Штиль (ЛП) - Бриджит Кеммерер

— Почему ты не хочешь спать со мной?

Он поднял бровь.

— Прямо сейчас. Потому что мы на парковке.

— Нет, — спокойно сказала она. — Я имею ввиду, почему ты в принципе не хочешь спать со мной?

Ник качнулся назад и отпустил ее руку. Он слегка улыбнулся ей.

— Может быть я просто джентльмен?

Квин не улыбнулась в ответ.

— Я знаю, я не такая знойная, как те девчонки, с которыми ты обычно встречаешься, Ник. — Она сделала паузу. — Ты просто взял паузу или что? Используешь меня как временную подружку, чтобы выиграть время и залечить раны?

— Вау. — Он растянул слово на слоги.

— Или ты просто делаешь одолжение Бекке? Это Крис попросил оказать мне немного внимания...

— Слушай, мы серьезно что-ли об этом разговариваем?

— Нет. Забудь. Нет.—и она вышла из машины.

Он шел позади нее, и сердце ухало в груди с каждым шагом.

— Квин. Подожди. Я не...

— Уходи, Ник.

Она ревела. Воздух нес достаточно информации об этом. Ревела, потому что он не пытался переспать с ней в кабине грузовика его брата.

Ирония была в том, что дьявол у него на плече полагал, что это была уморительная шутка.

Он поймал ее. Ее лицо было красным и мокрым от слез, ее светлые волосы растрепались и блестели в лунном свете. Она выглядела как ангел возмездия, готовый надрать ему задницу.

— Отпусти меня, — отрезала она.

— Я знаю, что не вся причина во мне, — осторожно начал он.

Тут на ее глаза снова навернулись слезы и она прижала ладони к глазам.

— Ты прав. Причина в дюжине других людей. Так что почему бы тебе не отвалить с дороги и отпустить меня разобраться с ними.

— Квин. — Он подошел ближе и сказал низким голосом. — Квин. Пожалуйста, поговори со мной.

Она вытерла слезы и посмотрела на него.

— Почему ты так переживаешь, а Ник?

Потому что она была горячей штучкой, полной сюрпризов и он восхищался этим, нет он завидовал этому. Потому что она ощущала свою энергию в танце и его душа требовала такой же страсти в его собственной жизни. Потому что она была жертвой обстоятельств, как и он. Потому что до сегодняшнего вечера, она никогда не ожидала ничего от него, и это было, черт возьми, приятно. Он изучал ее лицо, ее глаза были безумными. Каждый ее вздох, каждый выдох, говорил ему о ее напряжении, трепете ее сердца, ее гневе.

— Никто не хочет меня, — сказала она с агрессией.

— Квин, это не правда.

Она оказалась прямо перед ним, практически прижавшись своей грудью к его.

— Не правда? Ты хочешь меня, Ник?

Если бы это была любая другая девчонка, или разговор шел в другом тоне, он бы мог играть свою роль дальше. Возможно он смог бы прижать ее к стене и глупо поцеловать. Но сейчас, все выглядело так, что она выложила все карты. Врать Квин сейчас было бы самым жестоким поступком.

В любом случае это не имело значения. Она видела его замешательство, или может быть она просто прочитала это в его глазах. Она отвернулась.

Черт.

— Квин. Квин, подожди.

Она развернулась. Ее рука взметнулась.

Она дала ему не пощечину. Она ударила его. Сильно.

Прежде чем он сообразил что к чему, она засунула ключи в дверцу наверху и взглянула на него с вызовом.

И Ник стоял среди деревьев, смотрел вдаль и жалел, что не мог позвать ее назад.

Да и чтобы он ей сказал? Дело не в тебе. Дело во мне.

Ага. Так и надо. Но по крайней мене в данном случае это была правда. Все это было никак не связано с тем, что он не хотел Квин. Все было из-за того, что он не хотел никого из девчонок.

Квин просто хотела отправиться к себе в комнату, бросить сумку и забраться в кровать.

К сожалению там был Джейк.

И он развлекался. Дверь была закрыта. Квин слышала женский смех и запах травы.

В ее комнате.

В ее глазах застыли слезы. Этого было почти достаточно, чтобы заставить ее развернуться и вернуться к Нику.

С другой стороны коридора щелкнул замок на двери комнаты ее родителей. В дверях стояла ее мать в мятой пижаме. Она была рада Квин также точно, как и Квин была рада ей, но это было еще не все.

Ее мать ко всему прочему была пьяна. Этот тошнотворно сладкий запах перемешивался с запахом марихуаны, струившимся из-под двери Квин.

— Ты в курсе, сколько времени, — прошипела ее мать.

— Я не понимаю, почему ты шепчешь, — ответила Квин, сдерживая слезы. — Очевидно, что Джейк не спит.

— По крайней мере, у него хватает совести вести себя тихо.

— Я стояла в коридоре! Это ты вышла поговорить со мной.

Ее мамаша взмахнула руками.

— Я не собираюсь начинать сначала.

— Неважно. — Квин развернулась. — Я полагаю, я просто постелю себе на диване. И добавила, небрежно бросив через плечо. — Ты знаешь, он курит здесь траву.

Ее мать поджала губы.

— Твой брат приехал домой из колледжа. Я не идиотка, Квин.

Это не стоило того, чтобы выводить ее мать из себя, в то время когда она была поддатая, но Квин уже разозлилась из-за спора на лестнице, и она просто не смогла сдержать гнев внутри себя.

— Это ты позволяешь всякие незаконные действия в нашем доме.

— Ага, а так поздно ты приперлась, потому что работала в столовой? Может стоит изменить свое отношение.

Голос ее матери переходил в насмешку, ей хотелось уколоть побольнее. В ее голосе всегда звучала эта жестокая нота, как будто, когда она была пьяна, ее жизненной целью было уничтожить даже самую малейшую каплю достоинства, за которую Квин могла бы уцепиться.

Если бы Квин могла убраться куда-нибудь подальше отсюда. По крайней мере, в доме был подвал и задний двор, а в этом крошечном кондоминиуме такие преимущества отсутствовали.

— Я не нарушала закон, — ответила она.

— О, никто больше не знает, чем ты сейчас занимаешься, Квин.

— Я ходила танцевать!

Ее мать закатила глаза, как будто танцы это даже хуже, чем любая другая незаконная деятельность.

— Ты не можешь позволить брать мне уроки, — отрезала Квин. — Ты должна быть рада, что у меня есть возможность заниматься бесплатно.

— Почему это я должна выбрасывать деньги на подобные вещи? Тебя уже выпнули из школьной танцевальной команды. Ты всем жаловалась. Ты неблагодарная и раздражающая дрянь и никто не может вытерпеть тебя.

— Да уж, какая же ты сучка.

В глазах ее матери появился гневный блеск и Квин поняла, что она может и ударить ее. Иногда она так делала. Квин могла ударить в ответ. Ее отец обычно растаскивал их в стороны.