочему, были и слепыми.

Она отвела ремень в стороны.

— Спасибо за комплимент.

— Всегда готов.

Теперь была расстегнута верхняя пуговица.

— Не тревожься. В холодном и мокром нижнем белье ни один мужик не может быть на высоте.

— Спасибо за понимание.

Она ухмыльнулась. Замок «молнии» поехал вниз. Больно не было, но он все равно напрягся. Она раздвинула брюки.

— Так я и думала. Любитель шортов.

— Не смотри слишком пристально. Мне надо беречь репутацию.

— Ну еще бы — такому красавцу! Ничего удивительного.

Она с трудом стянула прилипшую к телу ткань до половины бедер.

— Придется мне попросить тебя приподняться, Бен.

— Обычно женщинам меня об этом просить не приходится.

— Очень смешно! — хмыкнула она.

«Получается! — отметила про себя Бриджет. — Шутливый флирт, легкое поддразнивание. Надо обращаться с ним, как с пациентом и другом, — и все будет в порядке».

И тут он накрыл ее руку своей, прижав ее ладонь к мокрым шортам. У нее затрепетало сердце.

— В чем дело?

— Прежде чем мы пойдем дальше…

— Да?

— Мне придется развязать вот это.

Она перевела взгляд ниже. Пропитанная кровью повязка по-прежнему стягивала ему ногу.

— Может, я…

— Легче это сделать мне.

Бриджет поняла. Ему нужно было контролировать внезапное ослабление сдавливающей повязки. Только так он сможет справиться с болью. Приподнявшись на локте правой руки, Бен потянулся к короткой палке, с помощью которой затягивал повязку. Начав ее раскручивать, он заранее сжал зубы. И при этом он ни на секунду не сводил глаз с Бриджет.

Можно было подумать, что ее присутствие, ее стойкость дают ему силы. Ради него она не могла дрогнуть. Ей была знакома эта первозданная человеческая потребность, чтобы рядом кто-то был, чтобы было с кем разделить страдание и боль. Такое незаслуженное доверие она получала уже несколько раз в жизни. И готова была на все, чтобы оказаться достойной этого.

Бен мучительно выдохнул. Бриджет стиснула лежащие на коленях руки.

Неожиданно он хрипло рассмеялся:

— Видела бы ты свое лицо! Вид у тебя похуже моего.

— Почему ты в этом так уверен? Могу я тебе чем-то помочь — если не считать сопереживания?

Он покачал головой. Пряди волос упали ему на лицо. Пот покрывал кожу, как холодная роса.

— Нет, придется мне потерпеть.

Бриджет закусила губу.

Мокрая ткань была непослушной, тугой узел вырывался из рук.

— Видела сцену в «Унесенных ветром», когда тому типу отпиливают ногу?

Она ответила негодующим взглядом:

— Сейчас принесу кухонный нож.

Он снова хрипло засмеялся.

— Я хочу сказать, что все могло быть гораздо хуже.

— Что-то не верится.

Палка выпала из-под платка. Бен развязал последний узел и сбросил пропитавшуюся кровью и грязью тряпку на пол, а потом бессильно откинулся на подушки.

— Твоя очередь.

Если он ждал, что она рассмеется, то он ошибся — горло у нее так сжалось, что трудно было дышать. Из раны потекла кровь — но не с такой силой, как она опасалась. Она подала ему сложенную в несколько раз ткань.

— Зажми рану, пока я приготовлю повязку.

— У тебя даже руки не дрожат!

— Это пока. Когда выйду из комнаты, превращусь в настоящее желе.

Стянув брюки ему до колен, она их там и оставила. Сейчас предметом ее первоочередного внимания должна была стать его рана.

Он повернулся на подушке в сторону аптечки:

— В твоем волшебном сундучке спирту не найдется?

— Если ты думаешь, что я залью открытую рану чистым спиртом…

— Обещаю не кричать.

— Нет.

— Но ее надо бы продезинфицировать.

— Ее надо бы зашить.

— Тогда принеси иголку с ниткой.

Кровь отлила у нее от лица. Она сама почувствовала, что позеленела.

— На сегодня с меня хватит демонстраций мужского хладнокровия.

— Тогда опиши, как она выглядит.

Бриджет всмотрелась в рану.

— Глубокая. Гадкая. Надеюсь, несмертельная. Кажется, будто пуля прорезала тебе по ляжке канавку и отправилась восвояси.

— Скорее всего застряла в каком-нибудь гнилом бревне. Бриджет!

Она замерла, остановленная тяжелой рукой, которая легла ей на локоть. Она впилась в нее взглядом. Всем своим телом она ощущала его внимательный взгляд, словно властное прикосновение.

— Дай мне марлю, пропитанную спиртом.

— Может, потом?

— Когда потом? Когда начнется воспаление? Когда будет заражение крови? — Его пальцы сжались, впиваясь ей в руку, словно тиски. — Или ты ждешь, пока они сюда доберутся?

— Кто?

Если она на стороне преступников, ей придется что-нибудь сделать со своим лицом. Все ее чувства отражались на нем, сменяясь с быстротой спасающегося побегом мелкого грабителя.

Она расправила плечи, и голос у нее зазвучал пронзительно. Вид у нее был виноватый.

— Кто сюда доберется?

— Те люди, которым ты позвонила.

— Я никому не звонила.

— Тогда те, кому собираешься позвонить.